Второе рождение Жолта Керекеша

Тот Шандор Шомоди

Жолт умеет анализировать свои поступки, отличать добро от зла. И если он совершает ошибки, то вовсе не из-за упоения ими. У него открытое лицо. Он искренен. Когда отец говорит ему о необходимости быть скромным, он соглашается, но предложение читать Йокаи отвергает: он ему не интересен.

Ему бы очень хотелось ладить с отцом, разговаривать с ним, а не выслушивать только его назидания. «Если бы отец мог разговаривать о другом, а не только об успеваемости и «будущем», Жолт рассказал бы ему, в какой отличной форме находится

Зебулон, как прекрасно он сдал экзамен на горе Шаш и получил бронзовую медаль. Каким интересным и человеческим мог стать разговор о Зебулоне». Но сам изменить трудные отношения с отцом он не может, не хватает душевного опыта. И он то затевает с ним спор или чаще совсем уходит от спора, разыгрывает перед отцом «дурачка», превращается в ничто. Он боится отца. И эта боязнь, страх развивают в нем уже, казалось, оставившую его болезнь – заикание. Но более страшен, чем эта болезнь, развившийся комплекс неполноценности. В этот образ никчемного, неудавшегося мальчика Жолт поверил. «Я ничего не знаю и не умею», – говорит он в порыве откровенности матери.

Ему было бы совсем нелегко, если бы не любовь и нежная привязанность к нему его милой, доброй младшей сестры Беаты и собаки Зебулона. Собаку приобрели недавно, но мечтали о ней давно. Отец полагал, что она поможет исправить Жолта. Зебулон пылко привязался к Жолту. «Неистощимая, беспричинно горячая любовь Беаты и Зебулона его как-то стесняла и тяготила. И еще одно смущало его: когда он с ними встречался, его наполняла непонятная тихая радость.

Никогда в жизни Жолт не доискивался причины, почему его любят девочка и собака. Да если бы он и думал над этим, что бы он выяснил? Что он мог знать о чувствах, налетающих внезапно, как вихрь? Жолт понимал, что привязанность к нему Беаты и Зебулона в его нынешнем положении ничего не изменит. Любят его существа лишь маленькие и незначительнее».

Жолт прав и неправ. И Беата, и Зебулон, конечно, не доктор Амбруш, практически выведший Жолта, из морального тупика, явившегося причиной его физического заболевания. Но и этим маленьким существам суждено сыграть в истории Жолта большую роль. Своей любовью и верой в него они его согревали и не давали очерстветь его сердцу, они подготовит его внутренний перелом.

И вот наступил этот счастливый день, когда Жолт решительно сказал своему страху: «Хватит… Дальше так продолжаться не может».

Как воздух были для него беседы с умным, душевным врачом-психоневрологом Амбрушем, лечившим его от заикания. Амбруш лечил не заикание, а душу Жолта. Он открыл Жолту все карты, и ничего не утаил этот добрый, благожелательный человек, которого, как казалось мальчику, он уже давно-давно знает. У Жолта возникло безграничное доверие к Амбрушу, а авторитет его был для него непререкаем.

О чем только не говорили мальчик и врач! Но больше всего, кажется, о чувствах, о том, что считалось невозможным в родном доме. Жолт раскрылся, как цветок под живительными лучами солнца, ничего не утаил, и… его злополучный ком в горле куда-то исчез. Амбруш пленил Жолта пониманием жизни и души человека, своим совершенным искусством врача. Содержание всех бесед его с Жолтом показывает, что он умеет не только лечить, но и воспитывать. Так и хочется, чтобы он сказал доктору Керекешу, которого больше всего заботило, кем станет Жолт: не торопитесь учить ребенка наукам, прежде подготовьте его душу, а прочее приложится потом.

Раньше мальчику и в голову не могло прийти желание избрать профессию отца. Но после встречи с Амбрушем он захотел стать врачом: «Я стану врачом. Но не таким, как отец, а как Амбруш».

Благодаря Амбрушу, учителю жизни, Жолт многое узнал о себе, понял, что тот образ никчемного мальчишки, который внушали ему постоянно отец, учитель математики, не его удел. Он не бездарен, а, выражаясь языком научным, по Амбрушу, «деконцентрирован». Он не букашка, не ничтожество. Теперь он будет жить, как Григорс, герой рассказа, который прочел ему Амбруш. «Злобный брат Григорса Франн черпал силу в своем мускулистом, грубо скроенном теле. А у Григорса был дар необычный: когда ему было нужно, он все душевные силы собирал воедино и вкладывал в свой удар».

Но это знание не для драки, как наивно думает Жолт, оно учит душевной собранности, внутреннему спокойствию. Оно – толчок к новым высотам того внутреннего знания, которое с годами откроется отзывчивому сердцу Жолта.

А пока он преисполнен конкретными желаниями. Ему не нужно больше убегать от людей, от отца, от школьных друзей, от учителей. Бояться и убегать – глупо, это шаг назад, а нужно идти вперед, навстречу трудностям.

После болезни Жолт сам принимает решение вернуться в школу. И мы, читатели, радуемся вместе с Жолтом. Радуемся, что чувство его поняла девочка Ольга, что она предпочла его небрежно-высокомерному Чабе. Именно о ней Жолт вспоминает особо светло в то необычное утро.

Счастливый конец романа Шандора Шомоди Тота – не стандартная благополучная развязка: Жолт прошел нелегкий путь познания. Мы увидели трудные реальные, а не придуманные отношения детей и взрослых, их живые чувства, борьбу. Светлая и глубокая мораль этой повести входит в сознание и душу читателя. И, закрывая книгу, невольно вспоминаешь мудрые стихи Маршака:

Мораль нужна, но прибивать не надоЕе гвоздем к живым деревьям сада,К живым страницам детских повестей,Мораль нужна. Но – никаких гвоздей.

А герой книги Жолт становится для юных читателей, по словам Горького, «таким же человечком, каковы они».

В. Мамонтов