Второе дно
Шрифт:
— Со мной поедет мистер Кантуэлл, — призналась я. Альциона склонила голову набок, словно пыталась припомнить его в книге пэров, и я добавила, разрешая ее сомнения: — Эсквайр. Мне нужен его волосок, иначе он угробит своего коня. Не уверена только, стоит иметь дело с ним или сразу с Тао Латом. Мне показалось, что из них двоих главный — отнюдь не джентри…
Птица хохотнула, запрокинув раскрытый клюв.
— Да, последнее слово все равно будет за господином, но речь идет вовсе не об обычных отношениях между слугой и нанимателем, — заметила я и, стоически переждав новый перелив
Альциона согласно свистнула и переступила по спинке скамьи. За такую покладистость и сдержанность я вознаградила ее еще одной креветкой.
— Завтра в семь за мной пришлют автомобиль, — сказала я птице и поднялась на ноги. — Знаешь… если подвернется возможность утащить волосок и у Тао Лата, не теряйся. Запасливость еще никому не вредила.
Альциона снова засвистела, на этот раз — протяжно и возмущенно. Я подавила смешок и оставила на скамье стройный рядок из округлых креветок.
— А мои какие проблемы, если их автомобиль здесь не пройдет?..
При всех очевидных достоинствах альционы как собеседника у нее был один чудовищный минус: о пунктуальности она и слыхом не слыхивала. Из-за поздних гостей я проспала до самого рассвета, но птица еще не прилетела. Тяжело вздохнув, я выбралась из-под полога от насекомых и отправилась умываться.
Сборам следовало уделить особое внимание. В Лонгтаун я выбиралась нечасто, и упускать такой случай произвести впечатление было никак нельзя. Поэтому я достала лучшее платье — светло-зеленое, из тонкого искусственного шелка; к нему отлично подходили длинные бусы из мелкого жемчуга, подаренные мне леди Эванс. Утро — не время для таких нарядов, но мы ведь поедем на скачки!
Белая вязаная накидка в ансамбль вписывалась плохо, и я с сожалением оставила ее в шкафу, в отместку проведя почти полчаса перед зеркалом. Густые накладные ресницы мне не шли, как и леди Изабель, но это определенно не отменяло необходимость макияжа: пусть варварски яркой кинодивой мне не быть, но косметика, по крайней мере, защитит лицо от разгулявшегося солнца — да и добавит мне пару лет для солидности. В довершение приготовлений я надела туфельки, доставшиеся мне от Дейзи: она заказала их по каталогу, но те оказались малы — и перекочевали ко мне.
Я топнула, наслаждаясь звуком новеньких каблуков, и повертелась перед маленьким зеркальцем, оставшись чрезвычайно довольной собой, — а альционы все не было.
Зато за рощей уже нарастал сначала шум газолинового мотора. Вскоре он стих, сменившись забористой мужской руганью, и я, посмеиваясь, стянула туфельки и сложила их в котомку. Задержалась, надевая вместо них болотные сапоги, и выскочила из домика, оставив дверь беспечно открытой.
С мистером Кантуэллом мы встретились в середине мангровой рощицы. Он выехал за мной на коне, отчаявшись провести машину по узкой извилистой тропке, и под знакомым взглядом — двустволка из укрытия — я начала давиться смехом.
В вечернем платье, с холщовой котомкой и резиновых сапогах я была, несомненно, и без того хороша — но альциона словно специально выбрала момент, чтобы спорхнуть откуда-то из зарослей на мое плечо. У мистера Кантуэлла так вытянулось лицо, что сходство между ним и конем стало почти непристойным, и я все-таки рассмеялась. Альциона, не растерявшись, запрокинула голову, раскрыла клюв и присоединилась. Ее гнусное хриплое хихиканье с легкостью перекрыло мой смех, и мистер Кантуэлл перевел взгляд на птицу.
Под таким давлением она все-таки стихла, а хохотать в одиночестве было не так весело, так что я вежливо извинилась и попросила проводить меня до автомобиля. Мистер Кантуэлл открыл было рот, явно собравшись предложить мне прокатиться на жеребце, но скользнул взглядом по подолу платья (или все-таки резиновым сапогам?) и просто спешился, взяв коня под уздцы.
— Вы неплохо подготовились, — вежливо заметил мистер Кантуэлл, приноравливаясь к моим шагам. — Но я ожидал чего-то более… оккультного.
— Лонгтаун — все-таки город, хоть и небольшой, — охотно пояснила я, подкармливая альциону прямо на ходу: иначе бы с нее сталось то и дело встревать с комментариями. — Люди куда охотнее рассказывают о нарядных девушках, нежели о болотных ведьмах, а знакомства никогда не бывают лишними.
На этот раз мистер Кантуэлл покосился на мои сапоги, уже не скрываясь.
— У меня с собой сменная обувь, — призналась я, поправив котомку. — Не пачкать же парадно-выходные туфельки в соленой грязи!
— Улыбайтесь — и никто не заметит, даже если вы пойдете босиком, — галантно сказал мистер Кантуэлл, несомненно, проглотив две дюжины язвительных комментариев.
Я охотно улыбнулась, но возле автомобиля все-таки переобулась. Водитель старательно делал вид, что занят приборной панелью. Я добавила ему поводов для смущения, усевшись рядом и вежливо поздоровавшись, но уже через четверть часа он воодушевленно рассказывал мне о своей младшей дочке, которая упорно училась говорить длинными фразами, как леди из большого дома. Нежный возраст и неполный комплект зубов добавляли ей ни с чем не сравнимый шарм. Гордый отец болтал без умолку, как леди из большого дома.
Мистер Кантуэлл сидел позади, на господском сиденье, и в беседе не участвовал. На его плече уютно устроилась чрезвычайно довольная собой альциона.
Тао Лат ехал следом за нами на Химе. Должно быть, в одном автомобиле с господином камердинер вызвал бы куда больше вопросов, чем хотелось бы мистеру Кантуэллу.
Лонгтаун вытянулся вдоль линии прибоя, сразу за мангровой рощей. Здесь к самому берегу подходили коралловые рифы, превратившие небольшой городок в центр подводного плавания. Мангры упорно пытались отвоевать территорию, с каждым годом все больше и больше тесня риф к югу, и с каждым годом строилось все больше зданий у «чистой», незатененной зоны. Город вытягивался в прямую линию, пряча трущобы старых районов среди мангровых зарослей и блистая вывесками новых зданий возле отступающего кораллового рифа.