Вскрытие покажет
Шрифт:
– Ну-ну, не тушуйтесь, Агния Кирилловна, вы гораздо более инициативны, чем думаете о себе! Вспомните хотя бы ситуацию с «Панацеей». Вы находились на борту корабля посреди океана совершенно одна, во враждебном окружении, среди людей, говорящих на других языках, – и все же не только сумели выбраться живой и здоровой, но еще и выполнили задание Интерпола! [4]
– Да если бы не… – начала я и захлопнула рот. Рассказывать майору о Фэй Хуанге, без которого я ни за что бы не выбралась, не стоило: в конце концов, о нем мало что знал даже Еленин, глава российского отделения Интерпола, который и отправил меня на «Панацею». Этот человек так и остался для меня загадкой, и я понимала, что, распространяясь о нем, могу нанести непоправимый вред.
4
Читайте об этом в романе Ирины Градовой «Клиника в океане».
– Даже не знаю, – сказала я, надеясь, что Карпухин не заметил моей оговорки. – Это такая ответственность!
– Вы хотите помочь этим людям, так? Матерям, таким же, как вы сами?
Я только кивнула головой.
– Вот и действуйте! Я, со своей стороны, готов помочь всем, чем смогу – неофициально, разумеется. У меня есть один контакт в местной военной прокуратуре. От него, к сожалению, ничего не зависит, но кое-какую информацию в случае чего он обеспечить сможет, а это в нашем с вами положении уже немало. Пошлите кого-нибудь в этот богом забытый поселок – кого-нибудь дельного… Да хоть Дениса, что ли?
– Дениса?!
Эта мысль показалась мне дикой. Денис Агеев – сын моей покойной подруги Людмилы и друг Дэна. Он заканчивает медицинский институт и буквально пару месяцев назад здорово помог нам в расследовании дела о «городских вампирах» [5] . Правда, я до сих пор не оправилась от его последствий, едва не потеряв обоих – и Дэна, и Дениса! Они же, как мне кажется, отнеслись к случившемуся со свойственной юности беспечностью.
– Как бы вам ни трудно было это признать, Агния, – усмехнулся майор, забавляясь моей реакцией, – Денис – взрослый мужчина. Кроме того, есть Никита, Павел Кобзев и другие, кто мог бы подсобить в этом деле. В общем, Агния Кирилловна, дерзайте!
5
Читайте об этом в романе Ирины Градовой «Инородное тело».
И он похлопал меня по плечу, словно генерал солдата-новобранца, отправляющий его на передовую. И почему это генералы всегда так уверены в своей правоте?
Сидя напротив Олега, уминающего салат из морепродуктов, заботливо купленный мной в супермаркете по пути домой, я исподволь наблюдала за ним, пытаясь понять, насколько он виновен. Разговор с Лариской все изменил, хотя мне и было трудно это признать. Я убеждала себя, что уже успокоилась и не думаю об Андрее – во всяком случае как о любовнике. Я без конца твердила себе, что наш союз с Шиловым идеален, так как мы отлично уживаемся вместе, понимаем друг друга и всегда находим интересные темы для разговора. Но это ли мне необходимо? Может, я и сама виновата в том, что наш брак не работает, но времена, когда я обвиняла себя во всех смертных грехах, миновали безвозвратно. Я учусь жить так, как мне самой нравится, и самобичевание не вписывается в мои планы. В конце концов, я самостоятельный человек, со своими стремлениями и потребностями, и если Олегу они не нравятся, то ему придется меня извинить – мне все равно! Я не брошу работу в ОМР, потому что она мне интересна, я ощущаю себя нужной. Был такой старый советский фильм под названием «Человек на своем месте», и сейчас, впервые за всю жизнь, я чувствую, что это определение относится и ко мне. Раньше я была просто дочерью, просто матерью, просто анестезиологом, одной из нескольких человек в бригаде. Конечно, от меня многое зависело, но я являлась лишь частью целого, а не самостоятельной единицей, принимающей решения. Теперь же я – человек, к которому обращаются за помощью, и я действительно могу что-то сделать! И это очень важно, что бы там ни думал Шилов. Кроме того, скорее всего, моя занятость в ОМР – всего лишь отговорка, которой Олег успокаивает себя, изменяя мне со своей блондинкой, ведь раньше моя работа ему не мешала. Когда я выходила замуж, мне казалось, что Шилов не из тех, кто будет ходить налево. Или дело не в нем, а во всей мужской породе? Может, они просто не могут оставаться моногамными долгое время и им требуется разнообразие? Интересно, если бы мои чувства к Андрею и в самом деле угасли, я бы задумывалась над этой проблемой или проглотила бы обиду и закрыла глаза на проделки мужа? Оставался еще ребенок, который с каждым днем становится все больше, и скоро вопрос об аборте потеряет свою актуальность. Что, если Лариска права: мы рожаем для себя, а не для тех, с кем находимся в данный момент, и расхожая фраза «ребенку нужен отец» уже стала пережитком прошлого? Ларискины прекрасные девчонки доказывают этот тезис в полной мере, да и Дэн, чье взросление пришлось как раз на отсутствие в его жизни папаши, тоже.
– Ты чего так смотришь? – спросил Олег, выводя меня из состояния задумчивости.
– Да нет, ничего, – покачала я головой.
– Ты сегодня странная, – вздохнул он, откладывая вилку. – И вообще в последнее время… Неужели это из-за мертвых солдатиков?
– Да, все из-за них, – ухватилась я за его подсказку как за спасательный круг. Интересно, если бы я прямо сейчас выдала ему, что знаю о его отношениях с блондинкой? Стал бы он разубеждать меня, уверяя, что все кончено или что ничего вовсе не было, или… Нет, время для правды-матки еще не пришло. Мне нужно взять тайм-аут и все хорошенько обдумать. Мама не устает упрекать меня в том, как тяжело и медленно я принимаю решения, как много времени у меня занимает собраться с духом. Что ж, она другая, а я вот такая как есть – нерешительная и мятущаяся.
– В последнее время ты выглядишь усталой, – продолжал Олег, внимательно разглядывая мое лицо. – Мешки под глазами появились.
– Наверное, старею.
– Глупости! – отмахнулся он. – Просто тебе необходим отдых. Как насчет поездки к морю? В Турции сейчас самый сезон… Или, может, на Канары?
– Вдвоем?
– Н-нет, боюсь, поехать вдвоем мы не сможем – полно работы в клинике, – покачал головой Шилов. – Мы ведь недавно открыли новое отделение. Возьми Лариску, а? Я даже готов оплатить обе путевки, если она поедет. Ей, кстати, тоже полезно развеяться, а девчонок может к матери сплавить на пару недель – чем не выход?
Да уж, выход и в самом деле знатный – особенно когда мечтаешь избавиться от жены, чтобы свободно общаться с любовницей!
– Я подумаю, – сухо ответила я. – Надо поговорить с Лариской и вообще…
– Подумай-подумай, – с энтузиазмом закивал Шилов. – Деньги – не проблема!
Господи, я всю жизнь мечтала услышать эти слова, ведь раньше мне постоянно приходилось в чем-то себе отказывать! И вот я слышу их, но они почему-то совсем меня не радуют. Возможно, все дело в изменившихся обстоятельствах.
Олег видел десятый сон, судя по мерно вздымавшейся груди и безмятежному выражению лица. Очень осторожно, стараясь не потревожить его, я вылезла из-под одеяла и на цыпочках прошла в гостиную, где находился мой личный ноутбук. Юбер, лежавший на своем месте в коридоре, приподнял голову, вопросительно глядя на меня своими круглыми глазами. Мне почему-то пришло в голову, что они похожи на глаза лошади, такие же спокойные и невинные. Что бы ни произошло, эти существа остаются тебе верны и любят тебя до конца собственной, такой короткой, жизни. Да, верными… Какая у нас разница во времени с Калифорнией? Я понятия не имела, но, набрав Андрея по скайпу, почти сразу же увидела на экране его лицо. Он не выглядел заспанным и, кажется, обрадовался моему звонку.
– Агния, привет! – воскликнул он, прильнув к экрану. – Надеюсь, ничего не случилось?
– А почему что-то должно случиться?
– У тебя все в порядке? – спросил Андрей озабоченно. – Ты выглядишь утомленной.
Ну вот, опять – уже дважды за последние пару часов! Может, мне и в самом деле стоит взять отпуск?
– Есть дело, – сказала я. – Ты правда имел что-то в виду, когда оставлял меня за главную, или это просто шутка такая?
Туман ровным сизым слоем стелился по опушке леса, нависая над свинцово-серой гладью заводи Уссури, делая ее похожей на запотевшее зеркало. Зеркало, которое в этот ранний утренний час ничего не отражало, зато поглощало робкий свет прорезающегося сквозь туман и облака солнца и звуки начавшей пробуждаться тайги. Если подумать, картинка напоминала китайскую или японскую живопись – ее неясный, затуманенный стиль, легкие касания кисточки на рисовой бумаге, словно в мире не существовало четких форм, а лишь игра света и теней.
– Красиво, да?
Денис словно очнулся при звуке голоса Синицы: он и забыл, что паренек находится рядом. Типчик, его овчарка, заглядывал в лицо, словно запрашивая указаний. Положив ладонь на голову собаки, Денис почесал Типчика за ухом.
– Да, – сказал он словно бы неохотно, – красиво…
– Трудно поверить, что до города всего тридцать километров! – подхватил Синица.
«Ну все в нем хорошо, – с легким оттенком раздражения подумал Денис, – но уж больно разговорчивый!» Оно и понятно: в семье Жоры Синицына тринадцать человек, включая мать и отчима, и такая штука, как тишина, вряд ли ему знакома. Даже сейчас, когда Денис благоговейно вглядывался в красивую картинку перед глазами, Синица не мог помолчать. Вспомнилось расхожее высказывание, приписываемое Козьме Пруткову: «Если у тебя есть фонтан, заткни его – дай отдохнуть и фонтану!» «Фонтан» Синицы явно нуждался в огромной пробке. С другой стороны, Денис не мог прямым текстом сообщить об этом спутнику, не желая его обижать – Синице и так доставалось. Маленький, худой, он с первого дня почувствовал в Денисе защитника и прибился к нему, как в дикой природе слабая особь прибивается к более сильной. Синица ходил за Денисом хвостом, и он уже привык к присутствию паренька. Если бы не его постоянная трескотня!