Вторая попытка
Шрифт:
— Ты все бросила, не позволила никому и ничему удержать тебя и прилетела ко мне, — сказал Чед. — Когда я говорил с отцом и он сообщил мне, что ты прилетишь сегодня вечером, я не мог в это поверить. И все-таки поверил. Я же сразу сказал тебе, что ты самая отважная женщина на свете, помнишь?
Ли играла с темными колечками волос на его груди. На ее предложение обтереть его губкой Чед с готовностью согласился. А потом, чтобы играть по-честному, он стоял рядом с ней, пока она принимала душ, и от души намыливал ее. Теперь они лежали, обнаженные, на широкой постели, впитывая романтическое настроение, которым был пропитан этот номер для новобрачных.
— Не храбрость привела меня к тебе, а любовь. Я хотела быть рядом с тобой. А вообще-то я ужасная трусиха!
Чед нежно провел пальцем по ее носу, спустился к краешку губ.
— Даже после того, как я оставил тебя в день свадьбы, ты хотела быть со мной?
— Ты должен был так поступить. Теперь я это понимаю. Да и тогда понимала, просто я впала в истерику. Прости меня за то, что я себя так вела и за то, что я тебе наговорила.
— У тебя было на это право. — Чед притянул Ли к себе и поцеловал, жадно, страстно. — Я подал в отставку еще до того, как мы поженились.
Она недоуменно уставилась на него. Ее сердце забилось быстрее.
— Ты… подал в отставку?
— Да. Помнишь, я рассказывал тебе, что мы тренируем новичков? Мою отставку приняли, но при условии, что я помогу научить того, кто будет работать вместо меня. Я просил отпуск на месяц, чтобы жениться, — я планировал продолжительный медовый месяц, как ты догадываешься, — но когда начался пожар и мое начальство осознало, что это крепкий орешек, они поняли, что новые парни к этому еще не готовы. Единственный, кого я натаскал как следует, лежал на вытяжении со сломанной ногой.
— Почему ты не сказал мне об этом перед отъездом? — Ли тут же прикусила в досаде губу. — Я просто не дала тебе такой возможности, верно?
— Я должен был ехать, Ли. Прошу тебя, поверь мне.
— Я верю, — и она не лукавила.
— Но больше нам не придется расставаться. С этой ногой я какое-то время не смогу работать. К тому моменту, как она срастется, я смогу уйти из компании, зная, что мое место занял хорошо обученный человек. Так что я расстаюсь с «Фламеко».
— Я не могу просить тебя об этом, Чед.
Он улыбнулся.
— Прямо как с кроваткой Сары. Ты меня не просила. Я сам вызвался. — На его лице появилось торжественное выражение. — Я чертовски здорово проводил время, Ли. Моя работа доставляла мне огромное удовольствие. Немногие молодые мужчины могут похвастаться, что испытали такое. Я зарабатывал больше денег, чем мог потратить, но у меня хватило здравого смысла большую их часть вложить в дело, а не пустить на ветер. Я любил работу, связанный с ней риск, удовлетворение от того, что я спасал жизни людей. Я делал настоящую мужскую работу!
Чед практически повторял слова своего отца, когда тот пытался объяснить Ли, за что он, Стюарт Диллон, любил свою профессию.
— Но тебя я люблю больше. Я больше люблю Сару и нашу с тобой совместную жизнь. Мотаться по всему миру с бригадой отчаянных парней и тушить пожары — это меня больше не привлекает. Я хочу основать свой бизнес поближе к дому, растить мою дочку, подарить ей еще братишек или сестренок, любить мою жену.
— Ты уверен, Чед? Я готова принять любое твое решение. Я не смогу жить в мире сама с собой, если буду считать, что не дала тебе возможности заниматься любимым делом.
Его усмешка и засверкавшие глаза должны были подсказать Ли, что разговор приобретает совсем другой оборот.
— Сейчас я скажу тебе, каким любимым делом ты не давала мне заниматься последние несколько недель.
Его рука скользнула под простыню.
— Я люблю делать вот это. — Его рука небрежно и в то же время настойчиво ласкала ее грудь. Движения были уверенными и легкими. — Мне нравится заниматься вот этим. — Его рука отбросила прочь простыню, его губы накрыли розовый сосок. — Ты знаешь, как сильно я тебя люблю, Ли? — спросил он. — Знаешь?
— Да, я это знаю. И я люблю тебя, — прошептала она, хотя слова давались ей с трудом. Его руки завладели ее телом, лаская спину, живот, бедра, влажные волосы между ними.
— Какая же ты сладкая, — выдохнул он, наслаждаясь ее возбуждением. — Я люблю тебя, Ли. С самого начала, с той самой минуты, когда ты безоглядно доверилась мне, я полюбил тебя. О, дорогая, прикоснись ко мне еще раз… Вот так… Это райское блаженство… Неземное наслаждение…
— Я так боялась, что с тобой что-нибудь случится и ты так и не узнаешь, насколько сильно я люблю тебя.
— Я никогда в этом не сомневался.
— О, Чед…
Как всегда, его прикосновение вознесло ее куда-то высоко, ближе к звездам, где существовали только их чувства и ничего больше. Он владел ее душой, ее сердцем, ее телом, и Ли сознательно отдала ему их. Она изгибалась под ласкающей ее рукой, ее уносил поток сладострастия.
— Чед? Но твоя нога? А как же гипс?..
— Все будет нормально, — заверил ее Чед и подвинулся еще ближе к ней. — Ты ведь не сомневаешься в этом, девочка моя?
— Не сомневаюсь, — рассмеялась Ли.