Вспомни меня
Шрифт:
– Я могу быть очень сосредоточенным, когда дело доходит до желаемого мною. Даже безжалостным.
Она тупо уставилась на него, затем перешла к следующей витрине. Хадсон пошел за ней.
– Когда он уезжает?
– Когда кто уезжает?
– Твой жених. Ты сказала, что он уедет на месяц.
– Едва ли это подходящее место, чтобы обсуждать такое, - она не отводила взгляда от ряда кофточек на витрине.
Хадсон накрыл ладонью стойку с одеждой, останавливая ее хаотичное перебирание вешалок.
– Когда он уезжает, Алессандра?
Ее плечи опустились. Очевидно, он не собирался отступать.
– Он уехал этим утром.
Он подошел так близко, что Алли могла чувствовать тепло, исходящее от его тела.
– Встретимся после работы, - темные, чувственные нотки в его голосе послали дрожь по всему ее телу. И с каждым днем она все сильнее попадала под его чары. Этому нужно положить конец.
– У меня планы.
– Отмени их.
От его неожиданного тона у нее перехватило дыхание. Требовательного, властного и горячего как сам ад. Нет, она должна быть сильной.
– Не могу. Я обещала Харпер вечер для девочек еще несколько недель назад.
Испустив раздраженный вздох, Хадсон быстро окинул взглядом магазин.
– Сюда, - сказал он, хватая ее за локоть.
– Что ты делаешь?
– прошипела она.
– Люди смотрят.
Он проигнорировал ее, широкими шагами направляясь к примерочной в задней части магазина.
– Теперь если кто-то войдет, это будет считаться вторжением в частную жизнь, - повернувшись, он захлопнул деревянную дверь и закрыл замок.
Алли открыла рот, чтобы запротестовать против своего похищения, но он накинулся на нее. Обоими руками обхватив лицо, Хадсон прижал ее к одной из трех зеркальных стен кабинки, запечатывая ее губы своими. Его язык проник в ее рот, целуя глубоко и долго. Застонав, Хадсон оторвался лишь настолько, чтобы иметь возможность говорить.
– Я с ума по тебе схожу, Алли.
И всего лишь от этих нескольких слов она сделалась теплой и жаждущей. Она даже не звонила ему, не говоря уж о том, что не планировала снова с ним видеться, и все же вот он здесь, касается ее, целует, и все, о чем она могла думать - насколько сильно она его хочет. Его губы вновь начали двигаться синхронно с ее, и руки Алли сами нашли путь к его волосам, притягивая все ближе. Сдерживаемое всю эту неделю желание взорвалось между ними. Боже, она так по этому скучала.
Опустив голову, Хадсон провел языком по ее горлу.
– Я до боли жажду оказаться внутри тебя всеми возможными способами, - промурлыкал он, прикусывая мочку уха. Он постепенно задирал ее платье на бедрах, опаляя кожу прикосновениями.
– Откройся для меня.
Она ахнула. В торговом центре?
– У тебя есть хоть какие-нибудь неподходящие места?
– Нет, если дело касается тебя. Я распробовал, и теперь хочу еще большего, - его рука скользнула меж ее ног, и она бесстыдно раздвинула бедра, слишком возбужденная, чтобы сопротивляться ему. Низкий, сексуальный звук зародился в его горле, когда он ощутил теплую, влажную ткань ее трусиков. Сдвинув их в сторону, он провел пальцами по ее плоти, медленно и нежно подразнивая.
– Боже, Алли, я хочу коснуться тебя губами, там, - он ввел один палец внутрь, - прямо сейчас.
– Хадсон...
– Шшш. Мне это необходимо, - прошептал он, водя носом по ее шее.
– Дай мне это.
Она дернула его за волосы, притягивая его рот к своим губам. Он прикусил и оттянул ее нижнюю губу, прежде чем скользнуть языком внутрь, медленными, чувственными ударами, идеально совпадающими с движениями его пальцев. Алли сдержала стон. Ничего она не хотела так, как ощутить эти сочные, влажные удары меж своих бедер. Но они были в примерочной магазина. В любой момент мог кто-то постучать.
Внутри ее развернулась битва. Она хотела, чтобы он остановился, и в то же время желала продолжения. Его палец скользил внутрь и наружу, пытая ее ровным неторопливым ритмом. Не останавливайся. Снаружи донеслись приглушенные голоса проходивших мимо людей, и она напряглась. Нет, остановись. Она уже собиралась оттолкнуть его, как его палец изогнулся, массажируя точку, о существовании которой она и не догадывалась. О Боже, не останавливайся. Ее голова с глухим стуком ударилась о зеркало, ноги начали дрожать. Что бы ты ни делал, не останавливайся.
– Я мог бы взять тебя прямо здесь, и ты бы мне позволила, - прорычал он.
– Твое тело готово для меня.
Его голос был напряженным от едва удерживаемого контроля, дыхание - тяжелым.
Она услышала, как открылась и закрылась дверь соседней комнаты, и покачала головой.
– Я не могу, не здесь.
Хадсон провел зубами по контуру ее челюсти.
– Но ты хочешь. Я чувствую, ты уже близко, - его вес навалился на нее, когда он ввел в нее второй палец. Алли захныкала. Ее бедра самопроизвольно двигались, изнывая от необходимости насадиться поглубже на его руку.
– Позволь мне увидеть, как ты кончаешь. Дай мне это.
– Я не могу, - сказала она, едва выдавливая из себя слова, тогда как ее тело отвечало на каждое движение, каждое искусное потирание его безжалостных пальцев.
– Нет, можешь, - Хадсон обхватил ее талию свободной рукой, его эрекция вжалась в ее бедро, когда он ввел пальцы еще глубже. Его ладонь при этом массировала ее клитор, и все внутри Алли сжалось.
– Расслабься, Алли, я держу тебя. Кончи для меня.
Мир рухнул от его жесткого приказа, и она разлетелась на миллионы кусочков. Хадсон накрыл ее губы своими, поглощая ее крики, пока она буквально разваливалась на части в его руках. Задыхаясь и обмякнув, она прильнула к нему, а он притянул ее еще ближе. Хадсон провел пальцем по ее подбородку, сминая губы в жестком, болезненном поцелуе, выдавшем то, насколько он сам был близок к оргазму.
Наконец, он поднял голову и посмотрел на нее пронзительными голубыми глазами.
– Тогда завтра. После работы. В моем пентхаусе.
Вымотавшаяся и дрожащая, она сумела выдавить лишь один кивок, прежде чем Хадсон повернулся и неспешно вышел из примерочной.
Глава 14
Харпер прислонилась к стене, пока Алли отпирала дверь своего особняка.