Встречный ветер. Повести
Шрифт:
— Кому-то повезет, — сокрушался Сорока, которому страшно хотелось захватить такого необычного нарушителя, как начальник заставы.
— Не беспокойтесь, товарищ Сорока. Я буду действовать на всех участках. Ваше дело — бдительно нести службу.
— А как вы докажете, что были на всех участках? Ведь наряд-то будет действовать не один, — не унимался дотошный Сорока.
— А след?
— На следу-то не будет написано, что тут проходил начальник заставы, а не другой кто-нибудь!
— Хорошо. Я буду в каком-то месте что-нибудь оставлять. Ну, скажем, на участке
— Здорово придумано! — хором отвечали пограничники, увлеченные игрой.
— Ну, держитесь, товарищ начальник! — грозился Сорока и тут же спрашивал: — А ежели, товарищ лейтенант, наряд найдет этот ваш предмет, то будет наряду какое-нибудь поощрение в баллах?
— Будет поощрение! Повесим в ленинском уголке специальную доску и станем там отмечать результаты.
Для игры был отведен специальный лесной участок и намечена линия «границы».
Первый раз в игре участвовало несколько нарядов. В одном из них старшим был Сорока. Однако всех постигла неудача.
«Нарушитель» «растерял» свои вещи, но следов не оставил, словно не на ногах ходил, а летал по воздуху. Пограничники сошлись на сборный пункт и, растерянно топчась на месте, смущенно посматривали на улыбающегося начальника.
Сорока, неловко козырнув, хотел было сесть на пенек, но начальник заставы остановил его и приказал доложить о действиях наряда.
Сорока понял, что игра игрой, а докладывать надо, как положено по уставу. Доклад принимал политрук Шарипов и требовал соблюдения всех уставных правил.
— Значит, ничего не обнаружено? — спросил Шарипов и, подмигнув Усову, с сомнением в голосе добавил: — А может быть, так никакого нарушителя и не было? Надо проверить!
— Обязательно надо, товарищ политрук! — настаивал Башарин.
Он считался одним из лучших пограничников, и ему обидно было, что он мог прозевать «нарушителя».
— Можно, пожалуй, и не проверять, — продолжая загадочно улыбаться, сказал Усов.
— Как же не проверять? — возразил Сорока. — Не желаю я, чтобы в моей службе отмечался позорный случай…
— Раз настаиваете, — значит, проверим, — согласился Усов. — В доказательство того, что я прошел незамеченным на всех участках, скажу: видел вас, товарищ Сорока, как вы спокойно под кустом орешника собирали землянику…
— Сроду этого, товарищ лейтенант, не было, — запротестовал Сорока, да и ягода совсем еще зеленая…
— Вот вы и сказали Юдичеву: «Ягоды зараз много, а спелой ни одной».
— По-моему, я ж это тихо сказал, — признался ошеломленный Сорока.
Ничего подобного он не ожидал, и от его неожиданного признания пограничники дружно засмеялись.
— Если бы вы сказали тихо, то я бы не слышал, — продолжал Усов. — Я сидел в этом самом орешнике и все видел…
Посрамленный Сорока сначала смущенно мигал глазами, потом тоже принялся хохотать вместе
Дальше выяснилось, что начальник заставы побывал на всех участках, пробравшись на обусловленную линию границы, оставил на участке Башарина ручные часы с запиской, в которой точно обозначил время и даже нарисовал схему своего пути. Затем по этой схеме он разъяснял всей группе, как следовало нести службу.
— Но почему следов не видно? — спрашивали участники игры.
На этот вопрос Усов отвечать категорически отказался.
— Вы, может быть, полагаете, что нарушитель сообщит вам запиской, где он пойдет, и в каких сапогах, и сколько у него будет на подошве гвоздей? Нет, товарищи, должна быть своя смекалка. Надо знать свой участок так, чтобы мышонок не смог проползти, — сказал Усов и на практике объяснил, как нужно изучать местность и следы, как нужно маскироваться и терпеливо прислушиваться к каждому звуку.
Перед следующей игрой все участвующие заранее пришли на свои участки, изучили и проверили каждый кустик и каждую кочку. Однако «нарушитель» оказался настолько осторожным и хитрым, что обманул всех и во второй раз. Башарин и Сорока выходили из себя. Как удавалось лейтенанту это делать, разгадать никто не мог. Первым, наконец, уловки «нарушителя» понял упорный и настойчивый Башарин. Изучая на другой день путь своего движения, он обнаружил, что «нарушитель» все время ухитрялся идти по их же следу. Но когда наряд приближался к линии «границы», Усов оставался сзади и, спрятавшись в кустах, наблюдал за дальнейшими действиями пограничников, записывал каждый их промах, видел, куда и как они ложились в засаду. После этого незаметно полз в нужном направлении и, положив записку, а иногда и еще какой-нибудь предмет, этими же следами возвращался обратно.
Башарин после тщательного изучения догадался, что начальник заставы ходит в одних носках и так маскирует свои следы, что их почти невозможно заметить. На ближайшем занятии Башарин устроил «хитрую засаду» и захватил «нарушителя» на подходе. По коллективной договоренности опыт был перенесен в другие группы. Следующий раз повезло и Сороке. На его тумбочке уже красовался новенький том «Поднятой целины», и он с упоением читал вслух о приключениях деда Щукаря.
Теперь в игре участвовали почти все пограничники. Даже повар Чубаров однажды изображал нарушителя. Поощрялись и те, кому хитрой выдумкой удавалось обмануть товарищей.
Пограничная служба требует от людей большого умственного и физического напряжения, быстроты действия при преследовании нарушителя, железной выдержки и дисциплины. На малейшее нарушение дисциплины Усов немедленно реагировал, но, наказывая провинившегося, он внутренне был недоволен собой, чувствуя, что где-то сам чего-то недосмотрел и недоделал. Советовался по этому поводу с Шариповым.
Молодой командир, он все советы по воспитанию людей воспринимал от политрука с благодарностью. Шарипов был старше его годами, с солидным партийным стажем. На границе он служил свыше десяти лет и успел побывать во многих, самых отдаленных уголках страны.