Вторая кожа
Шрифт:
«Вы должны понимать революционеров, один из них произвел вас на свет... — Голос был таким знакомым, что Николас даже похолодел. — Я тщательно изучил биографию вашего отца. Полковник оказался самым таинственным человеком из всех, которых я когда-либо встречал. Даже более таинственным, чем мой отец» менявший свои личности так часто, что не знаю, помнил ли он в конце концов, кто он такой на самом деле..."
Это был голос Мика Леонфорте. Он эхом отдавался в голове Линкера, в самом центре его сознания, где уже начали обживаться темные структуры Кширы. «Но как это возможно? — удивился Николас. — Моя специальность — скрупулезный
Николас увидел, что путь Кширы был зеркалом, или по крайней мере тем, что он принял за зеркало в ту ночь в доме Куртца, когда, чувствуя присутствие убийцы, заглянул в него и узнал самого себя. Но теперь он знал правду, это было не зеркало, а окно, образ, который он в нем тогда увидел и принял за свой, был на самом деле образом Мика Леонфорте, его двойника. Это немного старомодное слово прозвучало в его голове как гром. Он и я — зеркальные отражения друг друга!
Но ведь это абсурд! Мик убил Куртцев, теперь Николас был в этом совершенно уверен. Но зачем он это сделал? Хотел завладеть долен Куртца в «Денва партнерз»? Но как убийство могло ему в этом помочь? И неужели из-за того стоило убивать двух человек? Конечно, Мик Леонфорте на все способен, однако Николас никак не мог избавиться от ощущения, что ему не хватает самой важной части головоломки.
Теперь его страх исчез и сменился радостным возбуждением. Именно Кшира — а вовсе не Акшара — позволила ему увидеть правду. Почему же он так ее боялся? Но он помнил, какое действие она оказала на Канзацу — его сенсей сошел с ума, — на Оками, когда тот попытался пройти ее темным путем! Только этим объясняется его страх, нет, нет, не стоит увязать в бесполезных воспоминаниях, когда перед его глазами открылась истина. Кшира оказалась чикаку, абсолютным проникновением в суть вещей, на поиски которого многие мистики тратили всю свою жизнь.
— Линнер-сан?
Николас вынырнул из темноты и вновь очутился среди света и грохота музыки. Он стоял на коленях у края танцплощадки, ее загораживали от него две юные японки, юбки были задраны так высоко, что ничего уже не скрывали.
— Я его видел, — сказал Николас, в то время как Танака Джин помогал ему подняться на ноги. — Я знаю, кто убил Куртцев. Это был Мик Леонфорте.
Прокурор увлек его в темноту возле бара и удивленно спросил:
— Это тот самый человек, который основал Плавучий город?
— Да, вместе с уже покойным главарем банды, американцем Роком.
— Но я считал, что Леонфорте погиб во время ядерного взрыва, который стер с лица земли этот город.
— Очевидно, он хотел, чтобы все думали именно так, — ответил Николас, — но теперь я уверен, что это именно Мик похитил у нас данные Киберсети.
Танака Джин пристально посмотрел на Николаса.
— Все это взаимосвязано, не так ли, Линнер-сан? Убийство Куртцев и случай промышленного шпионажа в «Сато». Наши дела пересеклись.
— Кажется, так, — кивнул Николас. — Но для того, чтобы узнать это наверняка, надо установить, кто владелец «Тенки ассошиэйтс».
Прокурор помолчал, прислушиваясь к звукам музыки, потом придвинулся к Николасу совсем близко и сказал:
— Вы, Линнер-сан, обладаете уникальным способом выяснять истину. — Прокурор кивнул головой, что очень походило на официальный поклон. — Я отдаю должное вашим талантам и не против того, что вы их используете. Но мне хочется, чтобы вы четко уяснили себе одну простую вещь. Я поклялся соблюдать закон, и, хотя уверен в том, что вы заслуживаете самого большого уважения, мне все же кажется, что те законы, которыми я руководствуюсь, не всегда... будут совпадать с вашими.
Линнер опять был поражен замечательной проницательностью этого человека. Танака Джин не походил ни на одного из прокуроров, с которыми он прежде встречался. Сказав, что его собеседник заслуживает самого большого уважения, Танака сделал ему величайший комплимент. Ощущение было такое, что их отношения достигли какой-то новой, неожиданной стадии. Николас вернул поклон.
— Может быть, и так, Джин-сан. Но клянусь вам, что методы, которыми мы пользуемся, никогда не будут противоречить друг другу.
Теперь уже прокурор официально поклонился Николасу, закрепив таким образом их необычные и еще более окрепшие дружеские отношения.
— Вы в состоянии разговаривать сейчас с этим человеком? Если да, то вам понадобится все ваше внимание, — сказал Танака Джин, переходя к делу, и, когда Николас кивнул ему, провел его через потайную дверь, которая находилась по левую сторону от бара и сливалась со стеной. Когда она за ними закрылась, грохот музыки и вибрация почти исчезли и Линнер понял, что здесь используется какая-то особая звукоизоляция. На старом металлическом лифте они спустились в подвал, услышали где-то в глубине помещения медленную чувственную мелодию и, миновав прихожую, очутились возле круглого освещенного помоста. На нем на корточках стояла женщина с длинными волосами, рядом лежал обнаженный мужчина с собачьим ошейником. На женщине были кожаные шорты в обтяжку со множеством молний, уродливо выглядевший черный каучуковый бюстгальтер, кожаный капюшон и высокие ботинки на шипах. В одной руке она держала плетку-девятихвостку, в другой — поводок, прикрепленный к собачьему ошейнику.
Заметив новоприбывших, хорошо одетый японец с гладко зачесанными назад волосами и лицом наемного убийцы спросил:
— Чем могу помочь, джентльмены?
Женщина на помосте расстегнула молнию и начала мочиться на лицо лежащего человека.
— У нас встреча с Тенто-сан.
Японец внимательно оглядел Николаса и Танаку Джина.
— С Тенто-сан?
Это было шуточное прозвище, псевдоним. На жаргоне это слово означало мужской член в восхищенном состоянии и по не вполне понятным причинам вело свое происхождение от английского слова «тент».
— Он нас ожидает, — пояснил Танака Джин.
Невероятно, но обнаженный на помосте пил мочу женщины.
Человек с лицом наемного убийцы наклонился вперед:
— А как вас зовут.
— Вас это не должно интересовать. Скажите просто, что пришел Джин.
Японец исчез, у помоста прозвучал гром аплодисментов, и свет погас, чтобы дать возможность подготовить сцену для следующего номера. Николасу хотелось надеяться, что к тому времени они отсюда уже уйдут и не будут лицезреть эту мерзость. На сегодня с него вполне достаточно одного садо-мазохистского представления. Группа людей в мятых костюмах и с потными лицами прошла по направлению к лифту.