Всякий капитан - примадонна
Шрифт:
Каждое утро, завтракая и глядя в глаза Алины, он заставлял себя думать о матери своих детей.
Он наладился ходить дважды в неделю в церковь, впрочем, никогда не исповедовался и не причащался. Просто стоял в уголке и как будто ждал чего-то, вдыхая наполненный ладаном и свечным духом воздух. Большое сомнение посеял батюшка Роман в его сердце. А с сомнением в груди невозможно жить, и Нестор чувствовал себя больным. И стояние в церкви не стало вспоможением для него, лишь все более усиливалась маета.
Нестор пытался
От впервые сфантазированной картины сватовства его чуть не вырвало прямо в церкви.
Он отчаянно трудился, ежедневно вызывая в мозгу образы венчания с нею, доказывая себе, что только высокоцивилизованный человек способен решиться на такой шаг, но соленая слюна заполняла рот, вызывая рвотные спазмы.
«Я делаю это для детей, — не унимался Нестор. — Им нужны и мать и отец, живущие вместе, чтобы они смогли получить опыт нормальных взаимоотношений мужчины и женщины…»
Нестор страдал отчаянно, так, что его муки стала наблюдать юная девушка Алина, искренне желающая помочь этому взрослому мужчине. К тому же у него на нервной почве начала болеть спина. Он стал пить больше грузинского и просил о помощи знакомого костоправа.
Поначалу он отказывался делиться с Алиной сокровенным, а потом, не найдя выхода, напившись, разом рассказал ей о своих страданиях, о причине их возникновения и обо всем остальном, включая новеллу батюшки Романа.
— Женись на ней и не мучайся! — предлагала Алина почти ежедневно.
— Я же с ума сойду!
— Сойдешь, если не женишься! Будешь мучить себя бесконечно!
— Наверное, ты права, — в один из вечеров сдался Нестор. — В этой ситуации надо ставить точку!
— Можно развестись потом, в конце концов, — дополнила Алина.
— И то верно!
Нестору показалось, что он впервые за последние полгода почувствовал опору под ногами. Впервые улыбнулся себе утром, когда брился. Если бы еще эта проклятущая спина так не болела! Все костоправы — шарлатаны!
Ах, какая она хорошая, Алина! И сколько понимает, несмотря на юные годы!
Он ни разу не подумал, что будет с этой юной! Да и чего думать о тех, у кого жизнь на взлете! Ее надо отпустить, как подросшего птенчика из клетки. Пусть летает своими воздушными трассами, обязательно пересечется с каким-нибудь столь же юным и прекрасным!
Двадцать девятого сентября, ближе к вечеру, с букетом цветов по спецзаказу, с бархатной коробочкой в кармане он приехал к ней.
Она была удивлена и недовольна, сразу предупредив, чтобы общался с детьми быстрее, так как, если он помнит, она завтра уезжает в Турцию. И если же опять не забыл, Птичик и Верка переезжают к нему за город также завтра.
— И чего ты притащился сегодня? Память отшибло, что ли?
Его всего корежило, даже пальцы в ботинках свело. Он дохромал к детям и вяло с ними пообщался, укладывая спать. Потом решился и, выдохнув отчаянно, твердым шагом направился к ней в комнату.
Ее лицо покрывал толстый слой желтоватой маски. Под глазами она надавила клубники и растерла. На голове — шапочка для душа.
«Во, бля!» — сказала его душа, вслух же он произнес:
— Я подумал… Ты понимаешь… У меня… Давай поженимся! Столько лет знакомы… Двое детей у нас! — Он принялся выуживать из брючного кармана коробочку с кольцом, вспомнив, что забыл эксклюзивный букет цветов в машине.
Она сняла купальную шапочку, поглядела на него маленькими глазками из-под выщипанных бровей, и казалось, что зеленые волосы на ее голове зашевелились, словно ядовитые змеи медузы Горгоны.
— Вот кольцо! — Он протянул ей коробочку и увидел, как у бывшей танцорки, словно в замедленной съемке, отваливается челюсть.
Она еще долго не могла вымолвить ни единого слова. Так и сидела с отвалившейся челюстью, а он все увещевал ее, что на все воля Божья, видимо, он виноват, пойдя против этой воли, но сейчас откровение его посетило и он готов идти с ней под венец.
Потом он открыл коробочку, кольцо засверкало бриллиантом, и он протянул ей свою жизнь смиренно.
Она потихоньку приходила в себя. Забыла, что на лице маска, и стала тереть ладошками щеки, чтобы окончательно овладеть собой. Овладела и спросила:
— Ты что, мудак?
— Почему?
— Я не знаю, почему рождаются мудаками!
— Не волнуйся, — постарался улыбнуться Нестор. — Это не розыгрыш и не издевка! Я правда так решил! Поверь, все будет хорошо! Мы постараемся!
Теперь она смотрела на него как на убогого:
— Ты что, умом тронулся? Или пьяный?
— Ты же меня любишь! И опять же для детей это очень важно!
Она захохотала так, что клубничные семечки осыпались с ее лица, словно иголки с высохшей новогодней елки.
— Всегда думала, что ты мудак, но чтобы до такой степени!.. — уняла свой смех и продолжила: — Да кто тебе сказал, что я тебя люблю?! Опомнился! Когда это было! Восемь лет назад? Так тогда я малая была, ничего не смыслила!.. Кольцо он мне протягивает!.. Да видеть бы я тебя не видела сто лет, если бы не дети и не нужда их содержать!.. Ты знаешь, куда я еду завтра?
— В Турцию, — ответил он.
— А к кому?
— К кому?
— Да у меня уже пять лет как любимый человек есть, болван! Только на себе и зацикливаешься! Можно подумать, ты один мужик в целом свете! Был мужиком, да облез, как старый пень!
— Турок?
— А тебе какое дело?! А если и турок!
Нестор переменился в лице. Побледнел, ощутив сильнейшую боль в спине, сморщился:
— Так, значит, ты эти пять лет к любовнику в Турцию мотаешься?!!