Всегда с тобой
Шрифт:
Натали указывает им на конец коридора, прежде чем отойти подальше от меня и понизить голос.
— Когда ты в последний раз спрашивала меня, как у меня дела? Как я совмещаю хаотичный график с девушкой? Что я чувствую по поводу поступления в колледж осенью и разлуки с Лив? Как я справляюсь с тем, что живу одна, потому что моя мама постоянно в разъездах по работе, а моего отца даже нет в стране? Я думала, ты мой друг, но, может быть, Лив была права.
— Права в чем?
— Может быть, на самом деле
Мое сердце бешено колотится. Вот почему Лив ненавидит меня. И теперь я теряю и Натали. Она ускользает от меня, как песок сквозь пальцы.
— Это неправда. Ты мой лучший друг.
— Если ты так обращаешься со своим лучшим другом, мне бы не хотелось видеть, как ты обращаешься с врагом. — Она возвращается на свое место у островка и берет свой напиток. — Я думаю, тебе следует уйти. Я даже больше не знаю, кто ты.
Я разрываюсь между желанием заплакать и желанием вразумить ее. Она так влюблена, что потеряла способность ясно видеть. Увидеть, что девушка, которую она любит, может быть самым опасным человеком, которого мы знаем.
— Прости, что я была так поглощена всем этим. Но на кону моя жизнь. Мне нужна твоя помощь, Натали. Просто дай мне ее пароль, это все, что я…
— Нет, Мэдди. Тебе нужно уйти. Сейчас же.
Мое зрение затуманивается, и я разворачиваюсь на каблуках. Лив входит в комнату, метая взгляд между мной и Натали.
— Что с вами двумя происходит?
— Ничего. Мэдди плохо себя чувствует. — Голос Натали ледяной.
Подбородок Лив выдается вперед, темные глаза почти черные, на коже нет макияжа, а лицо красивое, но в остром, угловатом смысле.
Это действительно она? Смотрю ли я сейчас в глаза своему преследователю?
Она могла бы превратить мою жизнь в кошмар наяву. Та, кто ненавидит меня. Кто хочет меня убить. Которая, возможно, уже убила.
— Дай мне взглянуть на твой телефон. — Я пытаюсь скрыть дрожь страха в своем голосе.
Она отпрянула.
— Что? Нет. — Настороженное, вызывающее выражение в ее глазах говорит мне все, что мне нужно знать. Она что-то скрывает.
Я хватаюсь за ее задний карман, но она уворачивается.
— Убирайся к черту от меня!
— Мне нужно посмотреть твой телефон!
Натали со стуком опускает свой бокал.
— Прекрати, Мэдди!
Лив прижимает мои руки к бокам. Ее железная хватка леденит меня. У нее такая сила, что она может убить девушку.
— Успокойся. — Ее голос на удивление ровный. Низкий и леденящий. — Ты ведешь себя как сумасшедшая.
Если бы она попыталась причинить мне боль, остановила бы ее Натали? Возможно, Натали уже знает, что Лив что-то сделала с Софи.
Я высвобождаюсь из хватки Лив и убегаю подальше от них обоих.
Прежде
Я стону. Я тоже не хочу иметь с ней дело сегодня вечером.
— Где твой парень? — спрашивает она своим самым раздражающим певучим голосом.
— Собираюсь найти его прямо сейчас. — Я прохожу мимо нее. Я найду Джордана, а потом смогу убраться к черту с этой вечеринки.
— Я знаю, что ты видела нас, — говорит она мне. — Совсем как Софи.
Я замираю с рукой на дверной ручке. Волосы у меня на затылке встают дыбом. Я точно знаю, о чем она говорит, но прикидываюсь дурочкой.
— Кого видела?
— Как ты думаешь, где сейчас твой парень?
Она дразнит меня, а я не в настроении для ее интеллектуальных игр.
— На улице. Прощай, Эш.
Она качает головой и указывает наверх. Затем делает один шаг ко мне, дьявольская улыбка не сходит с ее губ.
— Если бы я была там, наверху, с ним, ты бы уже точно знала, где он. Он может быть громким, если ты будешь правильно вести себя с ним. Но я думаю, ты этого не знаешь, да, Мэдди?
Эш хватает бутылку водки, которую, должно быть, искала, и исчезает за дверью. Она лжет. Но… я должна знать наверняка.
Я поднимаюсь по покрытой ковром лестнице, двигаясь так быстро, как только могу, не производя ни малейшего шума. Каждая из дверей закрыта: в комнату Натали, комнату для гостей, комнату ее мамы, кабинет, ванную и их домашний тренажерный зал. Я начинаю с ближайшей комнаты — гостевой — и прижимаюсь ухом к двери. С другой стороны никаких звуков. Я прислушиваюсь к каждой спальне, но во всех тихо.
Я знала это. Эш лгала. Конечно, лгала. Просто пыталась залезть мне под кожу, как обычно.
Но тут из комнаты в конце коридора — офиса — доносится тихий стук.
Я тихо иду по коридору, сердце бешено колотится, когда я поворачиваю ручку, сантиметр за осторожным сантиметром.
Освещенные только светом снаружи, льющимся через огромное окно, стоят два человека — один из них склонился над столом, а другой толкается в нее сзади. Ее стоны высокие и плаксивые, и она визжит:
— Да, да, да!
Он издает низкий, гортанный стон каждый раз, когда его бедра ударяются о ее задницу.
Челси обнажена, но единственная одежда, которую Джордан потрудился снять, — это его куртка от letterman.
Мне кричать на него? Бросить чем-нибудь? Я в нерешительности. Я хочу причинить ему боль так же сильно, как он причинил мне, но для этого мне придется убить его.
Челси стонет.
— Да! Сильнее, Джордан! — Затем она поворачивается, чтобы посмотреть на него, и замечает меня. — Дерьмо!