Вся Отечественная война 1812 года. Полное изложение

Бескровный Любомир Григорьевич

В 1812 г. обмундирование армии выглядело следующим образом. Солдаты линейной пехоты имели темно-зеленые двубортные мундиры с погонами [328] , длинные белые шаровары, сапоги, серые шинели и черные кивера. Обмундирование егерей отличалось от пехотного тем, что мундиры и шаровары у них были светло-зеленые, к мундиру полагался черный галстук. Кирасиры имели белые двубортные колеты со стоячим воротником и с погонами (в каждом полку особые цвета), рейтузы из серого сукна (или лосиные для парадов), сапоги с короткими голенищами, черные каски, серые шинели и замшевые перчатки с крагами. Драгунам полагались темно-зеленые однобортные мундиры со стоячим воротником (в каждом полку особый цвет), белые суконные шаровары (или темно-зеленые рейтузы), сапоги (к рейтузам такие, как у кирасир), серые шинели, кивера (по типу гренадерских) и перчатки. Гусары носили ментик (цвет различный по полкам), доломан, серые суконные рейтузы (или чакчиры из белого сукна), при рейтузах мягкие сапоги, при чакчирах – сапоги с твердыми голенищами, серые плащи и черные кивера. Уланы были одеты в синие куртки с поясами, серые суконные штаны, сапоги с короткими голенищами, серые плащи и шапки малинового цвета.

328

У

мушкетеров погоны были четырех цветов: красные, белые, желтые и темно-зеленые. Цвет их устанавливался в зависимости от места полка в дивизии. У егерей погоны были светло-синие и желтые, которые присваивались по тому же признаку.

Офицеры всех родов войск вместо погон имели эполеты и вместо галстуков черные шелковые платки.

Пехотные офицеры в походе имели рейтузы серого сукна и ранцы (с 1808 г.). Вне службы они могли носить двубортные темно-зеленые сюртуки с красными суконными воротниками и такими же обшлагами. Офицеры кирасирских и гусарских полков носили однобортные вицмундиры.

Основными материалами для изготовления этого обмундирования служили сукно и каразея.

В начале XIX в. в России было около 155 мануфактур, выделывавших сукно и каразею. Расположение их по стране было неравномерным. В Московской губ. насчитывалось 45 таких мануфактур, в Рязанской – 12, в Воронежской – 11, в Тамбовской – 12, в Саратовской – 5, в Симбирской – 6. Остальные мануфактуры находились главным образом на Украине [329] . Общая производительность всех этих предприятий в 1802 г. составила 2 690 696 аршин сукна и 685 877 аршин каразеи [330] .

329

См. «Столетие военного министерства», т. У, ч. 1, СПб., 1903, стр. 117.

330

См. К. А. Пажитнов. Очерки истории текстильной промышленности дореволюционной России. Шерстяная промышленность, М., 1955, стр. 29.

Все крупные предприятия были обязаны поставлять военному ведомству определенное количество сукна и каразеи. Правительство, пишет В. К. Яцунский, «стремясь обеспечить армию и флот сукнами, установило по отношению к суконным мануфактурам строгий надзор за сбытом их продукции. Под страхом: конфискации была запрещена продажа солдатских сукон в частные руки. Суконные посессионные мануфактуры были обязаны выделывать только одно солдатское сукно и сдавать его в казну в количествах согласно ежегодной правительственной раскладке, по установленным правительством ценам. Остальные суконные мануфактуры, кроме посессионных, получившие на канцелярском языке того времени название «вольных фабрик», тоже обязаны были поставками соответственно своей мощности определенных количеств солдатского сукна» [331] .

331

В. К. Яцунский. Крупная промышленность России в 1790–1860 гг. – «Очерки экономической истории России первой половины XIX века». Сборник статей, стр. 141–142.

Ежегодно армия и флот поглощали от 40 до 50 % всей продукции суконных предприятий. Однако заказы военного ведомства не всегда выполнялись, что вынуждало правительство в некоторые годы запрещать вывоз сукна за границу [332] . В 1803 г. Комиссариат дал заявку на 764280 аршин сукна и 382 140 аршин каразеи, а получил только 368386 аршин сукна (от обязанных поставками) и 369 054 аршина каразеи [333] . В связи с затруднениями в поставках цены на сукно были повышены на предприятиях первого класса до 92 коп. за аршин цветного сукна и до 80 коп. за аршин белого сукна, а на предприятиях второго класса – до 98 коп. за цветные и 88 коп. за белые сукна [334] .

332

ПСЗ, т. XXVII, № 19305 и др.

333

См. «Столетие военного министерства», т. V, ч. 1, стр. 117.

334

ПСЗ, т. XXVII, № 20805.

В 1804 г. потребность в сукне была установлена: для армии – 833 537 аршин и для флота – 26 457 аршин; в каразее – 473108 аршин. Обязанные мануфактуры должны были покрыть эту потребность армии и флота и, кроме того, восполнить недоимку в сукне за 1803 г, – 97780 аршин и каразеи – 43 914 аршин [335] .

В 1805 г. продукция суконных мануфактур составила 2 680 134 аршина, в том числе 1727508 аршин армейского сукна. И в этом году заявка Комиссариата была удовлетворена [336] .

335

См. «Отчет министра внутренних дел за 1804 год», СПб., 1806, стр. 39–40.

336

См. К. А. Пажитнов. Очерки истории текстильной промышленности дореволюционной России, стр. 31.

В 1807 г. Комиссариат снова был вынужден обращаться с просьбой расписать выработку сукна по обязанным мануфактурам. Однако их владельцы отказались ставить сукна по существующей цене. В связи с этим было принято решение закупать крестьянские сукна по 1 р. 10 к. за аршин; кроме того, были увеличены цены на все сорта сукон на 10 коп. за аршин для обязанных фабрик и на 15 коп. – для «вольных» [337] .

Потребность сукон в 1808 г. была определена в количестве 758 743 аршина, из них темно-зеленого – 166 815 аршин, светло-зеленого – 78 690,

черного – 21 117, белого – 121 299, серого – 298 125, валяного – 2760, суровья – 69 933 аршина [338] .

337

См. там же.

338

См. Николаев. Суконная промышленность в России. – «Интендантский журнал», 1900, № 8, стр. 11.

В 1809 г. число мануфактур увеличилось до 209. Они давали в год до 3674 тыс. аршин сукна и каразеи. На таком уровне держалось производство и в 1810–1811 гг. Но потребности арии все же полностью не удовлетворялись. Об этом свидетельствует ведомость Комиссариата о поставках сукон и каразеи для армии с 1809 по 1812 г. (см. табл. 9).

Таблица 9. Поставки сукна и каразеи для армии [339] (в аршинах)

К 1812 г. задолженность мануфактур по сукну возросла еще на 482 056 аршин, а по каразее – на 296 951 аршин. Эта задолженность вынудила министра внутренних дел заявить в Комитете министров о невозможности выполнять требования Комиссариата [340] . Основной причиной этого был недостаток шерсти: при потребности в 200 тыс. пудов шерсти внутренний рынок мог дать только 170 тыс. пудов [341] . Правительство вынуждено было принять ряд решений об укреплении казенных предприятий [342] . Таким образом, суконная промышленность оказалась не подготовленной для того, чтобы удовлетворить возросшие потребности армии. В связи с этим во время войны пришлось пойти на закупку простых крестьянских сукон. Однако и это не покрыло всех потребностей войск, и полевая армия оказалась, в тяжелом положении. Известную роль в этом сыграло то, что во время ее отхода к Москве часть имевшихся запасов была отправлена в сторону от ее марша, часть же была уничтожена. Комиссариат не смог отыскать эти запасы до 1819 г. [343]

339

ЦГВИА, ф. 1, (л.), oп. 1, д. 2942, л. 25 об.-26.

340

См. «Журналы Комитета министров», т. II, СПб., 1891, стр. 490–491.

341

См. «Столетие военного министерства», т. V, ч. 1, стр. 323.

342

ПСЗ, т. XXX, № 23132; т. XXI, № 24403.

343

ЦГВИА, ф. 1, on. 1, д. 2442, л. 92–92 об.

Еще в худшем положении оказалась армия в части обеспечения ее полушубками. Комиссариат, собственно, почти не имел на своих складах зимней одежды, и Кутузов был вынужден предписать губернаторам Калужской, Тульской, Орловской и Рязанской губерний срочно доставить в войска необходимые вещи. Но до ноября войска не получили ничего. Тщетно требовал возмущенный Кутузов выслать полушубки и сапоги [344] . Войска получили зимнее обмундирование лишь в ноябре – декабре 1812 г., т. е. после того, как основные затруднения похода были уже преодолены.

344

См. «М. И. Кутузов». Сборник документов, т. IV, ч. 2, стр. 271.

Что касается производства полотна, то в начале XIX в. оно также не могло удовлетворить все возраставшие потребности: армии и флота. В 1803–1804 гг. 289 полотняных мануфактур давали 5438 тыс. аршин равендука [345] и около 3186 тыс. аршин парусного полотна.

Но в последующие годы уровень производства полотняной промышленности все время возрастал, и с 1810 г. оно уже покрывало потребности не только армии и флота, но и всего внутреннего рынка. На учтенных в 1812 г. 170 полотняных предприятиях выработано 13 998 133 аршина разных полотен и 25007 аршин миткаля [346] ; потребность же армии и флота на трехлетие 1806–1808 гг. определялась в среднем в 10 млн. аршин, а на четыре года 1812–1815 гг. – в среднем в год 12 млн. аршин [347] .

345

Грубая полотняная ткань, употреблявшаяся на солдатское белье

346

См. «Ведомость о мануфактурах в России за 1812 год», стр. 105.

347

См. «Столетие военного министерства», т. V, ч. 1, стр. 119.

Снаряжение и обувь. Снаряжение пехотинца состояло из ранца черной кожи (для ношения трехдневного запаса сухарей, белья и принадлежностей для чистки оружия), патронной сумки на 60 патронов, штыковой ножны, манерки и шанцевого инструмента [348] . Общий вес снаряжения был равен 25 фунтам.

Снаряжение кавалериста включало лядунку на 30 патронов (у гусар на 20), деревянную флягу, обтянутую кожей, и шанцевый инструмент. Конский прибор состоял у кирасир из немецкого седла с мундштуком и убором, чепрака и чушек, а также суконного круглого чемодана. У драгун и гусар – из венгерского седла с мундштуком и убором, вальтрапа и чемодана.

348

На роту полагалось иметь 20 топоров, 10 лопат, 5 кирок и 5 мотыг. Кроме патронов, которые солдат носил при себе, в полковом обозе, возилось по 75 патронов на каждого солдата.