Второе дно
Шрифт:
Впрочем, я была готова поспорить, что мистер Кантуэлл скорее сожрет свою лошадь без соли, чем признается, что верит в ведьм, так что расстраиваться не спешила. Добрые обитатели Мангроув-парка уже наверняка просветили его, что за женщина живет в домике на сваях у самой мангровой рощи. Остальное должны были сделать длинные рыжие волосы, тяжелый взгляд и синий чай — на них я полагалась всецело, а потому просто выдернула шпильки из пучка и вышла на веранду, неспешно выступив из тени.
Пункт второй — тяжелый взгляд — тоже можно было считать выполненным. Какая женщина
Кроме того, Терренсу Джею Хантингтону III определенно не светил карьерный рост до ученика целого конюха. Хваленая скаковая лошадь оказалась жеребцом.
Он, конечно, был хорош — длинные стройные ноги, литые мышцы, перекатывающиеся под лоснящейся шкурой, породистая узкая морда и большие печальные глаза, словно конь заранее хотел извиниться за своего хозяина. Увы, моего отношения это не изменило: кобылам, которых приводили ради здоровых жеребят, полагалось особое снадобье, сложное, но действенное; из-за него обо мне и узнали в Мангроув-парке, и именно благодаря ему тропка к моему домику не зарастала, несмотря на все попытки мангров расширить свои угодья.
Абсолютно здоровый и хорошо выезженный жеребец означал, что его хозяин всего-навсего азартный игрок и мечтает сорвать куш на скачках, чего бы это ни стоило ему — и, увы, самому коню.
Я сочувственно вздохнула. Жеребец — тоже, протяжно и печально, вынудив своего всадника удивленно покоситься вниз, а меня — перевести, наконец, взгляд на второго гостя.
— Тетушка Ви? — скептически уточнил всадник, страдальчески заломив темную бровь, отчего стало казаться, будто по части тяжелого взгляда — и, соответственно, ведовских талантов — он дал бы мне сто очков вперед. Конь переступил копытами, чавкнув грязью, и мужчина на мгновение рефлекторно сжал колени, сделавшись удивительно похожим на своего жеребца.
За мускулатуру, впрочем, я бы не поручилась: светло-серый костюм-тройка скрывал телосложение. Зато длинные стройные ноги и узкая породистая физиономия наличествовали определенно, да и масть оказалась похожа — всадник был черноволос, черноглаз и даже смугл, как большинство местных. Но в седле сидел уверенно — чем местные, как правило, похвастаться не могли.
— Видимо, вы расспрашивали обо мне на конюшне, — весело предположила я: кажется, эта встреча порушила не только его надежды на страшную ведьму, но и на опытную пожилую знахарку, и с беднягой следовало быть помягче. — Вивиан. Мисс Вивиан Блайт.
— Кристиан Наронг Кантуэлл, эсквайр, к вашим услугам, — все еще озадаченно откликнулся всадник, разом разрешив все мои сомнения о своем происхождении. Метис, потому и смугл.
Но почему, в таком случае, его не гнушались принимать в Мангроув-парке? Манеры у него были вполне приемлемыми для колоний, но этого еще недостаточно, чтобы сам губернатор снизошел до полукровки.
— Рискну предположить, что услуги нужны скорее вам, — улыбнулась я, отложив излишне смелые вопросы на потом. — Загоните коня под дом и поднимайтесь. С такой шкурой местное солнце, должно быть, кажется изощренной пыткой.
Всадник, никак не прокомментировав двусмысленность фразы (или просто не замечая очевидного сходства с конем?), опустил взгляд, тоже заметив тенек между высоких свай — и ведро с пресной водой, которое я загодя оставила у лестницы, где его сложнее всего ненароком опрокинуть. Вороной жеребец смотрел туда же с нескрываемым вожделением. Выезжали его определенно не для таких условий, и в тени он тотчас вздохнул с облегчением, безропотно позволив привязать себя к свае.
— На самом деле, своих целей я уже добился, просто приехав сюда, — с непроницаемым лицом начал было мистер Кантуэлл, поднимаясь по лестнице — и, наконец, учуял запах дома.
— Вот как? — весело улыбнулась я, заметив мгновенно возросший интерес. — Что же это были за цели? Неужели достаточно срочные, чтобы отказаться от чая?
На этот раз взгляд был не только тяжелым, но еще и немного утомленным, словно мистера Кантуэлла на каждом шагу подстерегали гостеприимные хозяева, от которых никак не отделаться, пока не выпьешь с ними чаю. Но гость все же проявил похвальное послушание и пересек веранду, ступив под сень дома. Ноздри выразительно раздулись, ловя аромат из столовой, и я отвернулась, скрывая довольную улыбку.
— Впрочем, не утруждайтесь. Вы приехали, потому что на вашего коня поставят гораздо больше, если по Лонгтауну пойдет слух, будто перед скачками вы навестили тетушку Ви, — предположила я, усадив гостя за стол и взявшись за чай. — Но вы решили, что просто проехаться по тропке до мангровой рощи и вернуться — недостойно джентльмена.
Мистер Кантуэлл молчал, озадаченно уставившись в свою чашку. Уж что-что, а утруждаться он не собирался определенно.
— Не бойтесь, — я демонстративно пригубила свой чай. — Это…
— Синий горох, — отмер гость и отважно ухватил имбирное печенье в форме зайца. — Простите. Я знаю, что это, но никак не ожидал увидеть его в доме вайтонки. Вы хорошо потрудились над антуражем, вынужден отдать должное.
Положим, над ракушечной занавесью и резными узорами на стульях действительно пришлось потрудиться, а вот синий горох, разнокалиберные свечи и керосиновые лампы были вынужденным шагом: газовое освещение не по карману даже самой опытной знахарке; но я только улыбнулась шире и чуть склонила голову, принимая комплимент.
— Мой дом — мое лицо, — изрекла я, внимательно рассматривая гостя.
Тот как раз попробовал печенье и на мгновение замер с обезглавленным зайцем в руке, словно не в силах поверить своим собственным ощущениям.
— Изумительно, — изрек мистер Кантуэлл. — Вы исключительно талантливы, мисс Блайт. Однако я вынужден поторопиться со своим делом: до прилива не так много времени.
— Как пожелаете, мистер Кантуэлл, — покорно согласилась я.
— В Мангроув-парке мне сказали, что вы чрезвычайно неохотно покидаете свой дом, — сказал он. — Однако обстоятельства сложились так, что мне необходимо, чтобы вы… как это называется? Пошептали над моим конем при свидетелях.