Вселенная «Мастера и Маргариты». Книга 1

Жиганец Фима

Не менее потрясён был и сам Михаил Афанасьевич, который уже 23 ноября того же года начинает делать наброски либретто для будущей оперы «О Владимире». Впрочем, он быстро остыл к этой затее – видимо, понимая ограниченность сталинской «контрреволюции».

Но факт остаётся фактом: Булгаков, как и его герой, мастер, порывался создать произведение на религиозную тему. Кто знает, возможно, его удержали воспоминания об уже пережитых травлях со стороны «славной когорты» советских критиков и писателей…

Массовое народное сознание действительно зачастую стало обожествлять Сталина, считая его «великим и справедливым» правителем, а все недостатки и жестокости системы списывая на его сатрапов (впрочем, это – традиционная черта русского народа). Любопытной иллюстрацией наивной веры советских людей в справедливость верховной власти можно считать легенду «Христос у Сталина». В ней Иисус, совершив долгое путешествие по Руси, затем встречается с руководителем Советского государства и рассказывает ему обо всех злоупотреблениях и злодеяниях, которые творятся «на местах». Мессия поведал Иосифу Виссарионовичу о том, как народ страдает от злоупотреблений местных комитетов, от произвола при раскулачивании, от бесчеловечности активистов, обрекающих беззащитных людей (особенно инвалидов, вдов и детей) на голод и смерть. «В завершение своего доклада» Христос заметил: «Много можно привести ещё фактов. Не надо, тов. Сталин, огораживать себя кремлёвскими стенами и отделяться от живой массы… Надо знать и видеть, как страдает народ, и придти к нему на помощь».

ТАКИХ ПРИМЕРОВ МОЖНО ПРИВОДИТЬ великое множество. Мы, пожалуй, добавим ещё один – наиболее яркий и экзотический. Он касается уголовного мира Советской республики.

Не секрет, что в уголовном мире царской России не было уважения ни к религии, ни к её служителям. Как раз наоборот. Вот что свидетельствует Пётр Якубович в своих «Записках бывшего каторжника»:

«Особенно ярко проявлялась ненависть арестантов к духовенству. Последнее пользовалось почему-то одинаковой непопулярностью среди всех, поголовно всех обитателей каторги… Это какая-то традиционная, передающаяся от одной генерации арестантов к другой вражда».

Причина ненависти к духовенству со стороны уголовно-арестантского мира заключалась в том, что церковь как социальный институт пользовалась всемерной поддержкой государства и как бы освящала собой все несправедливости, государством творимые. При этом духовники призывали народ к смирению, терпению и непротивлению. Что особо бесило именно бесшабашных, вольнолюбивых, строптивых «бродяг», «варнаков», «босяков». То есть ведущую роль играл дух противоречия.

Конец ознакомительного фрагмента.