Всемирная история в 24 томах. Т.2. Бронзовый век
Шрифт:
После этого она бросает в реку черную рубашку, гетры и все остальное, с чем соприкасался больной. В других текстах все такие вещи зарывают в яму, вырытую в земле, и закрепляют их там колышками.
«Я даю больному в руки зеркало и веретено, и он проходит «под воротами». И когда он выходит из-под ворот, я отбираю у него зеркало и веретено, вручаю ему лук и говорю ему: «Гляди , я отняла у тебя женственность, вернула тебе мужественность. Ты отбросил женские повадки и вернул себе мужские повадки».
Старая женщина хватается за рог плодовитой коровы и говорит: «Бог Солнца, господин мой, как эта корова плодовитая находится в изобильном хлеву и наполняет хлев быками и коровами, так и эта болящая пусть будет плодовита, и пусть она наполнит свой дом сынами и дочерьми, внуками и правнуками, потомками в других поколениях».
Она поднимает над ним (или ею) фигурки из воска или бараньего жира и говорит: «Какие бы люди ни сделали этого человека нечистым, я теперь держу в руках две наделенные чудесной силой фигурки».
Затем она раздавливает их и говорит: «Какие бы злые люди не сделали его (или ее) нечистым, да будут они раздавлены точно так же».
Подобным же образом произносится проклятие над клятвопреступником.
«Он дает им в руки воск и бараний жир, а затем бросает воск и жир в огонь и говорит: «Как этот воск тает, как этот жир топится, так и тот, кто нарушает клятву и совершает измену против царя Хатти, пусть растает как воск и растопится как бараний жир».
Следующий пример обряда «козла отпущения» взят из ритуального действа, предпринимаемого против мора в военном лагере.
«Они приводят осла и гонят его в сторону врага и говорят так: «Ты, бог Ярри, наслал зло на эту страну и на ее лагерь, но пусть этот осел заберет это зло и перенесет его в страну врага».
Из этих отрывков видно, что магия стремится слиться с религией. Заклятие, первоначально действовавшее само по себе, усиливается молитвой, обращенной в богу. Это мог быть бог Солнца, как бог очищения, или, в случае мора, бог Ярри, в чьем ведении были эпидемии. Магия также могла привлекаться на помощь религии, когда опасались, что бога не было на месте, и он мог не услышать молитвы. Это характерно для молений типа мугессар. Сначала бога умоляют вернуться домой и благословить свой народ. Затем для него выкладывают «пути», помещая на них мед, масло и другие вкусные вещи, чтобы привлечь его. Для этого же курят ладан. В некоторых случаях бога «протаскивают по пути», возможно, в виде его изображения, хотя смысл этого места в тексте не совсем ясен. «Миф об исчезнувшем боге» составляет часть сходного ритуала. В целом эта история оглашается, по-видимому, для того, чтобы эти события, о которых идет речь, осуществились на самом деле, в частности, чтобы бог возвратился. Затем сразу же описывается выкладывание «пути» и другие магические действа.
Противоположностью этой магии привлечения является отпугивающая магия: фигуры свирепых животных зарываются в основания домов (или помещаются еще куда-либо), чтобы отпугивать зло. Так, в ритуале изгнания из царского дворца «они делают маленькую собачку из сала, помещают ее на пороге дома и говорит: «Ты, маленькая собачка при столе царской четы, так же, как ты днем не впускаешь посторонних людей во двор, так же не впускай ночью злую силу».
В такой магии нет ничего таинственного и оккультного. Это просто пережиток первобытного суеверия в более просвещенном веке. Формула каждого ритуала была выработана специальным человеком, иногда происходившем из отдаленной части империи, так что магическая литература хеттов имела скорее характер фольклора, чем систематического кодекса ритуалов. «Старые женщины» (фамильярный термин, несомненно, заимствованный из деревенского языка) были носителями простейших магических формул. Лишь в тех случаях, когда магический ритуал сочетался ( религиозными элементами, в дело вступали, жрецы, авгуры и провидцы (то есть лица, обученные специальным дисциплинам).
Мы не знаем, существовала ли какая-либо школа магов или жрецов-заклинателей, связанная с государственным культом и пользовавшаяся особым престижем. Возможно, что коллекция текстов служила материалом для основания такой школы.
Среди табличек из Богазкее есть ряд фрагментов, принадлежавших серии, в которой содержалось описание ритуалов похорон царя или царицы. Церемония длилась по крайней мере 13 дней, а может быть, и дольше, хотя действия, производившиеся над самим телом, вероятно, заканчивались в первые два дня. При раскопках был найден хорошо сохранившийся текст, описывающий второй день обряда. Из текста ясно следует, что в течение предшествующих дня и ночи совершалась кремация тела. Действительно, фрагмент текста, относящегося к первому дню, напоминает об «огне» и «сжиганий». Текст, описывающий второй день, начинается так:
«На второй день, как только рассветает, женщины идут к уктури (возможно, погребальный костер или специальный помост для него), чтобы собрать кости. Они гасят огонь десятью кувшинами пива, десятью кувшинами вина и десятью кувшинами валхи (напиток, часто упоминаемый в описаниях ритуалов).
Серебряный кувшин весом в полмины 20 сиклей наполняется очищенным маслом. Они берут кости серебряной лаппа (возможно, род ложки) и погружают их в очищенное масло в серебряном кувшине. Затем они вынимают кости из очищенного масла и кладут их на льняной гаццарнули (9), под который подложена «красивая одежда».
Кончив собирать кости, они заворачивают их вместе с льняной тканью в «красивую одежду» и кладут их на стул, а если это женщина, они кладут их на скамеечку.
Вокруг уктури, на которых сжигается тело, помещают 12 хлебов, а на хлебы кладут пирог с жиром. Огонь ужо потушен пивом и вином. Перед стулом, на котором лежат кости, они ставят стол и угощают горячими хлебами и сладкими хлебами для причащения. Повара и стольники ставят в первый подходящий момент блюда и убирают их в первый подходящий момент, и всех, кто пришел собирать кости, они потчуют едой. Затем они трижды дают им пить и ровно три раза дают пить его душе. Хлебов и музыкальных инструментов Иштар тут нет».
Затем следуют некоторые магические действия, выполняемые «старой женщиной» и ее «напарницей». Табличка в этом месте повреждена, и ее содержание остается неразборчивым и темным. Далее текст продолжается так:
«Из дворца тем временем привели двух быков и две партии по девять баранов. Одного быка и девять баранов приносят в жертву богине Солнца, одного быка и девять баранов они приносят в жертву душе покойного. Затем они берут кости и уносят их от уктури и приносят его в их «Каменный дом». Во внутреннем помещении «Каменного дома» они раскладывают постель и кладут на нее кости, взятые со стула. Перед костями они ставят лампу... Затем приносят в жертву душе покойного быка и барана.
Остальное в этой табличке — фрагменты, а текст, касающийся следующих дней, утрачен. Описание 8-го, 12-го и 13-го дня, по-видимому, связано с ритуалами и жертвами общего характера. Во впадине скалы близ дороги, ведущей к Язылыкая, был найден ряд больших горшков (пифосов), уложенных парами, горловина к горловине. Внутри их находилось по нескольку меньших сосудов, содержащих кремационную золу. Это, однако, единственные когда-либо найденные в местах хеттских поселений II тысячелетия остатки кремации. С другой стороны, как в Ивишаре, так и в Богазкее имеются многочисленные захоронения, в которых тела уложены либо в паре пифосов, обращенных горловинами друг к другу, как при кремации, либо просто в земляной могиле.