«Встать! Сталин идет!» Тайная магия Вождя
Шрифт:
Советский вождь не счел нужным упоминать имя Черчилля, но отвечал, судя по всему, с учетом выступлений этого деятеля, временно вынужденного освободить кресло премьер-министра. Когда Черчилль через 6 лет вновь вернулся на Даунинг стрит, 10, многое в мире изменилось. Англия стала зависеть от США намного больше, чем в годы войны.
С первых же дней своего нового премьерства Черчилль заставил Вашингтон беспокоиться. На английского таксиста напал пьяный военнослужащий с одной из американских баз в Англии. Таксист оказался бывшим фронтовиком. Он скрутил своего англоязычного собрата и доставил его в полицию.
Белый Дом ждали еще большие неприятности от беспокойного старика. Черчилль полагал, что независимость и мировой авторитет Англии могут быть обеспечены только при условии обладания ею атомным оружием, доступ к которому для нее был перекрыт американцами. В конце концов Англия успешно испытала это оружие, хотя это мало сказалось на ее положении в мировой «табели о рангах», где доминировали США и СССР.
Англо-американские противоречия не прошли не замеченными Сталиным. Он постарался наладить хорошие отношения с США, о чем можно заключить по его высказываниям в ряде интервью и бесед. Зачем он это делал? Может быть, Советский Союз был хищником, ожидавшим удобного момента для того, чтобы наброситься на мирные западные государства? Может быть, Сталин лелеял маниакальную идею мирового господства?
Да, такая идея вдохновляла немалое число правителей великих держав. Достаточно вспомнить империю Александра Македонского, Великий Рим, империи монголов, Британии, фашистской Германии. Есть ли какие-то основания присовокупить сюда империю Сталина?
Для этого нет никаких оснований.
Многие, если не все, антисоветчики называли и продолжают называть СССР «империей» (наиболее подлые подпевалы Рейгана и Тэтчер — еще и «империей зла»). Это — ложь, рассчитанная на непритязательную публику.
Империя предполагает существование метрополии, гегемона и полностью подчиненных ее правлению колоний. Так было испокон веков. Причем метрополия, «имперская нация», имели во всем преимущества перед покоренными странами и народами.
Имела Российская Федерация какие-то привилегии в сравнении, скажем, с Эстонией или Грузией? Разве вели себя русские как оккупанты в республиках СССР? Разве эстонцы, украинцы или грузины не были полноправными гражданами в пределах огромной державы — от Балтийского и Черного морей до Тихого океана? Не секрет, что те же грузины, эстонцы, латыши, евреи, украинцы в большинстве своем жили богаче русских.
«Привилегии» у русских были — больше других — на фронте, — отдать свою жизнь за Родину. Да еще одно совершенно бесспорно: приоритет русской культуры, одной из величайших в мире. В отличие от настоящих имперских народов Запада, русские не подавляли, а тем более не уничтожали «инородцев»; национальная политика в СССР, руководимая Сталиным еще со времен Ленина, была наиболее человечной для той эпохи.
Нынешние лукавые «гуманисты» любят ссылаться на «репрессированные народы», умалчивая, за что их подвергли наказанию и чем это для них обернулось. Многие (!) представители этих народов с приходом фашистов убивали десятки тысяч русских, евреев, коммунистов, партизан. Отыскать среди них преступников было невозможно из-за круговой поруки, а ссылать и расстреливать большинство мужчин — как поступили бы в подобных случаях немцы, англичане, американцы — было равносильно геноциду.
Переселенные народы за время войны и после нее значительно, порой втрое увеличились в числе (воевавшие с фашистами белорусы понесли колоссальный урон). Во время переселения, несмотря на суровые, тяжелейшие условия, потери среди высланных народов, как свидетельствуют документы, были небольшими.
Нет, Сталинская держава не была империей. Это был настоящий союз государств. Отчасти они были независимыми, а отчасти подчинены центральной власти (в которую входили представители всех республик). Иначе быть не могло. Даже интернациональные США устроены так.
В отличие от Англии, США, Италии, Франции, СССР никогда не выступал как агрессор. Даже военный конфликт с Финляндией, несмотря на полную нашу победу, не привел к оккупации этого государства, ставшего вскоре союзником фашистской Германии. Ввод наших войск на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии был необходим для того, чтобы отодвинуть нашу границу на запад. Если бы этого не произошло, то мы могли бы во время войны с фашистами потерять и Ленинград, и, возможно, Москву.
Почему страны бывают агрессивными? Не имея возможности развиваться на собственном субстрате — природном и народном они стремятся захватить чужие территории, поработить другие народы. Для стран капитализма, ориентированных на материальные ценности, это необходимо. Но зачем захват чужих территорий и эксплуатация других народов для СССР? Неужели у нас и без того недостаточно «жизненного пространства» и мало народов, входящих в державу?!
Сознавая это, враги СССР утверждают, будто Сталин был обуян идеей мировой революции, мирового господства. Однако эти господа беспардонно лгут: пожар мировой революции, так же как Гражданской войны в России, разжигал Троцкий, идейный враг Сталина.
Послевоенная ситуация для нашей страны чрезвычайно осложнялась политикой Соединенных Штатов, готовых сбросить атомные бомбы на крупнейшие города СССР. Вскоре после окончания Второй мировой войны в Объединенном комитете начальников штабов США такая чудовищная акция предполагалась «не только в случае предстоящего советского нападения, но и тогда, когда уровень промышленного и научного развития страны противника даст возможность напасть на США либо защищаться от нашего нападения». Для этих целей они имели в 1948 году 56, а в 1950-м — 298 бомб.
Подумать только: подвергнуть страну атомной бомбардировке только потому, что возрос ее промышленный и научный потенциал, да еще прежде, чем она сможет предотвратить такой удар! Советское Правительство вынуждено было затрачивать колоссальные средства для создания атомной и водородной бомб и межконтинентальных ракет. И если США обогатились за счет войны, то нам приходилось восстанавливать разрушенное.
Сталин взял курс на строительство социализма в отдельно взятой стране. Он был искренним сторонником мира и сделал так, чтобы в странах Восточной Европы «существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу». Так он писал, подчеркивая, что в этом нет ничего удивительного: страна должна «обезопасить себя на будущее время».