Вторая попытка
Шрифт:
– Не успел, честно говоря.
– Признался я.
– Вот и хорошо.
– Кивнула Рогнеда.
– Светлана приготовила замечательный завтрак и, кажется, я знаю, для кого она так расстаралась.
– Ма-ам!
– Из сеней раздался то ли писк, то ли восклицание, и на пороге возникла Света. Взглянула на меня и, тут же отведя взгляд, сообщила.
– Всё на столе.
– Идём-идём, дочка.
– С нескрываемой улыбкой произнесла Рогнеда.
– Проходи, Ерофей.
Завтрак действительно оказался выше всяких похвал, но вот то, что было потом... я знаю, что такое допрос, и какими они бывают, сталкивался в своё
Постепенно, разговор зашёл о наших со Светой тренировках и ментальных воздействиях, вообще. Светлана похвасталась матери своим "снежным" котом и, кажется, эта демонстрация произвела на Рогнеду куда большее впечатление, чем моя биография, которой и был, в основном, посвящён недавний "допрос".
– Интересно-интересно.
– Произнесла женщина, внимательно рассматривая охотящееся за солнечным зайчиком, иллюзорное животное. Я прямо-таки чувствовал исходящие от неё потоки внимания, чуть ли не по сантиметру "ощупывающие" подаренный Свете конструкт.
– И что он умеет?
– В смысле?
– Не понял я.
– Ну, для чего он предназначен?
– Уточнила Рогнеда.
– Для развлечения.
– Пожал я плечами и, заметив недоумение на лице собеседницы, вздохнул.
– У меня есть одна идея, но, честно говоря, воплощать её на этом этапе, я не возьмусь. Рановато.
– Почему?
– Спросила Рогнеда, а следом за ней и Света подняла на меня вопрошающий взгляд.
– Это опасно и, боюсь, пока у меня просто не хватит знаний для подобной доработки.
– Можешь рассказать подробнее?
– Прищурилась женщина. Любопытство...
– Пожалуйста.
– Кивнул я.
– Света, извини...
Я замахнулся рукой и, мгновенно оставивший игру, котёнок взмыл в прыжке, целясь когтями в мою ладонь. Естественно, что никакого вреда, вцепившийся в руку, кот не причинил, подобная иллюзия, пусть и довольно плотная, просто не в состоянии нанести урон материальному объекту.
– И что это было?
– Рогнеда перевела хмурый взгляд с кота на меня, а вот Света даже не дёрнулась. Настолько доверяет? Приятно.
– Прошу прощения за такую демонстрацию.
– Повинился я перед обеими собеседницами.
– Как видите, при угрозе носителю, "игрушка" бросается на его защиту. Когда я снимал поведенческую матрицу с настоящего животного и создавал эту иллюзию, то не предполагал ничего подобного, и был весьма удивлён такому поведению конструкта.
– Матрица, говоришь?
– Женщина успокоилась и задумчиво уставилась куда-то в стену, но уже через минуту встрепенулась и, прищёлкнув тонкими пальцами, весело улыбнулась.
– Ха, кажется, я поняла, в чём дело! Привязка к носителю накладывается на инстинкт реального животного и заставляет конструкт защищать источник энергии, так?
– Именно, Ружана Немировна сказала то же самое.
– Кивнул я.
– Тогда у меня появилась мысль, снабдить иллюзию дополнительным элементом, конструктом, созданным этим летом Марой и Олегом, внуками моих попечителей, что обеспечило бы безобидную иллюзию весьма внушительным оружием.
Над костяшками моей сжатой в кулак ладони, вспыхнули
– Телохранитель, значит.
– Протянула Рогнеда.
– Это небезопасно.
– И очень трудно. Совмещать классические конструкты со смысловыми воздействиями вообще непросто, а уж когда этих манипуляций несколько, задача усложняется в геометрической прогрессии.
– Согласился я.
– Именно поэтому, пока я даже не думаю браться за эту работу. Не хватит умений.
– Понятно.
– Женщина взглянула на мурлычущего под рукой дочери иллюзорного кота и покачала головой.
– Не хочу тебя разочаровывать, Ерофей, но даже если ты создашь подобного "телохранителя", без соответствующей регистрации продать его не удастся. Сам использовать сможешь, а вот передать третьим лицам, увы. Говорю тебе, как старший офицер юстиции.
– Почему?
– Этот вопрос мы задали со Светой практически в унисон.
– Торговля оружием, будь то механические приспособления или ментальные воздействия, строго регламентирована государством.
– Пояснила Рогнеда.
– Можно продать патент или привилегию на созданное воздействие, но распространять конструкт самостоятельно, не имея оружейной лицензии, запрещено законом.
– А пользоваться самому, выходит, можно.
– Пробормотал я.
– В пределах самообороны.
– Кивнула женщина.
– Любой человек вправе защищать свою жизнь, жизнь близких и собственное имущество всеми доступными способами. Хотя, конечно, если, отбиваясь от напавшего, ты нанесёшь ущерб непричастным к конфликту лицам или их собственности, отвечать будешь по всей строгости.
– А самого напавшего, значит...
– Начал я... и немного опешил от хищной улыбки Рогнеды.
– Можешь хоть в пыль развеять.
– Кивнула она. Свету передёрнуло. Мать коротко взглянула в её сторону и добавила со злым смешком.
– Если сумеешь, конечно.
– Сурово.
– Вздохнул я, невольно вспоминая свой прошлый мир, где самозащита, на законодательном уровне, давно возведена в ранг преступления, а по статье о превышении пределов самообороны сажают, чуть ли не чаще, чем за преднамеренное убийство. Честно говоря, этот мир нравится мне всё больше и больше.
– Так, ребятки, вы, кажется, собирались позаниматься? Вот и идите. А я, с вашего разрешения, посмотрю. Хорошо?
– Хлопнув в ладоши, произнесла Рогнеда, заставив нас со Светланой отвлечься от размышлений.
– Да, конечно.
– Кивнул я.
– Спасибо за угощение.
– Свету благодари. Она всё утро на кухне крутилась, тебя дожидаясь.
– Рассмеялась женщина, поглядывая в сторону покрасневшей дочери, теребящей рукав своего лёгкого сарафана.
– Кстати, дочка!
– Да, мам?
– Тихо спросила та, поднимаясь со стула.
– Список дел на сегодня...
– Проговорила Рогнеда, и тут же я уловил сорвавшийся куда-то в сторону конструкт.
– На холодильнике.
– Вздохнув, дочь закончила фразу матери.
Я взглянул в сторону большого холодильного шкафа, установленного в глубокой нише, и удивлённо вздёрнул бровь. На белоснежной дверце, мерцая синеватыми отблесками, аккуратным женским почерком был выведен перечень домашних дел.
– О, Рогнеда...
– Я замялся, обратившись к женщине.
– А можете научить меня этому конструкту?