Второе открытие Америки
Шрифт:
Мы едва успели осмотреть в монастыре (convento) большие кучи смолы мани и канаты из пальмы чикичики, заслуживающие того, чтобы их лучше знали в Европе. Канаты эти чрезвычайно легкие, не тонут в воде и при плавании по рекам служат дольше, чем пеньковые. Чтобы сохранить их на море, их нужно часто мочить и по возможности меньше подвергать действию жгучего тропического солнца.
Дон Антонио Сантос, прославившийся здесь своим путешествием в поисках озера Парима, научил индейцев с испанской части Риу-Негру, как использовать черешки чикичики, пальмы с перистыми листьями, ни цветов, ни плодов которой мы не видели. Этот офицер – единственный белый, добравшийся из Ангостуры до Гран-Пара, пройдя по суше от истоков Карони до истоков Риу-Бранку.
В португальских колониях он изучил способ изготовления канатов из чикичики и по возвращении с Амазонки ввел эту отрасль производства в миссиях Гвианы. Было бы желательно создать большие канатные фабрики на берегах Риу-Негру и Касикьяре, чтобы эти канаты стали предметом торговли с Европой.
В небольшом количестве их уже вывозят из Ангостуры на Антильские острова. Там они стоят на 50–60 % дешевле, чем пеньковые канаты. Так как в дело идут только молодые пальмы, то следовало бы их сажать и ухаживать за ними.
Несколько выше миссии Давипе в Риу-Негру впадает рукав Касикьяре, который служит замечательным примером разветвления рек. Под названием Итинивини он отходит от Касикьяре к северу от Васивы; пройдя 25 лье по ровной, почти совершенно ненаселенной местности, он впадает в Риу-Негру под названием Коноричите.
На мой взгляд, ширина его близ устья превышает 120 туазов, и он приносит в черные воды Риу-Негру большое количество белой воды. Хотя течение в Коноричите очень быстрое, все же продолжительность плавания из Давипе в Эсмеральду благодаря этому естественному каналу сокращается на три дня. Двойной связи между Касикьяре и Риу-Негру не приходится удивляться, если вспомнить, что многие реки Америки образуют нечто вроде deltas при слиянии с другими реками.
Так, Риу-Бранку и Юпура впадают в Риу-Негру и в Амазонку многочисленными рукавами. При слиянии Юпуры мы видим еще более замечательное явление. Перед тем, как эта река соединяется с Амазонкой, от последней, представляющей собой главный водоем, к Юпуре, являющейся лишь ее притоком, отходят три рукава, называемые Уаранапу, Манхама и Аватеперана.
Этот важный факт установил португальский астроном Рибейра. Амазонка отдает свои воды Юпуре, прежде чем этот приток сам впадает в нее.
Река Коноричите, или Итинивини, некогда играла важную роль в торговле рабами, которую португальцы вели на испанской территории. Работорговцы поднимались по Касикьяре и Каньо-Мэе в Коноричите; оттуда они перетаскивали свои пироги по волоку к rochelas [225] Манутесо и попадали в Атабапо.
225
Постоянные поселения независимых индейцев.
Я указал этот путь на своей маршрутной карте по Ориноко. Отвратительная торговля продолжалась до 1756 года. Экспедиция Солано и организация миссий на берегах Риу-Негру положили ей конец. Старинные законы Карла V и Филиппа III запрещали под страхом самого тяжелого наказания (лишение гражданских прав и штраф в 2000 пиастров) «обращать индейцев в христианство насильственными средствами и посылать против них вооруженных людей».
Однако несмотря на столь человеколюбивые и мудрые законы, еще в середине прошлого столетия Риу-Негру, по словам Кондамина, представлял для европейской политики лишь тот интерес, что облегчал entradas, то есть вооруженные вторжения, и покупку рабов. Карибы, торговый и воинственный народ, получали от португальцев и голландцев ножи, рыболовные крючки, зеркальца и стеклянные бусы.
Они подбивали индейских вождей воевать друг с другом, покупали у них пленников и сами захватывали хитростью или силой все, что попадалось им на пути. Набеги карибов распространялись на огромную территорию.
Они совершали их с берегов Эссекибо и Карони по Рупунури [Рупунуни] и Парагуамуси, двигаясь либо прямо на юг к Риу-Бранку, либо на юго-запад через волоки между реками Парагуа, Каура и Вентуари. Добравшись до многочисленных племен Верхнего Ориноко, карибы разбивались на несколько отрядов, чтобы по Касикьяре, Кабабури, Итинивини и Атабапо достигнуть одновременно во многих пунктах берегов Гуаинии, или Риу-Негру, и заняться торговлей с португальцами.
Таким образом, несчастные индейцы страдали от соседства с европейцами задолго до того, как вступили в сношения с ними. Одинаковые причины вызывают повсюду одинаковые следствия. Варварская торговля, которую вели и еще теперь частично ведут цивилизованные народы на побережье Африки, оказывает свое гибельное влияние даже в тех местах, где не знают о существовании белых людей.
Покинув устье Коноричите и миссию Давипе, мы к заходу солнца добрались до острова Дапа, расположенного в очень живописном месте посреди реки. К великому нашему удивлению, мы увидели там несколько возделанных участков, а на вершине небольшого холма хижину индейцев. Четыре индейца сидели вокруг костра из хвороста и ели какую-то белую с черными крапинками массу, очень заинтересовавшую нас.
То были vachacos, крупные муравьи, задняя часть которых напоминает жировую подушечку. Их высушили и закоптили над дымом. Несколько мешков с муравьями были подвешены над костром. Индейцы почти не обращали на нас внимания. В тесной хижине их было больше 14 человек; совершенно голые, они лежали в гамаках, подвешенных один над другим. Когда появился отец Сеа, его встретили очень радостно.
В связи с охраной границ на Риу-Негру больше военных, чем на берегах Ориноко, а повсюду, где живут солдаты и монахи, оспаривающие друг у друга власть над индейцами, последние отдают предпочтение монахам. Две молодые женщины вылезли из гамаков, чтобы приготовить для нас tourtes [лепешки] из маниоковой муки.
Мы спросили их через переводчика, плодородна ли земля на острове; они ответили, что маниока родится плохо, но что здесь хорошая земля для муравьев, так что пищи хватает. Действительно, vachacos служат основным пропитанием для индейцев на Риу-Негру, или Гуаинии.
Муравьев едят не как лакомство, а потому что, по выражению массионеров, муравьиный жир (белая часть брюшка) представляет очень питательную пищу. Когда tourtes из маниоковой муки были готовы, отец Сеа, у которого лихорадка скорее, по-видимому, усилила, чем ослабила аппетит, попросил принести ему мешочек с копчеными vachacos. Он смешал раздавленных насекомых с маниоковой мукой и предложил нам попробовать.
Это кушанье слегка напоминало прогорклое масло, смешанное с хлебным мякишем. Маниока не имела кислого вкуса, но остаток европейских предрассудков помешал нам согласиться с похвалами, которые добрый миссионер расточал тому, что он называл превосходным муравьиным тестом.
Дождь лил как из ведра, и нам пришлось ночевать в этой набитой людьми хижине. Индейцы спали только с восьми часов вечера до двух часов ночи; остальное время они разговаривали, лежа в гамаках, приготовляли горький напиток из растения Cupania Plum. ex L., поддерживали костер и жаловались на холод, хотя температура воздуха равнялась 21°. Обычай просыпаться и даже вставать за 4–5 часов до восхода солнца общераспространен среди всех индейцев Гвианы. Когда во время entradas хотят застать индейцев врасплох, выбирают часы первого сна, с девяти часов вечера до полуночи.