Вселенная Тьмы. Метеоры
Шрифт:
– Есть только один ключ, который может открыть ее, – он показал свою ладонь, на которой угасал звездный символ. – Футарк теней открывает наложенные мною заклятия, позволяя читать сакральные книги. Перед нами лежит один из таких образцов – книга перевернутого Фравахра, – добавил он. – Книга, существующая вне времени. Она написана на древнейшем языке звезд.
– Соулу! Яви мне свою темную сущность! – повелительным тоном воскликнул Ангро-Манью, и тотчас рукопись открылась на одной из страниц, где были изображены ангелы Света и Тьмы, стоящие вместе. Они находились во фруктовом саду, под лучами солнца, проливающего еще непреломленный свет на их головы, и, казалось, были счастливы рядом друг с другом.
– О, совсем забыл! У меня же есть еще
– А, вот она! – он бережно снял с полки небольшую книгу турмалинового цвета и спустился в гостиную.
– Этот дневник – одна из самых дорогих моему сердцу вещей. Думаю, Вам может понравиться, – произнес он, протягивая ей рукопись. Натали, дотронувшись до посеребренного изображения цветка жасмина, ощутила странное тепло. Он медленно распустил свои лепестки, механизм замка щелкнул, приоткрыв книгу. На внутренней стороне обложки огненными нитями проявлялись строчки стихотворения:
«Чувства подобны порывуВетра, летящего ввысь.И, обогнав все светила,Вновь затихает. Вернись!Сердце терзается в муке,Вновь отпуская Любовь.Ветер, несущий на волю,Стер мои мысли. И вновь!Новые чувства рождаютТеплые волны Любви!Ветры стихают на воле.Солнце восходит вдали».– Как странно, – подумала она. – Как будто я уже где-то это видела… – Натали перевернула страницу. Из дневника выпала закладка. На ней был изображен мир, разделенный на две части. Слева – с воинами, в глазах которых чувствовалась вся мощь и энергия Тьмы. От них исходила невероятная сила Земли. На второй части полотна – воины Света, находящиеся в своего рода взаимодействии с воинами Тьмы. Один из стражей передавал в руки темному рыцарю свиток – документ о разграничении мира. От образа не исходило никакой агрессии или вражды между двумя сторонами, наоборот, это было похоже на некую договоренность между ними. В верхней части изображения воин Света, с бело-золотыми крыльями и огненной лентой на запястье, держал в руке хрустальный шар, в котором находилась разрушительная энергия. На этого воина, в тени одного из деревьев, украдкой смотрел юноша. На его лице была заметна едва уловимая улыбка. Натали всмотрелась ближе: персонажи вдруг ожили, и страж, держащий хрустальную сферу, пораженный вырвавшимся из сферы Хаосом, начал падать. Шар выпал из его рук, и тут произошло еще одно событие – Натали подставила свои ладони, пытаясь поймать материализовавшуюся из картины блестящую сферу. Она вскрикнула, упав на руки подхватившего ее Ангро-Манью, и потеряла сознание.
Огненный шар вспыхнул и рассыпался в пыль, не оставив и следа. На ковре осталась лежать бездыханная девушка, чье сердце теперь частично было наполнено энергией Хаоса.
– Теперь, когда сердце остановлено, мир нави станет явью, – произнес склонившийся над ней ангел, расправляя свои крылья. – Есть только один способ вспомнить прошлые воплощения, – шептал он. – Только один… – радужка его глаз сверкнула огненным кольцом, он протянул вперед руку: на его ладони блеснул красной нитью огненный отпечаток ее сердца, окутанного горячими лентами Свиллиам. Он переливался подобно драгоценному камню. Это было сердце Мириам.
Воспоминание Мириам. Первичный мир.
Ветер, подув с юга, едва всколыхнул крону дерева мироздания. Несколько листочков, оторвавшись и медленно кружась, тихо опустились на грудь спящего Ангро-Манью. Он вздрогнул и проснулся, но, поняв, что опасности нет и это лишь озорной вихрь обронил частицы знаний, он прищурил взгляд и, теребя в руках темнеющий листок, задумался:
– Если смотреть на солнце сквозь них, то можно увидеть, как триединый огонь, не успев угаснуть, движется по прожилкам, оставляя за собой застывшие мертвые воды… Вот оно! – тихо воскликнул он. – Значит, Триединый огонь – это компонент, который может изменять материю! И если мы, собрав воедино все субстанции, добавим также немного… – его размышления прервал едва уловимый смех девушки. Он спешно схватил накидку и, отряхнув ее, сделался невидим…
Мириам собирала цветы для создания эликсиров и выжимок. Ей не хватало только одного компонента – лунных мятликов. Она обернулась вокруг, ища небольшой кустарник с бело-желтыми цветками-полумесяцами и тонкими, похожими на мягкие иголки, листья. Тут ее взгляд привлек большой валун, испещренный линиями и завитками. Она подошла ближе и воскликнула:
– А, вот он! Мятлик! Наконец-то! – она несколько раз попыталась подпрыгнуть и сорвать немного веточек, но все было безрезультатно: кустарник рос достаточно высоко, и добраться до него было невозможно.
– Если я применю магию, – думала она, – то могу случайно нарушить движение внутренних соков, питающих его… Нужен другой способ, но что? – она задумчиво пыталась отыскать решение. А тем временем солнце, сверкнув ярким диском, неумолимо катилось за горизонт. Наступали сумерки. В ночи, как известно, цветки мятлика, как и любые другие растения, меняли свои свойства, что совершенно не было ей на руку. Еще раз взглянув с досадой на кустарник, она поспешила к Фравахру – безопасному месту для всех воинов. Это была своего рода нейтральная территория перехода в иное пространство.
– Надеюсь, он впустит меня в свои владения, – шептала она.
«И я не встречусь с кем-либо из воинов Тьмы. Я бы не хотела этого, кроме… Как же звали того юношу, который является братом Сеймуры?.. Встреча с ним, пожалуй, доставила бы мне большее удовольствие, чем общение с кем-то еще. Но это, конечно, мечта, я ведь видела его всего пару раз, и то, это было больше похоже на дружеский обмен взглядами, не более…» – мысленно рассуждала она, поднимаясь наверх. Сняв с плеч рюкзак и достав из него масляную лампу, единственный проводник в мир света и защиты от темных сил, она повесила ее на ветку дерева.
– Совсем другое дело, – улыбнулась Мириам, разворачивая плед и ставя на него термос с чаем и корзинку с едой: несколько сэндвичей, яблоко и кусок вишневого пирога. Свет фонаря, вокруг которого летали мотыльки, опаляя свои хрупкие крылья, становился все ярче в сгущающихся сумерках. Сверчки то затихая, то снова начиная свою трескотню, распевались все громче. Под эту однообразную музыку она и уснула, положив под голову рюкзак.
Как только ее сон стал крепче, от скалы бесшумно отделилась тень – Ангро-Манью, накрыв фонарь платком, снял капюшон и неслышно присел рядом с ней. Он с интересом смотрел на спящую девушку. Ее бледная кожа, казалось, отливала серебром, что говорило о принадлежности к воинам Света. Светло-русые, с медным оттенком, волосы мягкими волнами едва касались плеч.
– Мириам… дочь Хаоса, – тихо произнес будущий лорд Тьмы. – Какое уникальное сердце, – он взял в руки ее ладонь и аккуратно перевернул, – сердце, содержащее Хаос, но имеющее достаточно сил, чтобы противостоять ему. Значит, ее мать, Хелен, смогла передать дочери свой дар… – его мысли прервал порыв ветра, качнув светильник и сорвав с него покрывало. Мириам тотчас проснулась, увидев перед собой лишь исчезающий силуэт ангела с темными крыльями. Закрыв на мгновение глаза, она снова их открыла: все было по-прежнему: волшебный фонарь недвижимо висел на ветке, оберегая ее от Тьмы, и только одна вещь совершенно выбивалась из, казалось бы, эфемерной картины – у ее ног лежали перевязанные красной лентой лунные мятлики.