Вторая жена
Шрифт:
— Я думаю поработать в саду.
— В саду? — я обернулась с деревянной ложкой в руке. — Ты не делал этого много лет.
— Да, — Натан засунул руки в карманы, — Пора им заняться.
Футбольные сражения близнецов превратили газон в унылую пустыню. Я смотрела, как Натан идет через него и достает вилы из садового сарайчика. По его спине я догадалась, что он сейчас совершенно безмятежен, я бы даже поспорила, что он насвистывает. Он начал копать под сиренью и вскоре рядом с ним образовалась куча почерневших листьев. Через полчаса я налила ему кружку чая. Спускалась темнота, было холодно, но рубашка Натана была
Он вытер руки о штаны:
— Хорошая девочка.
— Откуда вдруг интерес к саду? Вопрос был излишним, потому что я уже знала ответ.
Он глотнул чаю.
— Раньше он был очень красивый.
— Ты думал о Роуз? — я обвиняла его. — Не так ли? Ты говорил с ней. Та схема, что я нашла в твоем дневнике, была для нашего сада? — я указала на сломанную ограду, кучу травы, голую сирень. Оливы, вербена, фикус. Они будут здесь?
— Не надо, Минти, — с нажимом сказал Натан, — Мы не обсуждаем Роуз. Помнишь?
— О дневнике…
— Забудь о нем. Это только мое. — его брови сошлись вместе.
— Ты в порядке?
— Да, все хорошо. — его пальцы постучали по груди. — Болит немного. Я слишком много съел.
В третьей главе «Стратегий решения жизненных проблем» (лежащей сейчас у моей кровати) автор рекомендует когнитивно-поведенческую терапию для решения сложных проблем. Если дурные мысли постоянно возвращаются к вам, угрожая нарушить ваше благополучие, то нужно избегать их, используя прием уклонения. Я нагнулась, вытянула длинный белый корень из кучи мусора и начала крутить его между пальцев. Я подумала, с чего начну свой понедельник в «Парадокс Пикчерз», вспомнила китайские статуэтки в столовой. Я подумала о пироге с рыбой, который достала из холодильника на ужин близнецам.
Не получалось.
Я повернулась к Натану.
— Почему я поверила тебе, когда ты сказал, что пришел ко мне, чтобы начать с чистого листа?
Я должна была поцеловать его и не позволить ему ответить. Я должна была вспомнить, что сожаления являются пустой тратой сил. Я должна была сказать что угодно, но не это. Натан потер верхнюю губу грязной рукой, оставляя на ней землю.
— Нет смысла бороться за то, что невозможно получить, Минти.
Я сдалась. Воспоминания неподвластны нашей воле. Мы не можем сказать, что прошлое остается в прошлом. Оно прорастает в настоящем, это неизбежно. Я оставила его с этими мыслями. Я пошла в дом, накормила детей, уложила их спать. Потом собрала свои записи и папки и пошла к себе. На кухонном столе я оставила записку: «Поужинай сам».
Глава 5
— Минти, — Барри вызывал меня по внутреннему телефону. — Ты мне нужна.
Я просматривала свежие газеты, зажав трубку телефона между плечом и шеей, очень полезный навык, учитывая мой род занятий. В последнее время мое плечо и предплечье начали побаливать. Натан засмеялся, когда я объяснила почему, и пробормотал, что хотел бы посмотреть на такой трюк.
— Я отвечаю на вызов, Барри. Можешь подождать?
— Нет, — сказал он.
— О'кей.
Когда я вошла в его кабинет, Габриель и Деб сидели на диване, таком глубоком, что их ноги едва касались пола. Фигура Барри за столом возвышалась на два фута над ними. Он был в кожаной куртке, толстовке и слаксах. Белый шелковый шарф был обмотан вокруг его шеи и, когда он поднял руку,
— Здесь собрана масса заметок о среднем возрасте. Что это такое? Девушки соглашаются, что в этом стоит разобраться. — без малейшей иронии, смягчившей бы его слова он передал досье мне. — Мы решили, Минти, передать это тебе.
Габриель обменялась взглядами с Деб.
— Мы с Габриель не чувствуем, что знаем об этом достаточно, — сказала Деб.
Небольшое, но существенное замечание звучало у меня в голове: «И что мне с этим прикажете делать?». Я подбирала слова, чтобы объяснить, что я пока тоже одна из девушек. В зависимости от настроения я могла бы либо расплакаться либо посмеяться над этим заявлением. Сейчас я еще не могла решить.
Деб отбросила назад длинные волнистые (очень характерные для жителей Северного Лондона), как на картинах прерафаэлитов волосы, однозначно давая понять, к какой возрастной группе она себя относит. Габриель была сосредоточена на Барри, который, как обычно делал вид, что ничего не замечает.
— Я чувствую, это многообещающая тема. — Барри передал мне конверт. — Думаю, Минти, ты сделаешь из нее конфетку.
Я взглянула на первый абзац статьи из «Нью Стэйтсмен»: «Социальный и культурный акцент на молодежи привел к пренебрежению средней возрастной группой. У нас более, чем достаточно, культурных и финансовых данных по молодежи, а так же по старикам. Но что нам известно о важной середине между ними?».
Срочный телефонный звонок вызвал Габриель из комнаты. Барри пустился в обсуждения о правильном творческом мышлении. Какие поведенческие привычки характерны для среднего возраста? Потребность избегать риска? Бессонница? Непереносимость кофеина? Регулярные проверки банковского счета?
Деб потерла лоб:
— Я не знаю.
Барри фонтанировал идеями:
Или это когда люди обнаруживают потребность в вере?
— Боже мой, — она казалась потрясенной, — неужели?
Барри сразу отрекся:
— А, может быть, и нет. Может быть, наступление среднего возраста определяется финансовым положением, когда погашается ипотечный кредит?
Деб снова откинула назад волосы, открывая чистый гладкий лоб.
— Средний возраст — это лет сорок?
— Пятьдесят. — Барри был тверд.
— О? — теперь ее голос звучал, словно она никогда не слышала о пятидесятилетних. — Ты так считаешь?
В течение этого диалога то Барри, то Деб посматривали на меня.
— Минти, поговори с друзьями. — Барри закрыл совещание. — Что люди думают о среднем возрасте?
— Я разыскала некоторые статистические данные, которые могли бы помочь. — любезно сказала Деб. — она вручила мне пачку бумаг, ее волосы на плечах повторяли движения тела. — Может быть, ты посмотришь их у себя дома?
На следующее утро я пришла пораньше, когда Барри еще был в офисе, и вручила ему подробную записку, почему «Парадокс Пикчерз» целесообразно взять меня на полный рабочий день. Я была тщательно одета в льняные штаны и пиджак, давая понять, что не разделяю любовь к джинсовым курткам. У меня дома на холодильнике все еще висела открытка от его жены с репродукцией Матисса: «Мы с Барри благодарим за превосходный ужин… P.S.: Не можешь дать мне рецепт цыпленка?».