Всемирная прачечная: Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире

Робинсон Джеффри

Однако вместо того, чтобы самостоятельно профинансировать это предприятие, что было бы вполне законным и принесло бы достаточную прибыль, он пригласил для участия в деле других инвесторов. В соответствии с изложенным им планом, он намеревался лично ездить в Испанию, покупать там десятки тысяч купонов и привозить их в Соединенных Штаты, где их можно будет обменивать на марки, а затем продавать эти марки оптом различным предприятиям. Пообещав инвесторам 40% прибыли в течение 90 дней, он, чтобы развеять возможные сомнения, проделал старый фокус: создал корпорацию с внешне вполне законным названием The Securities and Exchange Company, что, естественно, давало такую же аббревиатуру, как у Комиссии по ценным

бумагам и биржам США (S.E.C).

В течение первых нескольких месяцев доходы росли медленно, но стабильно. А вот когда он поднял планку, пообещав до 100% прибыли, шлюзы, наконец, открылись, и в его компанию хлынули сотни тысяч долларов. Понци разбогател так быстро, что через шесть месяцев смог купить большую долю в одном нью-йоркском банке и бостонской импортно-экспортной фирме. Единственная проблема заключалась в том, что этот капитал он заработал отнюдь не на купонах для оплаты почтовых расходов: он просто-напросто присвоил деньги своих инвесторов.

Ближе к середине 1920 года им заинтересовалась газета Boston Post. Репортеры, опросив сотрудников почтовых отделений по всему городу, с удивлением узнали, что Понци в принципе не мог покупать столько купонов, сколько, по его словам, он купил, потому что такое количество купонов не погашалось. После появления газетной статьи к дверям Понци потянулись инвесторы с требованиями вернуть деньги. Не переставая расписывать достоинства своей схемы, он, тем не менее, послушно возвращал инвесторам деньги и проценты, выплачивая их за счет поступлений от новых инвесторов. В течение некоторого времени ему удавалось держать ситуацию под контролем: ограбив Питера, он мог заплатить Полу, но в августе Boston Post заявила, что долги Понци составили уже миллионы долларов.

Сохраняя внешнее спокойствие и уверенность, Понци сделал то, что чаще всего делают жулики, когда их выводят на чистую воду, — он стал судиться с изданием. Он выдвинул иск против Boston Post, потребовав возмещения морального ущерба в сумме 5 млн. долларов, и тут же объявил о создании международного инвестиционного синдиката с активами 100 млн. долларов. Комиссия по делам банков штата Массачусетс закрыла банк Понци прежде, чем начались слушания по этому делу. Почти все национальные газеты поддержали Boston Post, напомнив публике о более ранних столкновениях Понци с канадскими властями, в то время как аудиторы частым гребнем прочесывали документы S.E.C. Очень скоро они выяснили, что доля законных сделок была ничтожно мала: их общий объем составил жалкие 30 долларов. Это означало, что Понци вообще не утруждал себя реализацией своей идеи с купонами для оплаты международных почтовых услуг.

Построенный им карточный домик рухнул, погребя под собой 3 млн. долларов. Понци на несколько лет отправился в тюрьму в Массачусетсе, а когда его выпустили на поруки, сбежал во Флориду, где провернул аферу с недвижимостью, в результате чего вновь оказался за решеткой. В то время он произнес замечательные слова: «Только дурак доверится такому жулику, как я». Примерно в 1930–31 году он был депортирован домой, в Италию, откуда перебрался в Бразилию, где, в конце концов, умер в нищете.

В наследство от него осталась «схема Понци», позволяющая его призраку прекрасно себя чувствовать и сегодня.

* * *

Одним из последователей Понци, которым тот мог бы по праву гордиться, был Гилберт Аллен Зиглер, чья деятельность разорила тысячи людей, доверивших ему свои сбережения.

Зиглер родился в Сиэтле в 1951 году. Этот крепко сбитый лысеющий человек говорит, что вырос на северо-западном тихоокеанском побережье, однако о его прошлом мало что известно. Он утверждает, что окончил университет, но из него нелегко вытянуть его название. Доподлинно известно лишь, что он посещал Green River Community College в

Оберне, штат Вашингтон. Зиглер также утверждает, что в 1970-е годы был президентом экономического факультета, но опять-таки не говорит, какого именно. Как оказалось, такого факта в его биографии не было. По его собственным словам, некоторое время он был священником, и, хотя он и не скрывает, что не учился в духовной семинарии и не получил никакой специальной подготовки, тем не менее не сообщает, кем именно был рукоположен. В его анкете упоминаются степень магистра делового администрирования и докторская степень, однако, где они получены, также непонятно.

В 1980-е годы Зиглер жил в Хиллсборо, штат Орегон, и занимался тем, что он называет «религиозной деятельностью», очевидно имея в виду тот короткий период, в течение которого он работал администратором церкви. В различное время, отмечает Зиглер, он был членом комитета избирательного участка местного отделения демократической партии, советником по голосованию местного отделения либертарианской партии и членом комитета избирательного участка местного отделения республиканской партии. Он утверждает, что преподавал экономику, историю экономической философии, рекламу и журналистику. По словам Зиглера, он был совладельцем мексиканского ресторана быстрого обслуживания, основателем и креативным директором рекламного агентства, спонсором нескольких концертов и основателем и президентом некой безымянной христианской организации. Кроме того, он явился организатором того, что, по мнению властей штата Орегон, было мошенничеством с ценными бумагами.

В начале 1990-х годов Зиглер начал привлекать инвесторов для участия в распространении офшорного информационного бюллетеня. Специальная «подписная» плата в размере 150 долларов включала право на дополнительную подписку, за которую инвесторам выплачивались комиссионные. Подписчики могли затем привлекать новых подписчиков, и так до бесконечности. Это была типичная пирамида, но с неким новым «вывертом». Зиглер обещал депонировать все комиссионные на офшорный счет на карибском острове Невис, где деньги инвестировались бы до самой смерти подписчика, после чего счет ликвидируется, а деньги выплачиваются наследникам подписчика. В это поверили многие люди, но не Управление генерального прокурора штата Орегон, и схема была ликвидирована. В отношении Зиглера было начато следствие в связи с рядом допущенных им нарушений, но официальных обвинений выдвинуто не было.

К тому времени он управлял, правда не очень успешно, Hometown Mortgage Corporation. Это было брокерское посредническое предприятие, оказавшееся неудачным и завершившее свою деятельность банкротством. Из материалов дела следует, что личные долги Зиглера 148 различным компаниям составили 1,14 млн. долларов. Его активы равнялись 28 440 долларам, включая 20 долларов наличными, 10 долларов на сберегательном счету и акции Hometown общей стоимостью 10 долларов. В то время у него было три автомобиля и 320 000 долларов неоплаченных долгов. Вину за свой крах он возлагает на человека, которого называет «преподобный Грегори Пек».

По его словам, преподобный Пек сообщил полиции, что Зиглер осуществляет мошенническую инвестиционную программу, о которой он узнал со слов жены одного из приятелей Зиглера, которая была прихожанкой преподобного Пека. Муж этой дамы сбежал к другой женщине, и она хотела таким образом отомстить неверному супругу. Чтобы помочь ей, преподобный Пек ввел в заблуждение полицию, отплатив Зиглеру за то, что тот отказался назначить преподобного Пека на пост директора банка, который он не собирается открывать в ближайшие два года. Если это звучит довольно заковыристо — что вообще характерно для речей Зиглера, — то лишь потому, что он всегда стремится переложить вину за свои промахи на кого-то другого.