Всемирная история в 24 томах. Т.2. Бронзовый век
Шрифт:
Замечательным примером хеттского искусства служит золотое кольцо с печаткой. На кольце изображено крылатое божество, стоящее на своем священном животном. Изображение на цилиндрических и кубических печатях выходят за рамки обычного репертуара. Это ритуальная сцена, смысл которой все еще не поддается интерпретации, несмотря на многочисленные предложения. Изображения на торцах этих печатей, по-видимому, связаны с традициями хеттского искусства.
Хеттская глиптика не пережила падения Хаттусы. Глиптическое искусство последующих сирийских царств это искусство цилиндрической печати, оно носит совершенно ясно выраженные месопотамские черты.
ЛИТЕРАТУРА.
Хетты пользовались вавилонской клинописью, которую они переняли из северной Сирии или северной Месопотамии. Свою письменность им не удалось создать.
Земледельческое население, жившее по соседству с хеттами, среди которого, возможно, были и лувийцы, под влиянием египетского иероглифического письма создало собственное иероглифическое письмо. Оно было воспринято и хеттами, правда, использовалось ими почти исключительно как монументальное и декоративное письмо. Клинопись же применялась для написания документов и литературных текстов.
Вместе с тем хетты восприняли также богатую религиозную литературу Вавилонии, начиная с мифов и кончая текстами магического содержания, предсказаниями и заклинаниями. Для культуры и религии хеттов характерно чрезвычайное многообразие верований, а также многочисленный пантеон богов. Это было следствием восприятия элементов вавилонской религии, а также сложности и пестроты этнического состава населения Хеттской державы и зависимых от нее стран.
В мифах о Боге бури и драконе Иллуянке нашло отражение многообразие напластований религиозных мировоззрений хеттов. В образе Иллуянки причудливо переплелись религиозные представления древнейшего населения Малой Алии, племен, говоривших на языках, принадлежавших к индоевропейской семье, а также хурритов и вавилонян.
Нередко хеттскими писцами упоминались имена авторов произведений. Наряду с именами составителей мифологических и ритуальных магических текстов стало известным и имя автора большого учебника об уходе за лошадьми (Киккули).
Тот факт, что этот учебник, заимствованный у митанпийцев, был включен в царский архив, свидетельствует о громадной роли, которую играли колесницы в хеттском войске. В богазкейском архиве также удалось найти фрагменты эпоса о неком Гисгиммасе. Изучение фрагментов показало, что этот эпос является по существу пересказом мотивов и сюжетов великого памятника народного творчества Шумера и Аккада — эпоса о Гильгамеше. Хотя имя героя было изменено на хеттский лад, все-таки становится ясно, что Гильгамеш и Гисгиммас — одно и то же лицо.
Астрономический, исторический и словарный тексты, дошедшие из богазкейского архива, свидетельствуют о зависимости их от соответствующих вавилонских текстов.
ХЕТТСКАЯ ОФИЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Большое место в исследовании О. Герни «Хетты» уделено хеттской официальной литературе и литературе, основанной на эпических сказаниях. Поэтому в этих главах текст работы английского ученого приводится наиболее полно.
Типичный хеттский государственный документ начинается словами: «Так говорит царь такой-то, великий царь, царь Хатти, герой, сын такого-то, великого царя, царя Хатти, героя» (с вариациями в титулах, иногда опуская, иногда расширяя генеалогию). За этим вступлением могли следовать: либо царский указ, касающийся некой злободневной проблемы, либо анналы военных походов царя, либо договор, содержащий условия присяги на верность, продиктованные вассальному царю.
Надпись Анниты является самой ранней из дошедших до нас надписей. Однако по своей форме, как и по многому другому, она являет собой аномалию. Повествование, которое занимает почти всю табличку, считается копией текста на стеле, установленной у ворот царского города. Надпись заканчивается проклятием любому будущему властителю или злодею, который попытается уничтожить или исказить текст надписи.
Такая концовка роднит надпись с теми, которые были типичны для Вавилона и Ассирии; это обстоятельство говорит в пользу предположения о том, что исходный текст на стеле был составлен на аккадском языке. Надписи такого типа появились в Анатолии лишь после падения Хаттусы, и, таким образом, этот документ лежит вне русла основной хеттской традиции.
Имеется достаточно оснований полагать, что хеттская клинопись была введена во время царствования Хаттусили I,преимущественно для того, чтобы записывать дословно официальные высказывания царя, с которыми тот время от времени обращался к собранию своей знати.
Так называемое «политическое завещание» Хаттусили представляет собой удивительный образец такого рода дословной передачи. Это запись высказывания царя по случаю усыновления им мальчика Мурсили в качестве наследника престола. Царь говорит с народом свободно и естественно, не облекая свою речь ни в какую обдуманную литературную форму.
«Великий царь Табарна целому войску и сановникам сказал: «Смотрите, я болен. Юнца объявил я вам табарной, сказав: «Он пусть сядет на трон». Я, царь, назвал его своим сыном, обнимал его, возвышал его, постоянно заботился о нем. Но он оказался недостойным юнцом. Он не проливал слез, не выказывал сочувствия, он был холодным и бессердечным. Я, царь, повелел доставить его к моему ложу и сказал: «Что ж! Пусть никто впредь не воспитывает сына своей сестры как своего приемного сына! Слово царя не дошло до его сердца, а слово его матери, змеи, дошло до него!..» Хватит! Он мне больше не сын! Тогда мать его заревела подобно корове: «Заживо разорви чрево мое! Погубили мне сына, и теперь ты убьешь его!» Но разве я, царь, причинил ему какое-либо зло? Смотрите, я подарил моему сыну, табарне, дом; я подарил ему много пахотной земли, я подарил ему много овец. Пусть он теперь ест и пьет. Если он будет вести себя хорошо, он сможет приходить в город. Но если он будет выступать как смутьян... тогда пусть не приходит, а остается дома.
Смотрите, теперь Мурсили мне сын... На место льва бог поставит другого льва. И в час, когда будет дан клич взяться за оружие, вы, мои слуги и знатные граждане, должны быть под рукой, чтобы помочь моему сыну. По прошествии трех лет он должен отправиться в поход... Если вы возьмете его с собой в поход, пока он еще ребенок, позаботьтесь о том, чтобы он вернулся невредимым.
До сих пор никто из моей семьи не исполнял моей воли; но ты, мой сын Мурсили, ты должен исполнить ее. Следуй слову твоего отца! Если ты последуешь слову твоего отца, ты будешь есть хлеб и пить воду. Когда ты достигнешь зрелости, ешь два и три раза в день и не отказывай себе ни в чем! А когда достигнешь старости, то напивайся досыта! И тогда ты можешь более не следовать отцовскому слову.
А вы, мои главные слуги, вы тоже должны следовать моему царскому слову. Вы должны есть только хлеб и пить только воду. Тогда Хаттуса будет на высоте и в стране моей будет мир... Но если вы не последуете слову царя... вы не останетесь в живых — вы погибнете.
Мой дед объявил своего сына табарной (наследником престола) в Санахуитте, но впоследствии его слуги и знатные граждане презрели его слова и посадили на трон Пападилмаха. А сколько лет прошло и сколько из них избежало своей судьбы? Дома знатных граждан — где они? Разве они не погибли?