Второе пророчество
Шрифт:
Галка обиженно надула губы.
— И че куксимся? — насмешливо осведомился диггер, одновременно заговорщицки подмигивая мне. — Ты бы, блин, еще лыжи надела!
— Так нет у меня другой обуви. — Галка подняла на него страдальчески распахнутые голубые глаза, набрякшие крупными слезами. — Не выпускают ее нынче без каблуков…
— Ох, бабы! — философски буркнул наш похититель, умудрившись вложить в эту короткую фразу целую массу противоречивых эмоций. — И с вами нехорошо, и без вас — плохо. Садись… — Он бросил на пол свой рюкзак и приглашающе взмахнул рукой. — Снимай сапоги и давай их мне…
Я посмотрела на диггера
— А ты чего вылупилась? — хмыкнул он. — Сами же привал просили. — Игорь чиркнул ногтем по голенищу моего сапожка — удобного, на устойчивой плоской платформе. — Ладно, хоть ты оказалась чуточку умнее своей товарки. — Он вытащил из рюкзака плитку горького шоколада и термос с горячим чаем. — Самая подходящая в походе еда! Да садись уже, клуша! — сердито прикрикнул он на нерешительно переминающуюся Галку, — Я, конечно, в моде ничего не смыслю, но кое-что исправить могу…
Он сунул мне термос, силой усадил Галину, мигом стянул с ее ног дорогущие финские сапоги и вытащил из укрепленных на поясе ножен здоровенный армейский тесак, с вделанным в рукоятку компасом. Я с усмешкой следила за его действиями, уже догадываясь о том, что сейчас произойдет…
Игорь ловко пристроил Галкины сапожки на выступ бетонной плиты и двумя меткими ударами начисто оттяпал им каблуки.
— Злыдень! — шокировано взвыла подруга, прижимая к груди изуродованную обувку. — Да ты хоть понимаешь, сколько они стоят…
— На! — Диггер небрежно перебросил ей восьмисантиметровые кусочки белого каучука. — Потом сдашь в ремонтную мастерскую, чтобы тебе их обратно присопливили, делов-то…
Мы наспех перекусили шоколадкой, компанейски передавая друг другу латунный стаканчик с чаем и запивая импровизированный обед обжигающе горячим напитком. Опытный диггер оказался прав — от подобного сочетания продуктов у нас сразу прибавилось сил, а по телу разлилась теплая волна бодрости и оптимизма. Мы немного посмеялись над вразвалку вышагивающей Галиной, вынужденной по-балетному расставлять в стороны задравшиеся кверху носки сапог, но тем не менее темп нашего движения возрос в разы, неумолимо приближая к искомой цели.
— А куда мы идем-то? — миролюбиво поинтересовалась я, подстраиваясь под размашистую походку неутомимого диггера.
Игорь, пару глотков хлебнувший из спрятанной на груди фляжки с коньяком и, видимо, потому заметно подобревший, ответил мне милостивой улыбкой.
— Сама скоро все увидишь, — ответил он. — Этот коллектор ведет к площади Тысяча девятьсот пятого года, до революции называвшейся Кафедральной. Сейчас мы находимся в безопасной части подземелий, именно в той, которую Они и называют городом Зеро…
— Они? — не поняла я. — Это кто?
— Скоро узнаешь! — повторно пообещал диггер, наслаждаясь моим любопытством. — А знаешь, — он поощрительно похлопал меня по плечу, — ты вполне ничего! Из тебя мог бы получиться неплохой изыскатель. Не ноешь, умеешь держать темп и не дура. Да и симпатичная. При других обстоятельствах, — тут он вздохнул с неподдельным сожалением, — я бы и впрямь не отказался замутить с тобой романчик. Но, увы…
«Господи! — мысленно ахнула я. — Что за обреченность? Уж не на убой ли он меня ведет?» — Но внешне я постаралась ничем не выдать овладевшего мною страха, ибо паника самый верный путь к гибели.
— А зачем нам нужны эти Они? — как ни в чем не бывало продолжила расспросы я. — Я думала, ты и сам дорогу знаешь?
— Понимаешь, я за Грань никогда раньше ходить не отваживался, — нехотя признался Игорь, смущенно отводя глаза и краснея так, словно я уличила его в недостойной мужчины трусости. — Опасно там очень, — он помолчал, — ну да сегодня нам все равно туда сунуться придется…
— И?.. — выжидательно подначила я.
— Чего «и»-то? — назидательно хмыкнул он. — Вот сейчас придем на место, поговорим с Летописцем и вызнаем, как за Грань попасть можно с минимальным риском для жизни…
— Слушай, — демонстративно обиделась я, — ты, похоже, меня совсем за дурочку держишь, да еще и брешешь не переставая. Город Зеро, Грань, Летописец, Они… — я драматично понизила голос, — еще хоббитов с эльфами ушастыми сюда приплети. Тоже мне, Толкиен недоделанный! Надеешься, я в твои сказки поверю? Так мне, чай, уже не десять лет…
— А мне фиолетово, поверишь или нет! — ответно огрызнулся обозленный моим скептицизмом диггер. — Да только не привираю я ни капли. Смотри сама. — Он протянул руку, выставленным пальцем указывая вперед. — Убедилась?
Я глянула в указанном им направлении, прищурилась и… увидела!
Тоннель заканчивался весьма просторным круглым помещением с высоким потолком, там и сям подпертым мощными четырехгранными колоннами. Подземный зал освещался мутным светом нескольких фонарей, установленных прямо на полу. Большую часть свободного пространства занимали хаотично разбросанные матрасы и одеяла, на которых вповалку лежали и сидели грязные, неряшливо одетые люди, а в стенах помещения я заметила глубокие ниши, занавешенные цветастыми драными занавесками. В спертом воздухе подземелья витал запах несвежей пищи и нездоровых, давно не мытых человеческих тел. Галка брезгливо зажала нос, изумленно разглядывая этот приют страданий, вместивший в себя отребье человеческого общества. Я же, наоборот, жадно разглядывала представшую перед нами картину, прикидывая, насколько шумный фурор способна произвести статья о нижнем ярусе нашего полуторамиллионного города. Да мой главред просто кипятком писать будет! Трудно сказать, испытывала ли я тогда искреннюю жалость к этим людям, поправшим главный жизненный принцип — не сдаваться никогда и ни при каких обстоятельствах… Чаще всего случается так: каждый из нас лично отвечает за собственную судьбу и собственноручно кует свое счастье или несчастье.
«А ведь ясно, что те, кто комфортабельно проживает наверху, даже и не догадываются о творящемся у них под ногами кошмаре, — возбужденно думала я, наблюдая за Игорем, без малейшего смущения бродящим между подземными жителями, непринужденно с ними болтающим да раздающим сигареты и дешевые леденцы. — Здесь обитают злосчастные неудачники, не сумевшие противостоять необузданной мощи города-спрута, запутавшиеся в удушающих объятиях его щупалец и смирившиеся с ролью слабых жертв!» Я невольно содрогнулась, в полной мере постигнув неприглядную истину, представшую передо мной во всей своей катастрофичности: вот оно, последнее прибежище, ожидающее любого из нас — оступившегося и не сумевшего вскарабкаться по лестнице успеха. Или, как весьма образно говаривала мудрая Эмма Эдуардовна, от подиума до панели всего один шаг, а вот в обратном направлении — бездонная пропасть…