Вторая гробница
Шрифт:
– А где же вы оставили прекрасную леди? – приветствовал своего гостя Айят. – Насколько я знаю, она снова приехала в Луксор.
– Леди? – резко переспросил Говард. – Леди нашла свою вторую половину. Пусть они будут счастливы!
Ага удивленно поднял брови.
– О! – воскликнул он. – Звучит так, будто вы не одобряете выбора леди?
– Вот именно, – выпалил Говард. И тут же добавил: – Я уже давно знаю этого человека. Мы терпеть друг друга не можем. – Картер быстро повернулся к Лейле: – Я надеюсь, вы простили мое несносное поведение в прошлый раз. Я и в мыслях не хотел вас обидеть или причинить вам боль.
– Уже давно об этом забыла! – улыбнувшись, ответила Лейла и протянула руку Говарду.
Когда они сели за стол, Картер окинул взглядом собравшееся здесь светское общество. После того скандального случая с Бругшем он больше ни разу не заходил в роскошный отель. Бругша тоже давно не было видно в Луксоре. От Сайеда Картер знал, что немец продолжает заниматься махинациями, вывозя дорогие археологические находки за границу. При этом также всплывало имя Айята.
В кухне отеля «Уинтер пэлэс» готовили французские повара. но можно было заказать и арабские блюда. Картер выбрал себе утиное мясо в листьях мелокии [15] , Лейла и Айят решились на жареную ягнятину с начинкой, тушенной в верблюжьем молоке и политой кисловатым соусом.
15
Очевидно, имеется в виду сорт египетской мальвы.
Прежде чем завязался разговор, к Айяту подошел темнокожий слуга в белой галабии и красной феске и сообщил новость. Дело было срочное и требовало немедленного ответа Айята. Ага прочитал записку и велел слуге.
– Скажи мудиру, что я сейчас приду!
– Какие-то неприятности? – поинтересовался Картер.
– Одному Аллаху известно. Мудир из Кены сейчас проездом в Луксоре. Он ожидает меня на своем корабле. Мне очень жаль, мистер Картер. Придется отложить наш разговор, надеюсь, вы не будете против… Если мудир зовет, Айят должен повиноваться.
Говард понимающе кивнул, и Ага добавил:
– Но не печальтесь. Не сомневаюсь, что Лейла скрасит этот вечер и поужинает с вами. Вы ведь мой гость, мистер Картер. Иншаллах.
Прежде чем Говард успел что-то ответить, Мустафа Ага Айят исчез.
Лейла смущенно улыбнулась.
– Думаю, это не будет вам неприятно?
– Неприятно?! Я прошу вас! Если вы желаете провести вечер в моем обществе… Я не уверен лишь в одном: подходит ли мое общество такой женщине, как вы.
Пока четыре официанта подавали блюда, Лейла вдруг заговорила по-английски:
– И какое же общество, по-вашему, мне подошло бы больше всего?
Говард пропустил ее вопрос мимо ушей и, запинаясь, спросил: Вы… говорите по-английски?
– Вас это удивляет, мистер Картер? Что ж, отвечу на ваш вопрос: да. А кроме того – по-французски и по-немецки. Я училась в высшей женской школе в Лозанне.
Картер от удивления не мог вымолвить и слова.
– Или вы думали, что я неграмотная? Танцовщицы могут читать иписать, мистер Картер. Возможно, не все, но Айят дал мне приличное образование. Когда мне исполнилось восемь лет, он купил меня у моих родителей за пятьдесят египетских фунтов. Это звучит пошло, но для меня это было большое счастье. Я была одной из девятнадцати детей и сегодня бы наверняка попрошайничала или воровала, если бы Айят не вырвал меня из нищеты. Это было в традициях моей страны. В Лозанне я научилась всему, чему сегодня могут научиться девочки. Так почему же мне не быть благодарной всю оставшуюся жизнь Мустафе Айяту? Он не требует от меня ничего невозможного. Немного любви, иногда – кое-какие общественные обязанности. А вообще, он предоставляет мне полную свободу. Вы, как европеец, наверное, не понимаете этого?
– Почему же? – ответил Говард, хотя с трудом воспринимал исповедь Лейлы.
– А вы? Что привело молодого англичанина в Луксор? Я не хотела вас обидеть, мистер Картер, но у вас вид не самого счастливого человека.
Говард испугался, ему показалось, что Лейла видит его насквозь. Ему стало стыдно. Неужели он должен признаться, что Лейла права?
– Ах, знаете, – начал он и впервые взглянул в ее большие темные глаза, – у всех археологов, которые живут здесь уже долгое время, есть свои причуды. Они ищут прежде всего сокровища прошлого, но в действительности пытаются обрести самих себя. И я – не исключение.
– Существенное признание, – ответила Лейла и, склонив голову набок, спросила: – Вы, наверное, от чего-то убегаете, мистер Картер, так ведь?
Постепенно Говарду становилось не по себе от разговора с умной танцовщицей. Он не видел повода отрицать ее предположение и ответил:
– Да, несчастная любовь заставила меня стать археологом. Но все это уже давно в прошлом. Мне не хотелось бы об этом говорить.
На лице Лейлы промелькнула улыбка.
– Так я и думала. Есть люди, у которых их прошлое на лбу написано. Мне кажется, что вы именно такой человек, мистер Картер.
Говард, весьма впечатленный, кивнул. Лейла нравилась ему, даже очень нравилась.
Айят не появился и через два часа оживленной беседы с танцовщицей, и Лейла попросила, чтобы Говард проводил ее домой.
Несмотря на то что было уже довольно поздно, у гостиницы все еще стояло множество экипажей, освещенных шипящими карбидными лампами. С Нила веяло прохладой, и Лейла, как ни в чем не бывало прижавшись к своему провожатому, осведомилась:
– Вас это не смущает, мистер Картер?
– О нет, совсем напротив, – вырвалось у Говарда, и он сам удивился своей смелости. Лейла все-таки была любовницей Айята, и половина мужчин Луксора почитали ее как богиню.
– Набережная Аль-Бар, 160, – уверенно назвала Лейла адрес вознице, который ударил вожжами сивую лошадь и направил экипаж на север по набережной.
– Неплохой дом, – удивленно заметил Картер, когда экипаж остановился перед роскошным, окруженным садом строением – двухэтажной виллой с колоннами на входе и окнами, защищенными жалюзи с обеих сторон. – Подарок Айята? – не без иронии спросил он.
Лейла кокетливо отвела глаза.
– Мистер Картер, что за вопросы вы задаете?!
– Простите, Лейла, я не хотел показаться бестактным. Я думал только… Бы хвалили широту души Айята…
– Нет, – ответила танцовщица, – отношения с Айятом подразумевают такие подарки. Но все же это подарок – от хедива Тауфик-паши.
Вице-короля Египта?
Именно так. Тауфик-паша очень великодушный человек. Все, кому удается заслужить его благосклонность, он заваливает подарками. При этом он все время старается перещеголять своего отца, Исмаида-пашу, о котором рассказывают удивительные вещи. Если к нему кто-нибудь приезжал из Европы, то он отправлял своих гостей домой на роскошных яхтах. Корабли, конечно, переходили в собственность гостей. Как-то Тауфик-паша, его старший сын, устроил большой праздник в Каире и пригласил тысячу гостей в свой дворец на нильском острове Гезира. Я была приглашена, чтобы исполнить танец живота, впрочем, я была не единственной, но мой танец так понравился хедиву, что он наградил меня этим домом, в котором раньше иногда проводил лето.