Вся правда о небожителях
Шрифт:
– Ну, давай, бей.
– Просто так?
– Да, просто так. Авансом.
– Нет, я не могу…
Неожиданно Сергей сделал рывок вперед, схватил костыль и оторвал его вместе с Настенькой от стены, притянув к прилавку. Девушка крепко держалась за свое бесполезное орудие обороны, с натугой выговаривая ему:
– Прошу вас, сударь… пустите… Это дедушкин костыль, я не отдам его! Сударь, будьте благоразумны…
– Глупая, нешто я разбойник? Ну, прости ты меня за тот раз, пошутил я…
– Сейчас тоже шутите? –
– Нынче мне не до шуток, я пришел сказать тебе…
Что может быть важнее старого костыля? Наверное, нечто более страшное, чем приставания Сергея. Взгляд Настеньки упал ему за спину, она испуганно вскрикнула и, отпустив злосчастный костыль, снова прижалась к полкам. Повинуясь инстинкту, Сергей, конечно, обернулся посмотреть, что ее напугало, но магазин был пуст. Он уже хотел посмеяться над хитростью барышни, однако внимание его привлекло движение за окном.
От витрины кто-то пятился назад, как бывает на охоте при виде зверя вблизи – осторожно и незаметно, не привлекая к себе внимания. И не удалось рассмотреть, каков он на вид, ибо прошло всего пару секунд, как человек – а это был господин по одежде, – слился с темнотой.
– Погоди…
Сергей бросил костыль на прилавок, выбежал на улицу, осмотрел небольшую площадь… но господина не было! Куда он подевался? Неужто убежал? В стороне стояла карета, запряженная парой лошадей, кучер дремал. Если б господин, напугавший Настеньку, сел в карету, кучер не спал бы. Недоумевая, Сергей вернулся и, указав рукой на окно витрины, полюбопытствовал:
– Кто это был?
– Не знаю, – ответила Настенька.
Девушка так и стояла, как оставил ее он, только держала у подбородка переплетенные пальцы, вся сжавшись. Страх не исчез с ее лица, значит, тут что-то не то, поэтому следующий вопрос Сергея был закономерен:
– А чего напугалась? – Видя, что она опустила голову еще ниже и не решалась откровенничать, он, опершись локтем о прилавок, потребовал: – Рассказывай.
– Но я правда не знаю, пустое все это…
– Рассказывай, иначе не выпущу тебя отсюда.
– Этот господин… – не поднимая головы, начала Настенька. – Я видела его несколько раз. Он появляется перед закрытием, ненадолго, никогда не заходит… стоит и присматривается, наверное, полагает, что его не видно из магазина. А когда я замечаю его, уходит неторопливо… будто тает. Вас бы это не напугало?
– Меня – нет, но я же не барышня.
– Еще мне часто попадается карета, может, в ней этот же господин сидит, а может, мне так только чудится…
– Карета? – задумчиво проговорил Сергей и ринулся назад на улицу, догадавшись, что господин именно в карете, больше-то деться ему было некуда.
Он имел твердое намерение подойти, извиниться и спросить, что нужно тому от барышни, почему он таится и убегает, а также пригрозить: в следующий раз с ним
– Каков он из себя? – полюбопытствовал Сергей, вернувшись в магазин.
Оценив, что он находится от нее на безопасном расстоянии, Настенька с неохотой поведала, продолжая укладывать товар:
– Высокий. Худой. С большими глазами. А лицо длинное с тяжелым подбородком, щеки ввалились… Не знаю, что за волосы у него, не видала, он всегда в шляпе, однако бакенбарды заметила. Тонкие, аккуратно стриженные. Мои страхи глупые, но мне отчего-то нехорошо делается, я боюсь этого господина… Впрочем, вас я тоже боюсь. Думаете, как белошвейка, так доступна, с нею можно без церемоний?
– Меня не бойся. Убрала товар? Закрывай магазин, я провожу тебя.
– Вы?! Благодарю покорно, я сама…
– Сказал же: меня не бойся. – Сергей умел убеждать, без этого дара в купечество не прорвешься, нашел он подходящий довод и для девушки: – Не ровен час, встретит тебя тот господин одну и увезет, неспроста же он за тобою подглядывает. Со мной спокойней будет. Собирайся.
– А вот и я! – раздался радостный голос Иллариона.
Сыщик Пискунов, которого изредка, но вовремя обласкала удача, примерно как сегодня, влетел в участок, будто его туда загнали борзые. Он очень торопился, хотя знал, что Зыбин, когда идет следствие, отдыха ни себе не дает, ни подначальным, значит, должен еще быть в участке.
У двери кабинета Пискунов вдруг вспомнил, что сначала следует к Кирсанову на доклад сходить, и скорчил кислейшую гримасу. Не решаясь постучать, он нетерпеливо пружинил на тонких ножках, потрясая кистями рук, да все же побежал к Кирсанову, которого невзлюбил, потому как тот выскочка. Не успел в участок поступить тайным агентом, а ему уже безграничное доверие оказывает Виссарион Фомич, он уже в первейших помощниках у начальства! Однако порядок есть порядок, впрочем, и это неудобство можно обойти.
Кирсанов и обликом уродился не в пример Пискунову – хорош собою, к тому же молод да хваток, он выслушал сыщика молча и вышел из-за стола:
– Я на доклад к Виссариону Фомичу…
– А нельзя ли и мне-с?.. – засеменил за ним Пискунов, сжимая потертую шляпу. – Из первых уст надежней будет…
– Отчего же? – не возражал Кирсанов. – Только я вначале спрошу его высокоблагородие, примет ли он, а ты у двери подождешь.
Пискунов прохаживался по коридору, обмахиваясь шляпой, так ведь взопрел, пока бежал. На извозчике сэкономил, хотя разъездные деньги выдаются, да зачем же их тратить, когда на то ноги имеются?