Всего лишь один из парней

Рупер Лия

— Волонтер?

— Я пытаюсь поступить в медицинскую школу, поэтому я получила место волонтера под руководством тренеров «Соколов».

Она закидывает свои длинные локоны за голову и мечтательно смотрит вдаль.

— Разве не лучше перевязывать сексуальных, потных хоккеистов, чем осматривать кожу стариков? — Она смотрит на меня сверху вниз.

— Хотя ты не совсем то, что я имела в виду.

Кровь хлещет по моим ушам. Наш секрет может быть раскрыт еще до начала сезона.

— О, не волнуйся, — говорит Мэдисон и кладет руку

мне на плечо. Она чувствует, как я дрожу?

— Твой секрет в безопасности со мной. Я думаю, это потрясающе, что вы делаете. Мы, девочки, должны держаться вместе!

Я поворачиваюсь к Ксандеру, и он только пожимает плечами.

— Я буду твоим союзником вне льда, — продолжает она и по-девичьи хихикает.

— Я чувствую, что мы в корейской дораме! Разве, не за это можно умереть?

Я плюхаюсь на кровать.

— Если бы.

— Ладно, сними толстовку! — визжит она.

— Надо скрыть грудь!

Ксандер поворачивается к стене, и я неохотно подчиняюсь. В любом случае, не так уж много чего скрывать. Мэдисон вытаскивает из сумки рулон медицинской ленты и стягивает мою грудь своей волшебной липкой лентой. Я тяжело вздыхаю, когда она заканчивает, и встаю перед зеркалом. Плоская как доска. Поскольку я планирую приехать на тренировку со всем своим снаряжением, никто ничего не сможет сказать.

— Совет номер один, — говорит Мэдисон, протягивая мне футболку, — не красней вокруг всех игроков. Парни не замечают волнистых грудных мышц и мускулистого живота других парней… — Она замолкает, как будто ей это только кажется, но мы с Ксандером просто поворачиваемся друг к другу и смеемся.

— Что? — говорит Мэдисон.

— Поверь мне, — фыркает Ксандер, — для Элис это не будет проблемой.

— Тебе что, нравятся девушки?

— Нет, — говорю я, все еще не оправившись от нелепости всего этого.

— Хоккеисты, типа, самые несексуальные мужчины. Они не такие горячие, или сексуальные, или что-то в этом роде. Они всегда были просто моими товарищами по команде. Даже когда я была в одной команде с Фредди…

Я замолкаю и поворачиваюсь к Ксандеру. Дерьмо. Мы не рассматривали Фредди ни в чем из этого. Я была настолько поглощена выяснением того, как я буду играть в лиге, что совершенно забыла о том, кто уже играет за нее.

— Подожди, — говорит Мэдисон, — кто такой Фредди?

— Парень Элис, — говорит Ксандер.

— Гален Фредлунд. Мы зовем его Фредди. Он играет за «Детройт Ледяные Волки».

— Ты встречаешься с Галеном Фредлундом из Ледяных Волков? — Мэдисон вопит, и я клянусь, что мои окна треснули.

— А, да, — говорю я, чувствуя себя так, как будто только что объявила, что встречаюсь с Гитлером или что-то в этом роде.

— Ледяные Волки — главные соперники Соколов! А Фредлунд… ну, он просто… ты ему скажешь?

— Нет, — говорю я твердо и немедленно. Не знаю, когда я так решила, прямо сейчас или несколько дней назад, но кажется, что это правильно.

— Это не мой секрет, чтобы

рассказывать кому-либо. В любом случае, я вижу Фредди только раз в месяц. На льду он просто подумает, что я Ксандер.

— Он никогда не был самым острым клинком, не так ли? — говорит Ксандер, ухмыляясь.

Ксандер никогда не был фанатом Фредди номер один, но он любит меня достаточно, чтобы попробовать. Быть с Фредди здорово; не знаю, поймет ли кто-нибудь еще мою любовь к хоккею, мое стремление ходить на каток каждый день. И я тоже всегда рядом с ним. Я не плакала и не жаловалась, когда в прошлом году Фредди выбрали играть за «Ледяных волков». Детройт находился недалеко от нашего маленького пригорода, а теперь, когда я живу в Чикаго, мне не составляет труда преодолевать большие расстояния.

Нет, может быть, у нас и не будет сентиментального любовного романа, который случается в пьесах Ксандера, но мы понимаем друг друга. О чем еще я могла просить?

Я качаю головой и встаю. Сорок пять минут до тренировки.

— Хорошо, — говорю я, — значит, мы втроем… мы вместе.

Ксандер оборачивается, и Мэдисон радостно подпрыгивает. Она лезет в спортивную сумку и достает ножницы. Садистская улыбка ползет по ее лицу.

— Хорошо, — говорит она, щелкая ножницами туда-сюда.

— Готовы к веселой части?

— Можно я? — Я беру ножницы из ее рук и иду к зеркалу комода. Я держу металл за ухом, ловя прядь волос между лезвиями. Один штрих, и все. Решение принято.

Пока Ксандер не выздоровеет, я больше не буду просто Элис.

— Ты в порядке, Элис? — шепчет Мэдисон.

Я отрезала еще одну прядь.

— Зови меня Эл.

Хейден

Я перекидываю хоккейную сумку через плечо. Сегодня первая тренировка с «Соколами». Я должен быть взволнован. Я имею в виду, я взволнован! Но меня весь день окружала эта странная нервозность.

Тренер объявит капитана на тренировке. Мне не о чем беспокоиться. Я знаю, что это буду я. Кто еще мог возглавить эту команду придурков? Но я ждал «Соколов» больше года. И теперь, когда я, наконец, получу это, единственное, о чем я могу думать, это то, что я никогда не буду таким же хорошим капитаном, как Кевин.

Я не могу продолжать так думать. Я сжимаю кулаки. Все коучи и инструкторы когда-либо болтали о силе позитивного мышления. Иногда это кажется сложнее, чем все упражнения и спринты.

Как только я захожу в раздевалку, мои нервы сходят на нет, когда я вижу знакомые лица. Меня охватывает чувство спокойствия, когда я хлопаю парней по спине и спрашиваю, как они проводят лето. Все как всегда не к добру. Вокруг бродит парочка новичков, мокрая лапша беспокойства и нервов. Может быть, я чувствовал это в свой первый день, но я точно никому не давал об этом знать. Может быть, если им повезет, я вспомню их имена к концу сезона.

Но есть один новичок, который привлекает мое внимание, и я не могу отвести взгляд.