Второе пришествие Воланда
Шрифт:
– Грин я. Это другое название доллара, - Грин высвободил руку.
– Присаживайтесь.
– Спасибо.
Потягивая чай, говорили вначале о второстепенном. О курсе доллара на Токийской бирже, о стоимости фьючерсов апельсинового сока на нью-йоркской бирже, о стоимости валенок в Новосибирске на блошином рынке. Затем в черном отодвинул чашку:
– Завтра в это же время? – перешел он к главному.
– На час позже. Необходимо еще допечатать, - Грин посмотрел на часы. – Деньги не забудьте.
– Не забудем, - в черном
– Сейчас покажем, - Грин не спешил подниматься из-за стола. – Нескромный вопрос. Как вы распорядитесь почти настоящими долларами?
– Нет, дорогой. Фальшивыми, - в черном улыбнулся. – Отару овец купим, - затем громко рассмеялся. – Шучу.
Он подошел к окну и сунул руки в карманы:
– Скажу. Тебе скажу. Хочу «Детройт» в Америке купить. Ну, может, не весь «Детройт», но половину точно. Куплю автозавод, жилье в примыкающих районах – и туда, в это жилье, переселю работников «Автоваза». Буду в Америке «Жигули» выпускать. Поедут. Получат дешевое жилье, постоянную работу. – В черном повернулся к столу: – Скажу больше: хочу потом, когда поднимется «Детройт», баллотироваться в ихние президенты. Я всё просчитал, дело беспроигрышное.
– А «Жигули»-то кому продавать будете? – изумился Еврик.
– Так работникам завода и буду, они привыкли на «Жигулях» ездить,- в черном поднял палец. – А уже затем простые американцы раскусят машину и будут покупать, еще в очереди постоят. К тому времени у них кризис и экономический, и политический будет. Уровень жизни упадет до нашего, а то и ниже. «Жигули» признают народным автомобилем, и на них ездить будут не только негры. Ну как, впечатляют задумки?
Грин не сразу нашелся, что ответить, и после паузы, теребя усы, кивнул:
– Впечатляют.
Еврик вышел в ближнюю из двух закрытых комнат и вернулся, неся коробку. Ее поставили на стол и открыли. Коробка почти доверху была наполнена пачками американских долларов.
Все невольно уставились на них и молчали. Тишину нарушил мужчина, появившийся из-за спины Еврика.
– А чего это вы тут делаете?
– Иди отсюда, иди, - в один голос затараторили Грин и Еврик, выталкивая пожилого мужчину из квартиры.
Закрыв за ним входную дверь, они вернулись на кухню.
– Не стоит беспокоиться. Он никому не скажет, – произнес Еврик.
– У него никто не спросит, - заверил Грин. – Старика месяц назад забирали в психушку. В пьяном виде на улице приставал к прохожим и жильцам дома, призывая их покаяться, чтобы Бог вернул России Царя.
– Но он прав, - мужчина в черном передернул плечами. – За что же его в психушку? В психушку нужно Грина и Еврика. Это они не закрывают входную дверь. – Он покрутил пальцем у виска.
– Последними в квартиру вошли вы. – Указал пальцем в сторону гостей Грин.
– Вы – хозяева, - язвительно произнес в черном.
– Вы тоже не за солью зашли, - подключился Еврик.
–
– Мы узнаем об этом, - Грин постучал по телефону. – Наш человек сообщит нам первым.
– Как всегда, мы отдохнем у вас, - в черном указал пальцем на дверь второй комнаты. – А вечером отправимся в гостиницу.
– Договорились. Отдыхайте.
– И все же старика лучше снова отправить в психушку, - произнес в черном.
– Мы подумаем, - кивнул Грин.
Участковый инспектор
Обедал лейтенант Николаев Николай Николаевич всегда дома. Зарплата участкового инспектора не позволяла принимать пищу в местах общественного питания, а взяток он не брал. Холостяцкий обед состоял не только из пельменей, но и из супа, приготовленного собственноручно долгим вечером. Часть зарплаты он переводил маме и сестренке. Папа умер рано, и ему пришлось сразу после института искать работу со служебным жильем.
Работать участковым ему нравилось, общение с людьми доставляло удовольствие.
Поставив чистую тарелку на сушилку, он оделся, медленно спустился по лестничным маршам и вышел во двор. То, что он увидел во дворе, враз заставило его приступить к исполнению служебных обязанностей.
– Вы что делаете, гражданин? – закричал он. – Немедленно прекратите вырывать сумку. Оставайтесь на месте.
Бабуля, у которой молодой мужчина вырывал сумку, отпустила ее и повернулась на крик.
– Не кричи, милок. Свисток, главное, не доставай, это мой внучек, - она выставила вперед руку, как бы останавливая бегущего к ней участкового.
– Внучек, - недоверчиво произнес сквозь сбившееся дыхание Николаев. – А чего сумку тянул?
– Не разрешает мне сумку нести, а у самого радикулит разыгрался. Из поликлиники идет.
– Так давайте я помогу донести, - участковый протянул руку к сумке.
– Ничего, милок, ничего. Она не тяжелая. Разберемся, - бабуля закивала. – Иди с миром. Разберемся. Спасибо.
– Пожалуйста, - Николай пожал плечами и быстрым шагом направился к отделению полиции.
В отделении его поджидал, сидя в коридоре на подоконнике, Вадим, однокурсник по школе полиции, которую Николай окончил после института.
С Вадимом они подружились в школе и устроились работать в одно отделение полиции.
– Привет, - Вадим соскочил с подоконника. – Как дела?
– Так себе, - махнул рукой Николай. – Начальство давит с фальшивомонетчиками. Если не найдем в ближайшее время, начальнику по шапке, а он нам.
– И у меня такая же ситуация, - удивился Вадим. – Я также ловлю фальшивомонетчиков. И даже дольше, чем ты. Чего это ты так убиваешься из-за этого?
– Не знаю за что, но ко мне цепляется заместитель по либеральной части. Вчера он предупредил, что я лично отвечу в случае неудачи.