Второе Пришествие

Коровин Николай Петрович

И вот еще одно - идея. За красивую идею люди тоже готовы идти. Именно на этом построено такое опаснейшее явление, как патриотизм. Что есть любовь к Родине? С детства нас учат, что она есть что-то подобное любви к матери, то есть существующее само по себе. Но зачем тогда нам это говорят в разы чаще, чем заповедь 'почитай родителей'? Здесь стоит начать, конечно, с того, что тех, кто родителей не почитает и плевать хотел на них, у нас хоть сколько. Обиды в духе 'меня не так воспитывали', 'испортили мне жизнь', 'а вот других...' ищутся легко и непринужденно практически в любой семейке. Здесь не найти рационального зерна: 'испортившие' жизнь родители, конечно, скажут со слезами, что 'мы всегда желали только добра, а вот вы, неблагодарные, не оценили'. Вот, взгляните на семью. Мать заезжает на день к дочери и страдает от зятя, в ответ слышит: 'А зачем ты меня родила?' И этот вопрос будет ее мучить, она будет надрываться, искренне возмущаясь постподростковой дерзостью своей дитяти, которую 'девять месяцев носила под сердцем'. Но справедливо возмущаясь, она не сделает ни единой попытки ответить на этот

вопрос. А родила-то по залету, случайно, кто ж знал, что все так выйдет! А что теперь? Убивать? Нет! Вот он и ответ! Ты родила лишь потому, что не смогла преодолеть этот внутренний рубеж, и даже не пришлось тебе быть тварью дрожащей, поскольку инстинкт в тебе разгорелся, инстинкт, данный природой, того, что способствует ее собственному балансу, где ты - лишь ничтожная малость. Зачем родила? Ты просто не могла не родить. Это твоя основная функция. Точка. А вот то, что ты не смогла донести до своего ребенка эту простую круговоротную истину... Что ж, это никогда не поздно. В реальности же здравого смысла во всех этих спорах будет ноль. Каждый из спорящих будет смотреть вокруг и видеть собственный мир. И никакого самокопания мы не увидим (а нужно ли оно вообще, если приводит к полупомешательству?). В общем, если ты ушел от родителей и знать их больше не желаешь, всегда легко найти тысячи эмоциональных причин, объясняющих это. А что же любовь к Родине? Детальный анализ наводит нас лишь на одну мысль: а за что? Что она мне сделала хорошего? Почему мне не посчастливилось родиться в нормальной стране? За что я должен жить в этом свинарнике? Вы наверняка подобные суждения слышали не раз. Пора валить отсюда - вот каким итогом они всегда подводятся. При этом, авторы этих идей вовсе не живут как в свинарнике, а вот кто живет как в оном, Родину вполне себе любит, и всем доволен. То есть, свинарником он, может, и не очень доволен, но он не связывает понятие окружающего свинарника с духовным понятием Родины. Ему и некогда проводить подобные параллели, потому что в этом болоте надо постоянно барахтаться, как той жабе в банке с маслом. Так кто же из них идейный враг? Довольно похрюкивающий или интеллектуал-скептик? В той или иной степени, они все болотные, кто-то по топкости, а кто-то по псевдомыслию. Довольно похрюкивающие - идеальный пласт для руководства, любой страны (да, только 'у них' эти похрюкивающие живут-то почему-то получшее). Опять же, кстати сказать, этот факт открыт очень давно, но обратите внимание, насколько разные способы борьбы существуют со второй категорией. Простая обработка дебилизатором на них не действует, поэтому в дело вступают более сложные вещества. Но в нашей стране все не так, как у всех. Когда эти скептики были реально думающие, их боялись, ибо правда всегда горька (в идеале, конечно же, правда не горька, а суть торжество, но в гнили тотальной лжи правда и впрямь выходит с таким специфическим и едким вкусом). Но теперь, когда им не сильно то что и грозит, они растворились. И вроде бы много их, но то что они говорят, настолько однообразно и банально, что читать это порой становится смешно. Хотят валить - пусть валят, пока возможность есть, ведь вы сами говорите, мол, режим-то о-го-го как кровав, так бегите, пока заслон, дверка не захлопнулась. Вам ведь самим нравится осознание его, режима, кровавости. Ибо сами вы, ничего полезного, да и кровавого, произвести не можете. А только подобные имена история и сохраняет. Иногда они и идут-то рука об руку. Валите, валите, пока вас не отправили валить лес!

Глава XVI. Диалоги о бесконечном

Скорее всего, статья была и недописанной, но новые идеи по теме отказывались идти в голову Антону. Стимулировало появление этих идей только одно: споры и дебаты с Михаилом. Да, что и говорить, наши старые товарищи Михаил и Антон очень любили рассуждать на всякие темы, но в повседневности будней времени на глубокие диалоги не всегда хватало. И они порой, раз в год, выбирались куда-то на природу, чтобы там предаться жаркому спору наподобие дебатов. Мы не будем описывать подробности таких путешествий и даже цитировать все дословно не будем. Большая часть их обсуждений проходила не в словесном формате, а в социальных сетях, где можно было и взять паузу на ответ, и свериться с нужными ссылками, чтобы не попасть впросак. Они создали отдельную беседу, где шла бесконечная дискуссия, а сообщения порой достигали гигантских размеров. Мы попробуем соединить в рамках одной главы все темы, когда-либо ими поднимавшиеся ими в тот период, когда и разворачивалось наше повествование. Поэтому мы отсеем всю лишнюю информацию, вводные слова, эканье, нецензурщину - оставим чистый поток мыслей, картину для спора - а уж искать тут смысл будем вместе.

– Так что? Живем все-таки без смысла и без цели?

– А у тебя, я смотрю, ранехонько кризис среднего возраста подъехал.

– Ладно! Да даже если! Но что мы можем поменять? Вот ты со мной всегда здесь соглашался - пришли сюда мы что-то изменить. Да, но! Опять система есть, и как бы ни менялась, она все та же, та же внутри и те же законы, по которым она существует и развивается! Назови ты их законами природы, божественным промыслом ли - но суть все та же. И мир устроен по ним. И не пойдет против них.

– В нашем восприятии никак нет. Но вот не могу я сказать, а можно ли расширить его, восприятие-то.

– Да, но тогда получается, что так и есть, каждый из нас - песчинка, капля в бушующем океане, потери песчинки никто не заметит. Но ведь если песчинок не будет, не будет и кучи песка! Так значит, песчинка служит для поддержания кучи, и лишь вместе с другими песчинками, ибо сама по себе она ничего держать не может. Но ведь проблема эта была дана еще в детской

книжке про попугая и мартышку, которые не могли понять, что есть куча.

– Вот помнишь наш разговор про творчество? Вот ты говоришь, творческий человек. Да, это тот, кто задает такие вопросы и не может ответить, кто мнится; а есть рационалист, кто идет к цели шаг за шагом, попутно отмеривая себе новые задачи. Он винт, и он делает свою винтовую работу осмысленно и в конечном итоге начинает управлять другими винтами.

– Но сам оставаясь таким же винтом. Каким бы многим числом винтов он ни двигал, ни дергал за ниточки - конец страстной игре. Сам он выпадет - и уже соседние винты не едут. И вот она - значительность!

– А творческий? Какой бы взгляд на винты он ни имел, все равно он тоже сам винт. Его деятельность не направлена на поддержание 'винтовой' схемы. Мы здесь, конечно же, говорим о реальном творчестве, а не восхвалении за деньги, одах о восхождении на престол и так далее, говорим о реальном поиске. Обязательно ли художник должен жить миром идей? Ведь мы видим творческую составляющую в науке! Она не менее распрекрасна, не менее сложна и не меньше трогает людей, чем условные стихи. А как часто мы видим жертвенность и жизнь 'для'. Отлична ли она по сути своей и есть ли это тот самый смысл? А не одного ли это поля ягоды с показушной бедностью? С гордостью своими пороками? Не возвышает ли себя человек, говоря 'я никто'? Ведь он тем самым показывает, что смог преступить через себя, а мы - не можем! А говорение правды? Вот ситуация, человек на работе не допустил оплошность, но никто из начальства не знает, что это он. И вот оно спрашивает сорок человек - а кто вот тут такое натворил? И никто не решится сказать! И промолчит! И не будет стыдиться этого. А ведь из тысячи найдется тот, кто встанет и ткнет себя в грудь. Я! Накажите меня! Не есть ли это гордыня? Я беру на себя крест. Но для кого ты его берешь? Чтобы потешить свое самомнение? Пусть они меня теперь наказывают, но я ого-го, какой честный. Кто-то покрутит у виска, и потом будут смеяться, но ведь найдутся те, кто про себя зауважает, найдутся! Я ведь пошел на жертву во благо всех! Но жизнь для себя нам автоматом приписывается в порок! Так зачем же этот творческий поиск? Каков его смысл? Ведь мы понимаем, что нам ответ будет недоступен, а те мысли, что проявятся, мы можем лишь взять на вооружение. В качестве опоры. Поддержки. И крепка ли она? Мы должны бороться и идти напролом. Но опять же, не проще ли срезать путь, или обойти, но по ровной дороге. И к чему эти метафоры, когда мы говорим о жизни?

– А как мы имеем право говорить о ней? Она же идет и не вернется? В чем наша разница восприятия прошлого и будущего? Не случившееся нам представляется порой не менее отчетливо, и так же мы акцентируем свое внимание на нем! Но мы не провидцы. И даже детальный анализ, и все накопленные знания не ведут к возможности взять и расписать все по полочкам. Так что же тогда? Вот мы стремимся к чему-то, достигаем, потом разочаровываемся. Вот мы не стремимся ни к чему и чувствуем себя бездарностями. Так что, получается, каждое наше действие бессмысленно? А если ты убил сорок человек? А если помог этим сорока? Но сколько примеров помощи, пошедшей во зло! Ты дал беднякам денег, а они их пропили. Но ты убил сорок человек на войне - герой. А представь, ты умеешь читать мысли, и увидел сорок человек, собирающихся стать маньяками. Ты их ловишь за полчаса до начала первой охоты и уничтожаешь. Герой?

– Один смысл в твоей длинной речи: все относительно. Просто надо действовать по совести. И не стесняться раскаиваться за ошибки. Не торопиться с выводами. Помнить, что главный судья - это время, не бояться сравнивать, но в то же время и не преувеличивать роль сравнения, понимая, как порой этому эмпирическому способу не хватает истины.

– Так что такое истина, справедливость?

– Получается, истина и есть эти самые законы, про которые мы говорили. По которым все и развивается, которые неизменны, статичны. Вода всегда будет на Земле кипеть при ста градусах.

– Нет!!! Ты не прав! Это люди выдумали эти сто градусов, пририсовав их к парообразованию. Деление на числа, на промежутки - это все наш математический аппарат.

– Почему? Один - он природой и дан. Два - вот тебе два. Числа как раз-таки в этой системе заложены, и не только люди могут их отличить, но даже и некоторые животные. Люди позаимствовали это все и стали развивать. Люди - часть этой системы, и логично, что они стали пользоваться основами, заложенными в этой системе. Другой вопрос, что система эта весьма глубока, исследовать удалось махонькую ее часть. Мы должны пользоваться законами гармонии, которые есть в природе, применять их к обществу, тогда что-то и получится. Но у нас на деле все еще забавнее - один начинает применять, и создали в России восемьдесят девять регионов, поскольку это число из ряда Фибоначчи. А другие, кто не в теме, стали регионы объединять, в итоге нарушив изначальную задумку.

– Но тут опять же восприятие. Есть и племена, не пользующиеся счетом 'один-два-три'. Животные считают, но как, мы понять не можем и не сможем. Мы их реакцию подгоняем под свое видение и восприятие мира, дополняем его и натягиваем, натаскиваем. Много ассоциативности. Да все равно, невозможно сравнить!

– К чему пример племен, далеких от цивилизации? Мы ведь рассуждаем, подразумевая прогресс, заглядывая в будущее! Но тут опять все проще. Да, есть эта система. Человек ее часть. И как любая часть, сообщается с ней, взаимодействует. Происходит обмен информацией. Вот и все. То есть человек берет из системы то, что ему нужно, то, что способствует его деятельности. И сам же своей деятельностью меняет созданное этой же системой, равно как и подвержен сильному влиянию других продуктов природы, например, погоды. Да, погода, иные природные катаклизмы могут здорово потрепать.