Вспышка нежности
Шрифт:
Погода стояла отличная, и солнечные лучи весело играли на цветном шелке и шифоне, придавая яркость кружевным шляпам с перьями и плюмажами. Гуляющая публика превратила лужайку в разноцветную цветочную клумбу с постоянно меняющимся узором.
Дана с волнением наблюдала за лошадьми, великолепными чистокровными животными, которые все еще способны были в наш век механических чудес внушать чувство удивления и восторга.
Появился генерал-губернатор. В сопровождении оркестра шотландских горцев он прошествовал, согласно давней традиции, в королевскую ложу. Напряжение
— Не смотри сейчас, — прошептала Джина и повернулась лицом к камере, которая успела все-таки схватить безупречный профиль Даны.
Девушки продолжали ходить по лужайке. Какая-то высокая брюнетка в нерешительности болталась позади них, легкий бриз играл широкими полями ее огромной, как колесо телеги, шляпы, усыпанной светло-вишневыми розами.
За оградой на фоне золотистых роз фотографировалась заморская знаменитость, собрав огромную толпу зевак. Дана и сама была полностью поглощена этим зрелищем, внимательно наблюдая профессионала за работой.
Джина внезапно обернулась, и ее лицо просияло от радости.
— Bay! Бретт! Как приятно видеть вас здесь!
— А как прекрасно вы выглядите! — польстил он ей спокойно.
Какое-то движение слева привлекло внимание Даны, и она собралась повернуться, но Бретт крепко взял ее за руку.
— Надеюсь, вы извините нас, Джина. Дана обещала пойти со мной на ленч. Очевидно, она потерялась во времени.
Джине с трудом удалось сдержать улыбку.
— Конечно, конечно! Бегите, голубки! — игриво сказала она.
— Возможно, у вас будет желание присоединиться к нам этим вечером на ужине в честь победы, — предложил Бретт. — Один из моих гостей — весьма перспективный холостяк, американец, молодой, красивый, при деньгах, как говорится. Нужно продолжать?
Джина засмеялась:
— Намек понят четко и ясно! — Она умело скрыла свое разочарование. Богатый американец — это богатый американец! И молодой! Джина задумчиво посмотрела им вслед.
Бретт заранее зарезервировал столик на двоих, что оказалось вполне своевременным, поскольку обеденные залы ресторана были переполнены: жителям Мельбурна нравилось угощать своих гостей в ресторанах или на великолепных пикниках в прекрасных садах. Бретт принялся изучать карту вин, сознательно не обращая внимания на душевное состояние Даны.
— Никакого мятежа здесь, пожалуйста, — сухо заметил он, даже не глядя на нее.
— Вы вряд ли сами выдержите это испытание, — парировала Дана, стараясь говорить небрежно.
Бретт пожал плечами и сдержанно улыбнулся:
— Думаю, оно не окажется слишком суровым. Впрочем, я собираюсь держать вас при себе весь остаток дня.
— Но это невозможно, Бретт! — поспешно возразила она. — У меня есть свои обязательства на этот день.
— Тогда, будьте добры, отложите их. Чем дольше вы медлите, тем хуже для вас, — загадочно сказал он, глядя на девушку из-под нахмуренных бровей.
— Я не поняла вас! — Дана вскинула на него глаза.
— Да, это так, — задумчиво кивнул он, — вы ничего не поняли.
Девушка молча смотрела, как он заказывал ленч, и внезапно ощутила чувство опасности.
— Бретт, — тихо сказала она, — по-моему, за нами наблюдают.
— Женский инстинкт? — сухо поинтересовался он.
— Да. И еще ощущение покалывания в области шеи. Это кто? — шепотом спросила она.
— Да, вы правы, милая, — небрежно ответил он. — Это Марго. Но если она хотя бы откроет рот, я прикажу ее арестовать.
Дана чуть не задохнулась от ужаса.
— Право, Бретт, вы как будто не от мира сего! Такие сумасшедшие, как она, способны нанести молниеносный удар!
— Да будет вам известно, любовь моя, — он особо выделил последние слова, не обращая внимания на ее замечание, — что Марго несет ответственность за тот выстрел, что был сделан в Принца с таким мастерством, коварно и осторожно.
— Марго? — Дана с трудом смогла произнести это имя. — Но она любит лошадей!
— Поправка, мой маленький невинный ангел: Марго не любит ни лошадей, ни людей.
Он повернул голову и посмотрел на Марго Рэнкайн. Это мрачное послание вызвало дрожь в ее теле. Неужели они что-то подозревают? Ее инстинкт сумасшедшей говорил, что Бретт явно знал, что она собиралась сделать. Быстро вскочив, она молниеносно покинула зал ресторана.
— Пейте ваше вино, — скомандовал он Дане.
Девушка сделала глоток, наслаждаясь великолепным вкусом сухого белого вина.
— Почему-то я чувствую себя в вашем обществе как невинная леди восемнадцатого столетия, захваченная разбойником с большой дороги, — рассеянно заметила она.
Бретт взглянул на нее в некотором изумлении и рассмеялся:
— Я же говорил вам прежде, что вы видите во мне только самое плохое.
— А вы полагаете, есть что-то хорошее? — поинтересовалась Дана, находясь под благотворным влиянием выпитого вина, но сразу же прикусила язык.
Бретт прищурил глаза и оценивающе посмотрел на девушку:
— Возможно. Я продемонстрирую вам это в подходящей обстановке. Только не в этой толпе из тысячи внимательных глаз.
Дана осторожно опустила свой бокал, мгновенно потеряв дар речи. Его слова смущали ее так же, как и его взгляд. Они закончили еду в полном молчании, каждый был поглощен своими мыслями. Снаружи, под яркими солнечными лучами, Бретта окликнул кто-то из знакомых, и Дана воспользовалась благоприятным случаем, чтобы сбежать. Она быстро пошла через толпу, но, видимо, недостаточно быстро. Худая загорелая рука легла на ее плечо.
— Я не собираюсь гоняться за вами по всему Флемингтону! — Бретт говорил медленно, растягивая слова.
— Вы начинаете раздражать меня, Бретт! — воскликнула Дана.
Он насмешливо взглянул на нее, совершенно не впечатленный ее сердитым видом, и ей пришлось последовать за ним. Рядом с этим мужчиной Дана чувствовала себя безнадежно растерянной инфантильной женщиной.
По пути их узнавали, окликали, но Бретт ни разу ни с кем не остановился. Однако никто, взглянув на его спутницу, не упрекнул его за это.