Вторая чеченская
Шрифт:
Напоследок о чеченском гражданском обществе. Где они, просто чеченцы? В первую голову заинтересованные, чтобы Муса Мурадов и его коллеги – люди уникальные для этого общества – были живы и работали? Быть может, они завалили письмами протеста и возмущения все столичные газеты, администрацию президента, ФСБ, МВД, Генпрокуратуру, Басаева, Масхадова и «Кавказ-центр»?
Ничего подобного. И не в первый, между прочим, раз чеченцы отсиживаются. Включая тех, кто пользовался помощью «Грозненского рабочего» не раз и не два. Ради которых и работал Мурадов.
Разгром спецслужбам удался. Спустя полгода после описываемых событий
Газету – изредка, с огромным трудом – выпускают героические чеченские женщины-журналисты, вынесшие эту войну на своих плечах. Чеченские женщины не боятся ничего? Так часто спрашивают, в том числе и военные, грабящие этих женщин, издевающиеся над ними, насилующие их. Да, чеченские женщины ничего не боятся. Потому что боятся всего.
Солдатское письмо
«Я был призван в Вооруженные силы РФ. Мое место службы – часть № 45935, ремонтно-артиллерийские войска. Принял присягу 8 июня 2000 года. 27 ноября был переведен в 5-ю батарею на должность слесаря-сантехника. Работать приходилось днем и ночью, а материалов и средств не было, приходилось иной раз приносить свой инструмент и материал. Из-за плохого снабжения мы работали медленно, и начальство нас пугало, что отправит в войска. А отправляют в войска у нас в 5-й – только в Ханкалу.
Но в принципе служить было можно, пока не произошел такой случай. Нашему старшему сантехнику захотелось легких денег, и он втайне от нас сделал отверстие из нашей мастерской на вещевой склад. Таскал оттуда вещи и продавал. Отверстие он тщательно замаскировал, и мы узнали о нем, когда нашли в мастерской пару военных ботинок и форму. Он сказал, чтобы мы никому не говорили про этот лаз и сами туда не лезли. Нам ничего и не оставалось, как молчать, так как старший сантехник был старше нас по сроку службы на полгода. А с фазанами лучше не шутить. И еще он сказал: если найдут отверстие, сядем вместе…
И отверстие нашли. Мы с Серегой как раз находились в мастерской. К нам туда пришли завскладом пр. Филипов, нач. вещевой службы к-н Голод и м-р Чудинов. Капитан Голод по очереди заводил нас в мастерскую, где дюймовой трубой вышибал признание – кто, когда и сколько вынес одежды. Но так как я не знал, сколько, когда и чего, а выдавать Инякова (ст. сантехника) я боялся – сказал, что об отверстии ничего не знаю. К-н Голод бил меня по мягким местам, после чего вывел из каптерки и пригласил туда моего товарища Сергея Большакова. С ним, как я понял, он проводил такую же беседу, как и со мной: я слышал крики Сергея. Затем побеседовали с Иняковым.
После всего этого нас троих повели в воспитательный отдел на допрос к к-ну Сизову. Первого – сантехника Инякова. К-н Голод взял с собой лом и гирю. Зачем – мы с Большаковым не знали. Потом Инякова выпустили и позвали Большакова. Пока его там пытали, я узнал, зачем лом и гиря. Так как я стал задыхаться и меня трясло, я пошел в санчасть. Там мне дали успокоительное. Но за мной пришел к-н Голод и силой вытащил меня оттуда.
Привел он меня в кабинет к-на Сизова. Посадили на кресло. На столе у Сизова лежал шприц и какая-то ампула. К-н Сизов предложил мне сразу сознаться, но сознаваться мне было
В санчасти я пробыл до вечера, когда меня вызвал в штаб полковник Черков. Он сказал, что Иняков признался и надо написать, какую роль играл в этом деле я. Пока я писал, к-н Голод пару раз ударил меня ногой, чтобы ускорить процесс. После этого нас отвели в казарму, где мы ночевали с пристегнутыми к кровати наручниками.
Наутро мы вышли на развод и на работу. Затем на общем собрании в клубе майор Горадецкий предъявил нам иск на сумму 9000 рублей и сказал, что, если мы ее не выплатим, нас посадят и чтобы наши родители приехали 11 марта для решения этой проблемы. Иняков послал телеграмму, а я позвонил домой. Отец приехал 8 марта, поговорил с замполитом, комбатом и к-ном Голодом. К-н Голод сказал, что надо поговорить с м-ром Тягуновым и чтобы отец обязательно приехал 11 марта.
Вечером 9-го я с Большаковым прочищал канализацию, и подошел Голод. Он сказал, что мой отец -… (мат. – А.П.), потому что не хочет платить деньги (деньги, которых у него нет), и сказал, чтобы я нырнул в колодец, полный фекалий. Я сказал, что не буду. Тогда он приказал напиться из него. Я сказал – не буду. Но он
сказал: умойся этой водой, или я тебя утоплю. Когда я отказался, он побежал за мной, сбил с ног и, пиная, потащил к колодцу. Засунул в фекалии в том, в чем я был, и, удовлетворенный, пошел дальше, пообещав, что меня… (мат. – А.П.). Когда я пришел в казарму, меня уже ждали. Я зашел в туалет, чтобы умыться, и ко мне подошел подвыпивший солдат – с-т Бородинов. Он избивал меня, приговаривая, что мы с Большаковым хотим остаться чистыми. Я сидел на полу в туалете весь в крови, когда вошел к-н Голод. Он сказал Бородинову, чтобы тот оставил меня в покое и что он сильно меня разукрасил – полно следов. Я сразу понял, что к-н Голод специально натравил на меня сержанта, т.к. с с-том Бородиновым был в хороших отношениях. Как я думаю, он и напоил его.
11-го приехали родители Большакова и мой отец. Им сказали, что мы должны оплатить стоимость украденных вещей или нас отдадут под суд и посадят по 158-й статье за соучастие (сокрытие). А про то, что случилось за эти два дня со мной, даже не заикнулись.
Отложили дело до приезда матери Инякова. Но она все не ехала. Угрозы со стороны Голода были постоянны. Я случайно узнал, что он просил сержантов учебных батарей нас избивать. Отношения в части совсем ухудшились. Жить и находиться там стало невозможным. 19.03.2001».
В апреле 2001-го, в «искупление своих грехов», солдат оказался-таки в Чечне. И вскоре погиб. А уехал он туда в сопровождении того самого Голода.
Голод, как вы догадались, выжил…
Причина гибели солдата так и осталась тайной.
Российские герои «дсп»
Суть правящего режима страны – в том, кого она назначает героем. Что надо в жизни сделать, дабы быть оцененным на самом высоком уровне?