Вторая попытка

Хачатуров Владимир Владимирович

– Смотря, чем они питаются, – заметил с места Ерем Никополян.

– Никополян, тебе что, одной двойки мало? Еще захотелось? – поинтересовалась Антилопа.

– За что, Вилена Акоповна?!

– За то, Ерем, что забыл об экологической пирамиде пищи. Лишь около 10 % потребляемой пищи идет на рост животных, остальное расходуется на передвижение и поддержание внутреннего равновесия организма. Основа жизни в воде – планктон. Зоопланктон питается фитопланктоном, рыбы поедают зоопланктон, рыб пожирает Несси. Причем поедать все они должны в десять раз больше собственной массы, иначе им не выжить – всем вместе, всей цепочке. Умножим невообразимую массу фитопланктона, которая требуется для обеспечения пищей одного чудовища, на

численность популяции (не менее двухсот особей, господа!) и получим неподъемную для упомянутого водоема цифру. Ответ один: мифы живучи, человек жаждет необычайного, ибо это заложено в его генетической программе выживания и приспособления, но всего этого явно недостаточно, чтобы счесть сообщения о якобы сохранившихся динозаврах, драконах, чудовищах и прочих зоомонстрах заслуживающими серьезного внимания. Во всей этой сенсационной истории с Несси неопровержимым научным фактом является только один-единственный факт: первым увидел и раструбил о существовании Несси никто иной, как содержатель местной гостиницы. Собственно, все приведенные мною биологические опровержения можно было бы опустить – для здравомыслящих людей достаточно было указать на источник этой газетной утки. У меня всё…

– Вот так бы всегда, Брамфатуров, коротко, ясно и по существу, без увиливаний в литературу, – щедро отрезала скупой ломоть похвалы биологичка.

– Можно вопрос, Вилена Акоповна? – потянулись руки с парт.

– Нельзя! Лично у меня никаких вопросов не возникло. Значит ваши вопросы наверняка окажутся не по теме… Переходи к следующему, Брамфатуров…

– Что прикажете считать следующим, Вилена Акоповна, НЛО, Бермудский треугольник, телепатию, телекинез?..

Антилопа замешкалась, затрудняясь с ходу определить, которая из тем окажется более безопасной в плане незыблемости научных устоев.

Класс мгновенно разделился в самом себе на враждующие секты, о чем поведал противоречивый хор шепотливых подсказок учеников – учителю: «Телекинез, Вилена Акоповна!», «Треугольник!», «НЛО!» и так далее.

– А сам ты как считаешь, Брамфатуров, которая из тем ближе к биологии? – нашлась биологичка.

– Давайте вместе рассудим, Вилена Акоповна. НЛО, ясен пень, по части астрономии. Бермудский треугольник лучше отдать на откуп океанологам и климатологам. О телекинезе всерьез говорить не приходится… Почему? Да потому что передатчик любого типа энергии не может осуществлять воздействие, превышающее его собственную мощность. Если же он производит воздействие большее, чем его установленная мощность, то действует, либо как спусковой механизм, либо нарушает законы сохранения энергии. Спрашивается, где тот особый источник, который доставляет необходимую энергию для пуска процесса?.. Остается телепатия. То есть чтение мыслей на расстоянии. Конкретно, пресловутый маг и чародей Вольф Мессинг… У меня предложение, Вилена Акоповна. Давайте сделаем, как в «Мастере и Маргарите»: сначала сеанс телепатии, потом ее разоблачение.

– А кто будет мысли читать, ты, Брамфатуров?

– Я буду не мысли читать, Вилена Акоповна, я буду доказывать, что это в принципе невозможно. Или, по меньшей мере, что Мессинг такой же телепат, как любой из присутствующих на этом уроке. Ведь главным требованием для двуполого размножения является взаимное отыскивание самцов и самок данного вида. Для облегчения и обеспечения такого поиска эволюция за миллиарды лет создала богатый арсенал специальных сигналов и способов привлечения, снабдив животных предназначенными для этого органами, внешним видом и т. п., что было бы совершенно излишним, если бы они имели возможность телепатического контакта. А значит, само неслыханное богатство сигнальных органов, присущее миру животных, от насекомых до антропоидов, свидетельствует против наличия у них телепатической связи. Она не может проявляться в животном мире даже частично, потому что, какой бы микроскопической ни была эта способность, естественный отбор усилил бы ее, сконцентрировал и закрепил в течение сотен миллионов лет эволюции. Так вы согласны на эксперимент, Вилена Акоповна?

Биологичка задумалась. С одной стороны, черт этого Брамфатурова разберет: слишком уж этот мальчик чреват сюрпризами. Кто бы, к примеру, мог подумать, что он столько по ее предмету знает? А с другой, если эксперимент пройдет как надо, без безобразий, с серьезным поучительным эффектом, обеспеченным ее, Вилены Акоповны Егникян, непосредственным участием, то… Одним словом, предположение, что червячок тщеславия не является объектом изучения биологии, в очередной раз подтвердилось. Проще выражаясь, таможня дала добро. Правда, с условием, чтоб контрабандисты не наглели. Контрабандисты с готовностью поклялись не только не наглеть, но даже и не навариваться. После чего немедленно забросали разоблачителя телепатии вопросами по существу:

– Вов, а что я сейчас думаю?

– А я?

– А я?

Впрочем, не все были готовы к тому, чтобы их сокровенные мысли стали известны посторонним лицам, тем более одноклассникам. Эти прятали глаза, воротили носы, а некоторые особо впечатлительные натуры прикрывали голову, как вместилище тайных дум, раскрытыми учебниками по биологии.

– Я, конечно, могу изложить суть твоих мыслей, Татунц, – для этого достаточно проследить, куда ты косишь взглядом, а косишься ты на ножки Жанны. Но это будет не телепатия, а догадка. Пусть и верная, но насквозь антинаучная…

Смешки в классе на Жанну никак не подействовали: ни румянца ис-креннего девичьего смущения, ни стыдливо потупленных глаз, ни даже, наконец, кокетливого тычка локтем в бок обнаглевшего соседа. Прекрасная половина девятого «а» была таким поведением новенькой крайне шокирована.

– А ты, Сергей Бойлух, совершенно напрасно экранируешь свой кочан учебником биологии. Всем и без телепатии прекрасно известно, что перед большой переменой у тебя один буфет на уме.

– Это и есть твой эксперимент, Брамфатуров? – не скрыла своего разочарования Вилена Акоповна.

– Никак нет. Для сеанса нам необходимо избрать жюри из трех человек, разумеется, с вами, Вилена Акоповна, во главе. Желающие молча… повторяю: молча излагают свое задание на бумаге и отправляют в виде записки жюри. Задание должно быть простым, не содержащим вопросов, не приказывающим вспомнить экспериментатора те или иные стихи, поговорки, считалки, анекдоты. Все должно быть предельно конкретно, ребята. Возьми то-то, сделай с ним се-то… Жюри выбирает задание, вызывает автора на сцену. Автор выходит, кладет свою руку экспериментатору на запястье и начинает изо всех сил думать в строгой последовательности шагов над своим заданием. Все ясно?

– Что тебе, Асатурян? – обратилась к тянущему руку Седраку Антилопа.

– Вилена Акоповна, я думаю, что для чистоты эксперимента Брамфатуров должен покинуть класс, пока мы тут все подготовим…

– Правильно! Верно! Пусть выйдет, а то он такой у нас проницательный, что обо всем догадается по выражению наших лиц…

– Я не против, я выйду, Вилена Акоповна. Но с одним условием – в сопровождении внушающего доверие лица. Не ровен час, нарвусь на Лидию Парамоновну, так хоть будет кому подтвердить со стороны, что я не верблюд…

– Ладно, – согласилась биологичка. – Кто хочет пойти с Брамфатуровым – проконтролировать, чтобы он не подслушивал и не подсматривал? Задние парты прошу не беспокоиться…

– А можно мне? – подняла руку новенькая.

Одна половина класса уставилась на Жанну из Мариуполя, другая – на Борю из Еревана. Во взглядах какой из половин сквозило осуждение, а в которой – усмешка, догадаться не трудно.

Вот как случилось, что спустя пару минут Брамфатуров и сопровождающее его лицо в виде новенькой предстали пред взыскательными очами завуча Лидии Парамоновны Вахрамеевой.