ВСТРЕЧИ НА ПЕРЕКРЕСТКАХ
Шрифт:
Толку от этой, под звон фанфар, «городской помощи» было чуть. Да, сверху на полях оставалась только ботва, но сколько клубней оставалось гнить в земле… К данному случаю совершенно адекватно применим известный тезис о неэффективности подневольного труда.
Новая система хозяйствования заставила руководителей считать прибыли и убытки, обкомы КПСС упразднили, и студенты уже который год первого сентября приступают к занятиям. Посевные площади сократили. Да и на самом деле, зачем сеять, если знаешь, что не хватит сил убрать.
Но вот какая загадка меня мучит. В доброе старое время, когда каждую осень производилась битва за урожай картофеля, картофельный гарнир в столовых был в большую диковинку. Сейчас приходишь в столовую, а тебе: «Вам ромштекс с картошечкой? Рис давно кончился.» Вот такие времена, как любит говорить один известный телеведущий.
Как я снимался у Хейфеца
Август месяц 1980-го года, в городе гастролирует цыганский театр «Ромен». Билеты достать на знаменитость не просто, но мне предложили по случаю. Сижу я в Оперном театре и наблюдаю первый акт оперетты, названия которой, к сожалению, не помню. Что-то давнее напоминает мне разыгрываемое на сцене действо…
Смотрю в программку – автор либретто Юрий Нагибин. Да это же сценическая иллюстрация его известного рассказа «Трубка»! После войны радиопостановку по этому рассказу часто передавали по Всесоюзному радио. Воспоминания отодвинули на задний план песни и пляски цыганских артистов.
Вечер, желтый накал слабой электрической лампочки не в состоянии разогнать полумрак в углах нашей единственной комнаты площадью в 11.5 метров . И я, маленький мальчик, замирая от ужаса, слушаю по радио повествование о бандитском цыганском таборе, которым верховодит Баро Шыро – злобный карлик с уродливой огромной головой. И это чудовище курит трубку в виде своей страшной головы.
В конечном итоге эта трубка попадает в руки молодого цыганенка, бабушку и дядю которого убил Баро Шыро. К счастью для цыганенка, на своем жизненном пути он встречает молодого русского парня, который объясняет ему азы пролетарской революции: мир делится не на хороших цыган и плохих остальных, а на бедных и богатых и т.д. Расставаясь с русским другом, цыганенок подарил ему единственное свое достояние – трубку Баро Шыро.
Эпилог рассказа оптимистичен. Спустя много лет, во время войны, выросший цыганенок встречается с русским генерал-лейтенантом, который закуривает уникальную трубку Баро Шыро. И в этом генерале бывший цыганенок узнает своего русского друга.
На этом кончается первое действие оперетты театра «Ромен». Объявляют антракт, и я выхожу в летний вечер, на ступени Оперного театра. Тут предо мной возникает судьба в обличие незнакомой девушки, которая интересуется, не являюсь ли я жителем города Горького. Несколько удивившись, даю утвердительный ответ. Второй вопрос незнакомки еще более странен – не свободен ли я на завтрашний день.
Какого черта ей от меня надо? На девушку «легкого поведения» вроде не похожа, не та аура… Цыганка? Тоже не похожа, да и погадать не предлагает… Рядом с незнакомкой вырисовывается молодой человек интеллигентного вида, заинтересованно смотрит на меня. Аферисты? Конечно же, аферисты!
И тут незнакомка объясняет свой интерес к моей персоне. Они двое, Наташа и Александр – помрежи известного режиссера Хейфеца с Ленфильма, который в нашем городе снимает фильм по известной повести Павла Нилина «Впервые замужем». ( Про Хейфеца я слышал, но какие у него фильмы – не помню, у Нилина читал только «Жестокость» и «Испытательный срок». Чтобы не потерять лица, бормочу что-то невразумительное, показывая свое знакомство как с фильмографией Хейфеца, так и с повестью Нилина). Оказывается, у киногруппы Хейфеца возникла проблема. Заслуженный артист Николай Волков, который играет главного героя, не может завтра приехать в Горький, а план съемок нарушать нельзя.
А причем тут я? А Вы, Станислав Григорьевич, проникновенно говорит Наташа, очень похожи на Волкова и мы просим временно заменить Николая. Тем более, Вы будете сниматься вместе с Женей Глушенковой!!! (А это кто такая?)
Разве я мог устоять от такого предложения? Куда явиться завтра, спрашиваю. Но, оказывается, я уже включен в число «звезд» – за мной пришлют «Волгу» на конечную остановку в Щербинки.
Второй акт оперетты в постановке театра «Ромен» я смотрел весьма невнимательно. Тем более, что там излагалась весьма сомнительная история о том, как цыгане расстаются с табором, единодушно вступают в колхоз и находят в нем свое счастье под крылом у Советской власти.
Вернувшись поздно вечером из театра домой, отыскал номер «Нового мира» с повестью Павла Нилина, бегло просмотрел ее. Как-то не произвела она на меня впечатления. Но не такая уж я кинозвезда, чтобы отказываться от съемок.
Ночь я спал беспокойно. Часто просыпался, думал, что и как… Утром положил плавки в авоську и отправился на конечную остановку Щербинки. А там, на самом деле, стоит черная «Волга» и машет из нее мне рукой уже знакомая девушка Наташа.
Оказывается, мы едем в школу на набережной Федоровского, где у киногруппы Ленфильма штаб-квартира. Чтобы занять девушку культурной беседой и проявить себя перед ней интересным человеком, рассказываю о пролетающих мимо городских пейзажах. Вот, говорю, проезжаем мимо Горьковского университета, где я имею честь преподавать. Не то, что Наташа выпала в осадок от этой информации, но рейтинг мой в ее глазах повысился изрядно. Не часто, по-видимому, у них в кино кандидаты технических наук и доценты работают дублерами.
Приехали в школу, и повели меня сначала в костюмерную. Бог ты мой! Сколько различной одежды располагается на вешалках в большом спортивном зале! Начали подбирать мне костюм в соответствии с ролью, о которой я до сих пор был без всякого понятия. Помрежи решили, что этой моей будущей роли соответствуют простые рабочие брюки, кургузый пиджак и кепка на голову.
Экипировав таким образом эрзац – Волкова, повели меня представляться Мастеру. На предмет соответствия образу, значит. Сидящий на обыкновенном стуле очень пожилой и очень знаменитый кинорежиссер впился в меня пронзительным взглядом. У меня захолодела спина – ну если не удовлетворю заказчика… «Пройдитесь, пожалуйста, взад-вперед» – по-видимому, отвергать меня сразу желания у Мастера не появилось. Демонстрируя некоторое свое знакомство с процессом изготовления фильма, я начал было выяснять, в каком качестве мне предлагается пройтись: событийно или как иначе. Но Хейфец попросил меня пройтись обычным шагом, и чтобы он видел только мою спину. (Тут я понял, что лицо мое на экране показывать не собираются. Ну что ж, когда Кобзон пел вместо меня, даже его спину не показали).
То ли по причине талантливости моей спины, то ли от безисходины киношников – на безрыбье и рак рыба, прошел я, говоря современным языком, кастинг. И была дана команда выезжать на съемочную площадку – в село Безводное на берег реки Волги. Автокараван киногруппы выглядел более чем величественно. Возглавляла его машина «Волга», в которой ехал Мастер со своей женой. Следом двигались спецавтомобили с аппаратурой (тонваген и прочие вагены), два или три автобуса, еще какие-то легковушки.
Я вместе с помрежами и какой-то киношной братией ехал в первом автобусе. В каком экипаже ехала моя будущая партнерша – Женя Глушенкова, и как она выглядела, я не знал. Понял только из разговоров окружающих, что она весьма известная актриса из театра Вахтангова и без году неделя замужем за очень известным артистом Калягиным. Злые языки не преминули сообщить, что кроме своего Калягина она никого не замечает, добывая для него пропитание, ходит лично на базар и с народом не общается. Не участвует, значит, в застольях и прочих общественных мероприятиях.