Вся жизнь — игра
Шрифт:
«Ага, достала я вас все-таки, синьор Кайданников, — позлорадствовала Львица и затем, про себя, промурлыкала кошкой, — …мой Гера…»
А отчего не помурлыкать, если этого никто не слышит? Ведь он, этот тип… ее Гера… так привлекателен, так стремителен, так силен… Нет, он вовсе не скала, камни не бывают столь пластичны.
Где-то она прочла однажды умное высказывание, которое надолго запомнилось: в каждой женщине должно быть что-то от кошки, а в мужчине — от волка. В Георгии Кайданникове это качество присутствует сполна. Он — тот самый мужчина, который ей подходит. Какой парой они могли бы быть! Оба хищники: он — волк, Маргарита — Львица.
Что это с ней? Размечталась! Аромат прогретых солнцем цветов одуряюще подействовал, что ли?
Она шагнула на охристую поверхность корта:
— Сразимся, господин Кайданников?
Он наконец промахнулся, и желтый цыпленок, радуясь избавлению, ускакал на свободу — в подстриженную газонную травку.
Отказаться от предложенного сражения Георгий не мог.
— Какую возьмете фору? — зло спросил он.
— Вы слишком любезны. Это излишне, — она гордо вскинула головой, перехваченной по лбу фирменной полосатой ленточкой.
— Что ж, упрашивать не буду, — буркнул он и пошел за линию.
Первая же подача оказалась такой быстрой и сильной, что Маргарита, слывшая среди любителей сильным игроком, не смогла ее взять. Что ж, это не так уж обидно, ведь существует два тенниса — женский и мужской…
Схватка началась.
И тут же, откуда ни возьмись, расселись на корточках вдоль ограды местные сочинские пацаны с облупленными носами. Ребята были разные — от семилетних карапузов до юношей армейского возраста. Но все до единого вооружены ракетками — видавшими виды, подчас слегка покривившимися, наверняка послужившими не одному поколению. Однако — безупречно натянутыми: дотронься — и струны запоют, как у гитары.
Маргарита же щеголяла ярко-алым «Данлопом» последней конструкции, с увеличенной и облегченной головкой: дамский, идеально сбалансированный вариант.
Ну а Георгий и в этом проявил независимость и нежелание быть как все. Его серебристая красавица фирмы «Рибок» была безусловно сделана по спецзаказу. Явно новенькая, она тем не менее соответствовала форме, принятой в тридцатые годы: с малой поверхностью отражения. Отчего казалась более изящной и в то же время более хищной: взмывала, как клинок, со свистом разрезая воздух.
Мальчишки-зрители, все как один, оказались джентльменами. Стоило Рите пропустить мяч, как кто-то из них — тот, кто оказывался ближе, — вскакивал и приносил его. Дама не должна суетиться и лишний раз наклоняться!
А работы у них было предостаточно: Маргарита пропускала удар за ударом, проигрывала уже несколько геймов подряд. Ее блистательный соперник проявлять джентльменства и не думал. Обижаться, впрочем, было не на что: сама отказалась от форы, кого винить?
— Больше, — объявил он на своей подаче и тут же снова забил — мастерским крученым слева. — Игра. Четыре — ноль.
Пропущенный Ритой мячик ускакал в угол, к самой решетке. Мотнулась следом за ним полинявшая футболка «подавальщика» — и вот подросток уже перед дамой.
Передавая мяч, неожиданно слегка задержал ее руку в своей. Нахал.
И тут она узнала в нем «лихого водилу» Константина Завьялова.
— Костя? И ты здесь?
— А чего еще делать? Я уже на сегодня отработал.
— Ну, здравствуй.
— Здравствуйте!
Георгий, подойдя к сетке, напомнил:
— Играем или нет?
Константин покосился на него и — сплюнул через плечо. Как бы просто так, никого и ничего не имея в виду. И покинул игровое поле, небрежно прислонившись к ограде.
Это был знак для всей местной ребятни: с этого момента пацаны организованно болели за Маргариту. Теперь они не только прислуживали ей, но и, как могли, подбадривали криками и хлопками, а удары соперника сопровождали презрительным свистом. Чувствовалось, что Костя для них — авторитет. На все сто.
Увы, она все равно проигрывала. Практически всухую. И, отдавая гейм за геймом, продула целый сет полностью.
Надо сказать, ей ужасно хотелось хотя бы «размочить» счет, ну хоть парочку подачек выиграть. Она вложила в эту партию все силы, забыв и про Костю с его загорелой свитой, и про собственный внешний вид, и про золотого львенка на груди. Ведь она была азартна, самолюбива. Но вот — не вышло. Жаль.
Однако она нашла в себе силы улыбнуться сопернику:
— Поздравляю.
— Не с чем, — сухо ответил он, пожимая ей руку. Дескать, этот выигрыш не потребовал никаких усилий.
Рядом произнесли:
— Точно. Не с чем.
Это был Костя. Облокотясь о стойку сетки, он жевал чурчхеллу:
— С чем поздравлять-то? Эка невидаль, выиграть у девчонки!
Георгий глянул сквозь него, будто его и не было вовсе. А Маргарита усмехнулась:
— За «девчонку», конечно, спасибо…
Но Константин, несмотря на видимое пренебрежение Кайданникова, не чувствовал себя пустым местом. Он преградил Георгию путь:
— Сыгранем?
— С кем? — тот покрутил головой, делая вид, что никого не замечает.
Костю это ничуть не обидело. Даже как будто насмешило:
— Да хоть со мной. Слабо?
Кайданников пожал плечами, на что Маргарита, конечно же, не преминула подколоть:
— Может, в самом деле слабо?
Наконец Георгий снизошел до того, чтобы смерить наглеца прямым, оценивающим взглядом.
Н-да… Если судить по ширине плеч, то Костя уступал едва ли не вдвое. Если по росту — почти на голову.
Маргарите стало жаль мальчика, обреченного на проигрыш, однако она не вмешивалась. Ждала, чем кончится эта дуэль. Ясно ведь, что Костя встрял из-за нее. Может, хочет таким образом ее утешить: посмотрите, милая незнакомка, не вы одна проигрываете…