Всемирный следопыт, 1929 № 04
Шрифт:
Так длилось с полчаса… Полчаса в студеной воде среди плавающих льдин— какое это должно было быть страдание! Наконец оба противника исчезли под водой. Судя по бурлившей воде, они и там продолжали борьбу. Это была жуткая минута. Казалось, обе погибли. Но вот из воды показалась голова Амляшки. Она победила! Возле нее всплыло рыжее тело матерой лисы.
Какие чувства переполняли нас!..
Несравненная Амляшка! Ни одна собака еще не заставляла своих хозяев переживать столько ярких, незабываемых моментов!
— Ура-а! — закричал Семен Семеныч. — Амляха! Амляшечка! Амлянчик!
Собака
Что за истерзанный вид был у нее. Ее уши были изорваны, губы в крови. С хрипом повалилась собака на землю. Все тело ее дрожало и дергалось. Мы склонились над ней. Она посмотрела мне в глаза странным, потухающим взглядом и оглянулась на Семен Семеныча. Вдруг ее пестрое тело скорчилось в страшной судороге, и она неподвижно застыла… Не выдержало собачье сердце— Амляшка была мертва!..
Мы с Семен Семенычем были как громом поражены.
— Кончилась чернопегая… знать, отгонялась!.. Владим Сергее… Как же так!.. Что теперь с нами будет? Что нам теперь делать?
Слезы подступали нам к горлу… Амляшка!.. бесценная, дорогая Амляшка!..
— Что делать? Только одно остается: давайте схороним ее. Не оставлять же ее на съедение лисам? Попросим лопату вон в той избушке возле плотины.
Молча закопали мы нашу собаку в черной, еще не промерзшей земле и накидали сверху аккуратненький холмик. Семен Семеныч встал над могилой и, взяв ружье, взвел курки.
— Что вы хотите делать?
— Салют! Уж ежели хоронить, так хоронить по совести!
Семен Семеныч дважды выпалил в воздух. Его примеру последовал и я. Потом Семен Семеныч снял с себя серебряный рог, выигранный Амляшкой на губернской выставке, и протяжно в него затрубил.
На наши выстрелы и на звук рога откуда ни возьмись прибежали Рыдало, Докука и Докукины дети. По всей вероятности, они поймали своего зайца и теперь отыскали нас. Они были измучены и тотчас же сели у наших ног вокруг могилы Амляхи. Семен Семеныч все еще трубил. Вдруг все четыре собаки задрали головы кверху. Протяжный надрывающий вой собак далеко прокатился над запорошенной землей. И выли же они! Казалось, они поняли все.
Эх, твари! Не видать вам больше Амляшки… Не видать вам вашей подруги…
— Владим Сергев, хорошо бы на могиле какой-нибудь официальный знак оставить. К примеру сказать, кол с дощечкой, а на дощечке надпись сделать. Пусть охотники, которые тут будут охотиться, прочтут и прочувствуют какая у нас с вами чернопегая в румянах была.
Я достал карандаш и принялся сочинять надгробную надпись. У меня получилось что-то очень длинное и торжественное — точь-в-точь как пишут на могильных памятниках. Я прочел свое сочинение вслух. Семен Семеныч тихо покачал головой:
— Нет, Владим Сергев, нехорошо: тут нет души… мало чувства. Дайте-ка я попробую.
Он взял у меня карандаш и, сопя носом, долго что-то писал и перечеркивал. Наконец он прочел следующее:
Чернопегая в румянах
На Щадиловом пруду
Задушила официально
Матерущую лису.
От усердия скончалась
После лисьего конца.
Погребенье состоялось
Тут же третьего числа
1926 года, ноября месяца.
Покойся, храбрая сука,
Под тенью камышей!
Другим будет наука,
Как ты гнала лисей.
Гнала она парато,
Но была малость горбата,
Голос у нее был итальянский,
А померла она на Казанскую
(по старому стилю).
С почтением С. Боченкин и В. Хвощ.
Это стихотворение, написанное от полноты чувств рукой моего друга, и по сие время красуется над скромной могилкой незабвенной чернопегой Амдяшки. Все наши охотники знают его наизусть.
• • •
ЧЕРЕПАШЬИ ИСТОРИИ
Охота на черепах на Амазонке
Рассказ З. Заневицкого
<