Вслед за ветром

Тейлор Дженел

— Иногда и один в поле воин.

— С чего ты взяла, что я тот самый воин?

— Каким бы ты ни был, ты умный и храбрый. Именно такой мне и нужен.

— Ты могла ошибиться.

— Разве?

— Честно говоря, я не знаю. Я никогда раньше ни за кого не сражался. Всегда или оказывался посередине между сторонами, или держался в стороне. А если Флетчер предложит мне больше, чем ты?

— Папа говорил, что наемник может предать нас. Но ты сказал, что ты не наемник. Если ты убежишь к Флетчеру, мне придется убить тебя, если мы столкнемся лицом к лицу. Или ты убьешь меня. Я могла ошибиться относительно тебя, но думаю, этого не произошло. Я молю и надеюсь, что не ошиблась. Если ты подумываешь о том, чтобы перейти на сторону врага, не надо тебе со мной ехать.

Наварро тронуло то, что при этих словах в ее глазах блеснули слезы. Ее голос стал хриплым от волнения.

— Тебя волнует то, что ты можешь стрелять в меня?

— Да. Меня также взволнует, если это придется сделать кому-то другому. Я понимаю, что мы едва знакомы, но это не так уж сильно проявляется, особенно, когда ты не замыкаешься в себе на долгие часы. Мы вместе всего три дня, а мне кажется, что прошло намного больше времени. Наварро, мы можем стать друзьями, хорошими друзьями. Я в этом уверена. Может быть, тебе даже понравятся и ранчо, и наши ребята, и ты захочешь остаться у нас надолго.

— Обещаю, Джесси, я буду рядом сколько потребуется для выполнения работы. После этого я пойду своей дорогой. Я не смогу остаться, даже если мне понравится. Я никогда не мог долго оставаться на одном месте. Не говори, что мне стоит попробовать. Если я остановлюсь, у меня возникнут проблемы. Я нелегко завожу друзей, так что не жди от меня многого. И еще я могу обещать тебе, что Флетчер никогда не переманит меня к себе. В любом случае я выполню эту работу. Как только я все выполню и ты будешь в безопасности, я уеду. Не проси меня остаться. Я не могу.

Джесс тронуло то, что ее безопасность теперь тоже стала его делом. Но он все равно держался от нее на расстоянии. За Джесс ухаживало очень мало мужчин, так с какой стати Наварро должен делать это? Хотя ей хотелось бы, чтобы он за ней поухаживал.

— Откуда ты знаешь, что будет завтра?

— Мне двадцать семь лет, и я знаю себя, свою жизнь. Я даже не могу позволить себе отряхнуть дорожную пыль со своих сапог.

— Потому что ты так хочешь или потому что ты вынужден так поступать?

— Ты опять стала слишком любопытна, — холодно осадил он ее.

— Еще раз прости, Наварро. Давай закончим еду и ляжем спать. Я устала, а завтра предстоит трудный день.

— Как ты говоришь, откуда знать, что готовит нам завтрашний день? — усмехнулся он.

— Некоторые вещи можно предвидеть.

Наварро пожал плечами.

— Ты права, если смерть не опередит тебя.

— Опередит или нет, но завтра все равно наступит.

После ужина Джесс убрала посуду, умылась в реке, расчесала волосы и заплела косу. Когда она закончила все свои дела, Наварро уже лежал на своей подстилке, закрыв лицо шляпой. Джесс тоже легла.

— Спокойной ночи, Джесси, — сказал он, не поднимая шляпы с лица.

— Спокойной ночи, Наварро, — ответила девушка, поворачиваясь на бок, чтобы не испытывать соблазна смотреть на него. Джесс думала о том, что он становится действительно немногословен, когда речь заходит о ней. «Если смерть не опередит тебя», — эхом проносилось в ее мозгу. Наварро вызывал в ее сердце самые сумасшедшие чувства, и ей не хотелось сдерживать их. Джесс будет просить его остаться, несмотря на его предупреждение. И ей не хотелось умирать прежде, чем она испытает силу его страсти.

На следующий день они ехали по-прежнему молча. Наварро ехал первым. Он сказал, что голова у него совсем прошла, и снял повязку во время полуденного привала. Рана была закрыта волосами, поэтому Джесс пришлось взять с него слово, что там все в порядке. Осматривать рану она не стала. Гнедой ему понравился, а судя по тому, как животное ласкалось к нему во время остановок, оно ответило Наварро взаимностью. Наварро все время был начеку. Джесс понравилось то, что он так осторожен и опытен.

Во время остановок он был еще более напряжен, старался не встречаться взглядом со своей спутницей. До захода солнца они добрались до истоков реки. Наварро предложил перебраться на другую сторону, чтобы ненароком не столкнуться с кем-нибудь, кто тоже мог ехать этим путем. Было еще светло, поэтому он взял винтовку и отправился на охоту.

— Меня не будет некоторое время. Это на тот случай, если ты захочешь искупаться.

Джесс не мылась толком с ночи на понедельник, когда Наварро был без сознания. Сегодня был уже вторник. Она торопливо набрала хвороста, взяла одежду и отправилась поискать уединенное место для купания. Наварро проявил себя джентльменом, так что она надеялась, он не будет подглядывать за ней в такой пикантный момент. Девушка разделась и вошла в реку. Вода была холодной, и Джесс охватила дрожь. Она быстро помылась, насухо вытерлась и оделась. Затем она распустила волосы по плечам, не заплетая их. Те пряди, которые она обрезала для маскировки, вьющимися локонами обрамляли ее лицо.

В ожидании Наварро она замесила тесто для лепешек и поставила вариться кофе. Наварро вернулся, неся в одной руке кролика, а в другой — свою винтовку. Она подняла голову и увидела, что он, не отрываясь, смотрит на нее. Он встряхнул головой и медленно приблизился к ней, протягивая кролика.

— Спасибо. Хорошо, что нам не придется сегодня вечером опять есть солонину.

Когда Джесс забирала у него тушку, их пальцы соприкоснулись.

— Пойду помоюсь, пока ты будешь готовить, — сказал Наварро. Он торопился покинуть лагерь, чтобы не видеть ее. Он не возвращался до тех пор, пока ужин не был готов.

Джесс протянула ему тарелку с бобами, мясом и хлебом. Она обратила внимание на то, что он старательно избегал прикосновения к ней. Наварро сел рядом и принялся за еду. Может быть, он старался удержаться от того, чтобы сделать ей предложение? Или хотел показать, что она не интересует его как женщина? Или боялся, что она отвергнет его? Может быть, она напрасно убедила себя, что так же нравится ему, как он ей. Как тяжело будет переубедить его, если он решил навсегда остаться один!

Ужин прошел в гробовой тишине. Джесс разделалась с посудой, проверила Бена и уселась на свою подстилку.