Всего лишь скрипач
Шрифт:
Цирковая труппа выбрала кратчайший путь — не через Любек в Гамбург, а через маленький городок Мёльн, прославившийся, так же как Верона и Ассизи, находящейся там могилой [40] — в Мёльне похоронен Тиль Уленшпигель.
Говорят, что Тиль погребен вниз головой; в надгробном камне высечены сова и зеркало [41] . Когда-то здесь росло дерево, и каждый странствующий подмастерье вбивал в него гвоздь — на память и загадав желание. Во время войны дерево срубили. У надгробья люди останавливаются и размышляют: ведь само имя усопшего представляет собой каламбур. С Уленшпигелем произошло то же, что с Гомером: одни сомневаются в его существовании, другие полагают, что под этим именем скрываются несколько разных людей. Но мы не будем ломать над этим голову, мы пойдем дальше в город и поищем нашего собственного Уленшпигеля, как старая графиня иногда называла Наоми.
40
В Вероне похоронены Ромео и Джульетта, в Ассизи — святой Франциск.
41
«Уленшпигель» дословно означает «совиное зеркало».
Мёльн — интересный старинный город. Мы свернем в одну из самых узких улочек и войдем в дом с толстыми стенами, зубчатым фронтоном и немногочисленными окнами, похожими на бойницы. В просторных сенях мы увидим фургон циркачей, карету хозяина и большой свернутый матрас; стол накрыт; можно подумать, что эти «сени» объединяют все комнаты, включая спальни.
Высадившись на сушу, цирковая труппа проделала шесть миль — теперь можно было отдохнуть. Датчанин — тот, кого называли Кристианом, — сидел между Владиславом и Жозефиной, уже знакомой нам наездницей с развевающимися перьями и цветными флажками. За столом царили смех и веселье, даже Владислав выглядел не таким суровым и мрачным, как обычно, взгляд его гордых глаз был на удивление выразительным.
— Noch einmal die sch"one Gegend [42] , - запел паяц, потом стал болтать о сливочном мороженом и жареных цыплятах, все это на превосходном венском диалекте. А когда Кристиан шепотом сказал, что он устал и хочет спать и видеть сны, паяц глянул на него, подмигнул Владиславу и снова запел на австрийском диалекте:
Купите толкователь снов!Зачем? Не понимаю.Всегда один я вижу сон,И что он значит, знаю.В Священном писании рассказывается такая история: когда Спаситель сидел в храме, привели к Нему женщину, уличенную в прелюбодеянии, чтобы Он судил ее; Он же сказал: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень», — и все они ушли один за другим [43] . Узнав в датчанине Кристиане Наоми, вспомним эту историю, вспомним также воспитание Наоми, ее окружение и в особенности ее взгляды.
42
Снова эти чудные места (нем.) — ария из популярной в те годы оперетты «Алина».
43
Иоанн, 8, 3–9.
Они с Владиславом остались наедине.
— Я на многое пошла ради тебя, — сказала девушка с печалью в голосе, прежде ей совсем несвойственной. — Не забывай об этом.
— А забуду, так ты сто раз напомнишь, — улыбаясь, ответил он.
— Нет, никогда! Чем бы это ни кончилось! Я все решила сама, я терпеть не могла окружавших меня людей, я их не уважала. Тебя я люблю. Ты можешь убить меня, я все равно буду тебя любить. Это как лихорадка в моей крови. Но никогда я не была счастливее, чем сейчас. Долгая однообразная жизнь, где каждый день — «добрый день», как они выражаются, мне омерзительна. Лучше прожить недолго, но — полной жизнью.
— Меня любило много женщин, — сказал Владислав. — Я мог бы порассказать тебе прелюбопытнейшие истории. Я в грош не ставлю весь ваш пол. Но ты — больше мужчина, чем женщина, и поэтому ты мне нравишься. Я люблю тебя настолько, что даже, пожалуй, буду ревновать. Мне еще неведомы твои недостатки, но, не доехав до Вены, мы изучим друг друга. Ты прекрасна! Тело у тебя теплое, женское, но ум как у мужчины. — Он поцеловал ее в губы и в лоб. — Лежа на моей груди, ты должна верить в Мадонну; перед нею ты должна склониться.
Наоми обвила его руками и ответила на поцелуй.
— Придется твоей женушке первое время носить усы, — сказала она, улыбаясь. — Я не боюсь в роли датчанина Кристиана гарцевать на цирковой лошади. Но у тебя всегда будет получаться лучше, так что я буду тебе завидовать.
— А я, — ответил он, — наверно, не простил бы тебе, если бы ты имела больший успех у публики, чем я.
Они услышали шаги в коридоре.
— Свадебные гости начинают съезжаться, — сказал, входя, хозяин. — Завтра в городе будет праздноваться пышная свадьба. Вся компания из Любека; есть среди них и несколько моряков.
Когда потом Наоми со свечой в руке шла по коридору, ей попался навстречу невысокий коренастый человек с добродушным и веселым лицом; наверняка он с удовольствием предвкушал завтрашнюю свадьбу. В руках у него тоже была свеча; когда он почти поравнялся с Наоми, свечу задуло сквозняком, но девушка успела узнать его: это был Петер Вик. Кровь бросилась ей в лицо, но она быстро успокоилась: нет, он-то не узнал ее, ему ведь и в голову не могло прийти, что копенгагенская барышня в костюме наездника и с усами окажется в добром городе Мёльне. Она смело подошла к нему, зажгла его свечу от своей и еще имела дерзость сказать, что его акцент выдает в нем иностранца.
Петер Вик фамильярно хлопнул ее по плечу, проговорив по-немецки:
— Спокойной ночи, братец.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
I
И з e н б у p г
Смертельно бледен
За дни разлуки стал ты.
Ф а у с т
Испил я чашу яда.
Глотал я жадно яд сомнений,
И кости выпали, суля беду мне.
Знаешь ли ты родину индусов? Там немилосердно палит солнце, но ветер веет прохладой с гималайских высот. Благоуханные леса сулят отдохновение; смоковница до земли склоняет свои ветви, они укореняются и образуют хижину; кокосовая пальма предлагает тебе молоко, финиковая — плоды, вокруг порхают разноцветные птицы: пурпурно-красные попугаи, золотисто-желтые нектарницы. Как буйствуют здесь краски! Они расцвечивают и крылышки насекомых, и лепестки роскошных цветов. Полноводная река, украшенная голубыми цветами лотоса, считается священной, и в ней совершают омовения. О родина индусов! Что в тебе яснее, прозрачнее всего? Небо или чистейшие озера, где утоляют жажду антилопы и леопарды?
Именно здесь, как гласит предание, находился рай, откуда были изгнаны Адам и Ева. Рай цветет до сих пор, а новыми изгнанниками стали отверженные, несчастные парии. Монгольские орды вытеснили их с родной земли. Парии разделяют судьбу Агасфера. Цыгане — так называют теперь кочующий народ. Современные парии добрались до самого севера — до бесплодных вересковых пустошей Ютландии. Мы считаем их бродягами и ворами. Летом они расставляют свои шатры в чистом поле, зимой забиваются в глубокие канавы. У лисы есть нора, у птицы — гнездо; у парии нет ничего. В бурю и дождь бредут цыгане по вересковой пустоши. Там же они, подобно диким животным, приносят приплод. А пока цыганка рожает, ее соплеменники пополняют свои запасы, поэтому крестьяне всячески стараются избавиться от беременной женщины; бедняжку перевозят с места на место в убогой скрипучей, подпрыгивающей на кочках телеге, даже не подложив ей соломы, и в пути она производит на свет своего будущего нехристя. Едва оправившись, цыганка встает и привязывает узел с новорожденным за спиной; опираясь на посох, она бредет вслед за мужем по кочковатой пустоши; с моря тянет промозглым туманом, небо серое, и вот-вот пойдет дождь, но ведь эта женщина ничего другого и не видала!
Знаешь ли ты родину индусов? Там ярко светит знойное солнце, но ветерок приносит прохладу с гималайских ледников. Благоухающие рощи сулят покой, смоковница наклоняется к земле, и ее ветви дают новые побеги, образуя хижину, кокосовая пальма предлагает тебе молоко, финиковая — плоды. Какое буйство красок! Родина индусов…
На вересковых пустошах Ютландии, как и под стенами Альгамбры, встречаются отдельные таборы, но больше всего цыган живет в лесах и широких степях Венгрии. Трон цыганского короля — замшелый камень подле котла, в котором варится украденный ягненок. Усталые от перехода люди укладываются отдыхать в высокую траву, черноглазые детишки играют с цветами.