Второе пришествие
Шрифт:
Но он не говорил. Вернее, не говорил словами. Его фразы возникали сразу в моей голове, минуя звуковые колебания и большую часть нервов. Кто бы это ни был, он владел телепатией.
— Кто ты такой? — Я понял, что с тем, кто смог увернуться от моего удара, было бы неплохо сначала поговорить.
— Я? — Незнакомец повернул голову и взглянул на меня темнотой под капюшоном. — Похвально, а ты тоже владеешь телепатией. Причем так аккуратно, что я поначалу этого даже не заметил. Думаю, я разрешу тебе называть меня Элло, или даже Эл. Мне интересно стало,
— Чего ты хочешь? — Несмотря на то, что незнакомец не сказал мне практически ничего полезного, на вопрос он, кажется, ответил.
— Сейчас я хочу, чтобы барьер продержался до конца нашего разговора.
— Барьер? Ты остановил время, чтобы мы могли поговорить?
— Время нельзя остановить. Можно лишь исказить, ускорить или замедлить. Что я, собственно, и сделал. И я несказанно удивлен, что ты можешь свободно двигаться в зоне искаженного времени. Практически полностью игнорируешь действие заклинания.
— А зачем ты пришел? Почему говоришь со мной? Зачем поставил этот барьер?
— Чтобы предупредить тебя о том, что ловушка почти захлопнулась. Ведь орден, пока ты тут пляски выплясываешь, готовит мощную атаку, которая, возможно, убьет даже тебя, не говоря о той дворянке, обвиненной в ереси, которую ты так отчаянно защищаешь.
— Зажигательные стрелы могут убить меня?
— Зажигательные стрелы? — взгляд незнакомца наполнился сарказмом. — Огонь — это только катализатор. Священники называют свое заклинание — «божественное пламя». Видел однажды. Огромный столб пламени поднимается до облаков и там разливается по небу. Очень зрелищно. Как только стрелы вылетят и подожгут платформу, священники в задних рядах завершат заклинание. Или не заподозрил ничего?
— Заподозрил. Но путь позади меня открыт. Перепрыгнуть стену, даже с девушкой на руках, мне не составит труда.
— А как быть с барьером, который установили на стену и ближайшие здания, дабы не дать сбежать чудовищу? Орден Львиной розы хоть и выглядят дуралеями, но к своему делу относятся очень трепетно.
— Барьер на стене?
— Ну, учитывая, что ты почти полностью игнорируешь зону искажения времени, возможно, он и не станет тебе препятствием. Но не стоит забывать, что предупрежден — значит вооружен. Так что я не считаю свое вмешательство безрезультатным.
— Так ты враг или друг?
— Какие узкие критерии…
— У меня больше первых, чем вторых.
— Ну… в таком случае, я скорее друг, нежели враг.
— Если ты друг, и к тому же маг, то должен знать, почему все принимают меня за древнего демона разрушителя, Вельзевула? Почему я вдруг оказался в этом мире? Почему одержим демоном и обладаю такой необъяснимой силой? Есть ли способ вернуться домой, в мой мир?
— Как много вопросов, — покачал головой Эл, — И все такие сложные… Явно не для беседы во время действия барьера, искривляющего время. Сократи до одного.
Я практически не думал. Первым у меня вырвался вопрос, который терзал меня с самого начала. Простой и понятный. Я мог задать только
— Как мне вернуться в свой мир?
— Довольно сложный вопрос. Особенно с учетом того, что я не сторонник теории существования параллельных миров. В церкви на такой вопрос ответом станет сожжение на костре, в академии магов в Кереноре соберут десяток консилиумов, но ответа не дадут. А единственное существо в мире, обладающее силой, способной изменить реальность и соединить ткань двух миров, это демон-разрушитель Вельзевул.
— Но Вельзевул был побежден больше тысячи лет назад и отрезан от плоти мира сложнейшим заклинанием? Это ли не равнозначно смерти?
— Его заключили в обычный, хоть и прочный барьер. Ты, о котором говорят, что он наделен частью силы Вельзевула, почти что полностью игнорируешь зону искажения времени. Этого ли недостаточно, чтобы понять, что рано или поздно барьер падет? Есть теория, что это уже случилось и твое появление — результат эксперимента Вельзевула.
— Чья это теория? — Познания незнакомца в моей собственной жизни удивляли.
— Моя. Скорее даже не теория, а гипотеза, но и так понятно, что он связан с тобой. Так что единственный способ разобраться во всем — отыскать гробницу Вельзевула. Вот найдешь ты его гробницу, поднимешь крышку, — образно выражаясь, конечно, — и сразу же все встанет на свои места.
— Все так просто?
— Просто? Я бы не сказал. Никто не знает, что такое «гробница Вельзевула». Быть может, там давно уже пусто, а на самом деле ты сам и есть демон-разрушитель.
— Откуда такие предположения?
— Да отовсюду! Прошла тысяча лет с хвостиком. Никто не знает, что представлял собой демон-разрушитель Вельзевул и что там было на самом деле, а байки церкви о нем и прочих демонах — ерунда! Сколько их искал, так ни одного и не встретил. Других тварей под каждым мостом целый рядок сидит, а демонов нигде нет, словно не существует вовсе. Мой тебе совет. Иди на юг, ищи город Критон, близ которого прошло последнее сражение с Вельзевулом. Где-то там должна быть его гробница. А в ней твои ответы зарыты.
— Почему ты помогаешь мне?
— Потому что мне тоже интересно, кто ты такой, откуда взялся, почему церковь за тобой охотится и отчего так велико твое сходство с Вельзевулом…
Незнакомец неожиданно дернулся, словно потерял ориентацию в пространстве, даже развел руки в стороны, чтобы не упасть.
— Дольше я не смогу поддерживать заклинание. Надо еще сохранить силы, чтобы помочь тебе разбить барьер на стене. Хватай свою девицу, все равно без нее не убежишь, и уходи отсюда.
Эл действительно не смог дольше удерживать зону искажения времени. Внезапно в мир вернулись звук и движение. Я услышал гудение стрел, летящих к платформе, голоса священников, читающих заклинание, которое должно было уничтожить меня. Опустевшее одеяние Эла с легким шелестом легло на платформу. И в этом не было ничего необычного, я, кажется, с самого начала знал, что под капюшоном ничего не было. Вернее, никого.