Все жизни текут

Шипук Людмила

– Как фамилия, девочка?

О! Ужас! Самый трудный и непонятный для меня вопрос. Мне бабушка всегда говорила: «Твоя фамилия Погодина». А многие на улице восклицали: «А, Коптелова идёт».

Пойди тут разберись?

– Погодина или Коптелова (мамина новая фамилия), – испуганно отвечаю.

Учительница странно посмотрела на меня, но в журнале поискала.

– Деточка, тебя в списках нет. Сходи в соседний класс, узнай там.

Я пошла в соседний класс и вновь змейкой пробралась и оказалась возле учительского

стола. Учительница мне не понравилась. Старенькая, худенькая, в очках, на Бабу-ягу похожая. Я её не знала, но уже боялась. И очень обрадовалась, когда та сказала:

– Девочка, тебя в списках нет.

Вернулась к первой учительнице и заявила:

– Я хочу учиться у вас.

Анна Михайловна (так звали учительницу) стала меня расспрашивать: где я живу, сколько мне лет, кто мои родители. Тут я вконец запуталась. Родители там, а я здесь у бабушки, живу через дорогу от школы. В этот момент появляется моя бабушка. Объяснила. Растолковала. Записали временно в первый класс.

Учительница, смеясь спросила:

– Она у вас всегда такая?

– Какая?

– Самостоятельная.

Бабушка ласково посмотрела на меня, вздохнула и тихо сказала:

– Всегда.

Мы возвращались домой рука в руке, она мне говорит:

– Я горжусь тобой.

Через пару дней выяснилось, что я в списках в другой школе, по месту жительства мамы. Но меня оставили в моем 1 «А» классе.

Это моя первая маленькая победа. Училась в той школе, где хотела. Я и сейчас горжусь тем, как записывалась в первый класс.

Почему стул называется стулом? Все дети любят первых учителей или хотя бы помнят. Моя незабываемая первая учительница – Анна Михайловна Хлебникова. Добрейшей души человек.

Она в школу шла мимо моего дома. Именно в это место бежали встречать её восторженные детишки, т. е. мы.

Дрались, кому баул нести с нашими тетрадками… Ох! А там у кого пятёрки, а у кого и двойки.

У меня было искрящееся воображение, и я искала ответы на непонятные мысли.

Я задавала вопросы, на которые не в состоянии была ответить моя мудрая учительница, ибо её ответы меня не устраивали. Мучила бедную учительницу и действовала ей на нервы.

В первом классе меня очень интересовала тайная жизнь слов. Мне трудно было сформулировать свой вопрос, и я задавала его просто:

– Почему два – это два?

Отчётливо помню глаза учительницы и её поджатые губы. Она терпеливо мне объясняла и наглядно показывала на карандашах:

– Один карандаш, к нему добавляем ещё один карандаш – будет два. Понятно?

– Да, – отвечаю, – но почему два – это два?

Учительница вздыхала. И всех выручала трель звонка на урок. А я оставалась при своих.

Шло время. Вопросы меня не отпускали, и я снова возле учительского стола:

– Вы объясните, почему стол называется столом, а стул стулом?

Сегодня я знаю простой ответ

на мои вопросы. Надо было ответить: «Так давно договорились люди». Филолог бы сказал, что меня интересовала этимология слова.

Очень сложный термин, оставим его филологам.

Тайна слов занимает меня и по сей день. Иногда мне снятся красивые слова: галаксон, адино. Я не знаю ни происхождения, ни значения, ни смысла этих слов.

Мы живём в удивительное время. На наших глазах возникает множество общепринятых новых слов. Без словаря, компьютера просто не разобраться.

Творческая натура. Я выросла в атмосфере любви. Мой детский мир наполнен смехом и радостью. Были ли грустные дни? Конечно, были, но их не помню. Детство – время талантов. Хочется попробовать на вкус и то, и другое. Промучившись со значениями слов, я увлеклась театром. Надо сказать, я была самостоятельным ребёнком. В учёбе мне никто не помогал, в моих идеях тоже. Одним словом, человек дела.

Марк Твена я не читала в третьем классе, но следовала его завету:

«Секрет успеха – начать».

Придумала – сделала. В 3-м классе я поставила сценку «Глухая барыня». С простенькой идеей: бедной служанке живётся плохо, барыне хорошо. Была и сценаристом, и режиссёром, и артисткой. Мне нравились репетиции: крики, шум, смех. Творческая атмосфера захватывала, поглощала. Порой не хотелось расходиться по домам.

А волнение и биение сердца перед выступлением? Такое не забывается.

Барыня из меня получилась великолепная. Выступали мы то ли на школьном смотре, то ли на празднике. Помню много детских глаз и глаза учителей. Я дарила улыбки моим школьным друзьям. Они мне отвечали громкими аплодисментами.

Я была замечена. Это мой второй успех.

Впереди будет много публичных выступлений, волнений и радостей. Но первое выступление будет как место силы, где можно отдохнуть, улыбнуться и зарядиться энергией. А пока друзья окружали меня повсюду на улице, в школе. Но самыми верными оставались три звезды. Их отлично видно из окна моего дома, они в ночном небе смеялись, мерцали и подмигивали мне. Не знала я, как их зовут, но доверяла самые тайные, самые сокровенные секреты. Сегодня мне известны названия трёх прекрасных звёзд. Альнитак, Альнилам, Минтака. Но не имею возможности видеть их по ночам.

Пропорции. Жизнь в больнице. Здоровье! Здоровье! Здоровье превыше всего! Врачи бабушке советовали: «За здоровьем малышки надо следить, слабенькая она у вас». И добрая бабушка следовала мудрым советам. Ежегодно, в начальной школе я проводила по месяцу в больнице, почему-то всегда зимой. В детские годы не помню себя плачущей.

Воспринимала мир с радостью, с распахнутой душой. Принимала его таким, каким он меня встречал. Школа – значит школа, больница – значит больница.