Второе убийство Сталина
Шрифт:
Забавно то, что человек, берущийся за писание книг о том времени, не понимает элементарного: в 1953 году в глазах народа, о котором он так весомо рассуждает, не существовало ни «сталинской тирании», ни «сталинских преступлений» — они появились только после доклада Хрущева на XX съезде. Но дело не в этом. Среди всей этой риторики есть она настоящая штука: даже по признанию самого Хрущева, Берия «отказался» от намерения стать во главе партии и государства, то есть в 1953 году у него этих намерений не было. В чем же тогда его обвиняют?
«Не из любви к народу, не из ненависти к Сталину и не из раскаяния в содеянных преступлениях, а исходя из политических расчетов и личных интересов в новых условиях Берия решил возглавить движение за реформы. Впиваясь глазами в умирающего учителя, Берия, может быть, тоже не собирался управлять иначе, чем Сталин, однако молчаливая, но грозная радость народа по поводу смерти тирана надоумила его: надо воспользоваться редким в истории случаем, когда сам палач может возглавить движение народа против наследства величайшей из тираний. То, что Хрущев сделал со Сталиным через три года на XX съезде, Берия хотел начать сейчас же. Он и начал это, освободив 4 апреля 1953 года "врачей-вредителей " и сам же обвинив сталинско-бериевскую полицейскую систему в фальсификации и фабрикации дел и инквизиции».
Не знаю уж, что Берия «хотел» и чего «не хотел», но я, впиваясь глазами в затрепанные страницы «самиздатовского» Авторханова, не нашла в них ничего, кроме того, что Берия был «за реформы». Более того: едва став министром во второй раз, он, как и в первый раз, тут же прекратил волну репрессий. В чем же тогда его обвиняют?
Юрий Жуков, историк:
«Но пока самое страшное крылось в ином. В том, что Берия не торопился пускать в ход то оружие, которое получил благодаря бесконтрольному руководству МВД. Даже не намекал, кто может стать следующей жертвой. Выжидал. Более того, вдруг поступил так, будто хотел опровергнуть представление о себе как о злопамятном и безжалостном сопернике в борьбе за власть».
То есть, получив под начало объединенное МГБ — МВД, Берия никого не арестовал, даже не намекнул, что хочет кого-то арестовать, и даже сделал что-то такое, что вызвало сомнения — а хочет ли он вообще бороться за власть? В чем же тогда его обвиняют?
«Нарком отпущения»
И вот, когда начинаешь разбираться с теми обвинениями, которые «история» вешает на этого человека, то вскоре с удивлением убеждаешься, что, кроме ритуальных заклинаний о жестокости, коварстве и властолюбии, ничего-то и нет. То есть абсолютно, до смешного ничего! Вот самый яркий пример: пресловутые «бериевские репрессии». Тот же Авторханов называет его «верховным инквизитором страны на протяжении почти 20 лет». Да, о «бериевских репрессиях» все знают. Но пусть мне кто- нибудь скажет — а когда, собственно, они проходили? Ведь репрессии — это вещь очень конкретная, с делами, датами и приговорами. Так когда?
При банальном сопоставлении дат видно, что это явление совершенно виртуальное: Берия пришел в органы в конце 1938 года, сменив Ежова и прекратив его кровавую деятельность, и ушел оттуда в 1945 году, ненадолго вернувшись лишь после смерти Сталина. Тем не менее из книги в книгу, в том числе и у исторических писателей и даже у серьезных историков, кочует образ всемогущего кровавого шефа спецслужб, на совести которого миллионы человеческих жизней, причем этот образ существует вне всякого здравого смысла и даже вне реальной истории.
В качестве примера можно привести отрывок из книги Сергея Красикова «Возле вождей». По роду своей основной работы он был как раз «возле» вождей, не более того, а именно — служил в кремлевской охране. В своей книге он приводит диалог с некими «осведомленными людьми», которые говорят ему следующие вещи:
«Вопрос:…Хрущев в своих мемуарах утверждает, что единственным человеком, заинтересованным в смерти Сталина, был Лаврентий Берия.
Ответ: В создавшейся ситуации заинтересованным в смерти Сталина был и Г. М. Маленков. Не Берия разгонял сталинскую охрану и подводил под арест Власика и Поскребышева, а именно Г. М. Маленков, но, как хитрый лис, делал это руками Л. П. Берии, чтобы комар носа не подточил. А стоило Сталину уйти к праотцам, тут же состряпал дело против Берии и избавился от него.
Вопрос: Ужасные подозрения. Могло ли быть такое?
Ответ: Оснований для этого, на мой взгляд, больше чем достаточно. При допросе шефом КГБ Л. П. Берией начальника личной охраны Сталина Власика у Николая Сидоровича создалось впечатление, что Берия досконально знал о сугубо личных беседах Власика с И. В. Сталиным. Что лишний раз дает основания предполагать о прослушивании службами Л. П. Берия кабинета и квартиры Генсека…»
Трудно сказать, в чем осведомлены «осведомленные» люди — в тайнах атомного ядра или же в разведении аквариумных рыбок, но только не в том предмете, по поводу коего они рассуждают. Хотелось бы знать, почему Маленков разгонял сталинскую охрану и подводил под арест Власика и Поскребышева руками Берии, а не, скажем, солиста большого театра Козловского? К соответствующим службам в то время они имели примерно одинаковое отношение. А также с какого перепугу служба Берия — урановый комитет — прослушивала кабинет и квартиру Генсека. Что она там надеялась узнать? Тайну водородной бомбы? Ну а после слов «шеф КГБ Лаврентий Берия» книгу можно закрывать и не открывать больше никогда, ибо этот автор — двоюродный брат историка Ф. Г. Волкова. Только второй вызывает духов, а первый владеет тайнами перемещения своих персонажей во времени, иначе как Берия ухитрился стать шефом спецслужбы, созданной почти год спустя после его смерти? Да, загадочный, чрезвычайно загадочный персонаж…
БЕРИЯ Лаврентий Павлович родился в селении Мер-хеули Сухумского округа Кутаисской губернии (впоследствии район Абхазской АССР), в бедной крестьянской семье 17(29) марта 1899 года. В 1915 году поступил в Бакинское среднее механико-техническое строительное училище, с осени того же года начал участвовать в работе нелегального марксистского кружка, был его казначеем и в марте 1917 года вступил в РСДРП(б). В мае 1919 года окончил училище, получив диплом техника строителя- архитектора. В 1919–1920 годы руководит нелегальной большевистской организацией техников в Баку. Одновременно, по заданию Анастаса Микояна, руководившего большевистским подпольем в городе, становится агентом Организации по борьбе с контрреволюцией (контрразведка) при Комитете государственной обороны Азербайджанской республики (это и есть та работа на мусаватистскую контрразведку, которую ему все время ставят в вину).
С октября 1920 года по 1922 год учится в Бакинском политехническом институте, с октября 1920 года начинает работу в ЧК и уже к маю 1921 года становится начальником секретно-оперативной части и заместителем председателя Азербайджанской ЧК. Затем работает в ЧК, а позднее в ГПУ Грузии до декабря 1931 года. За эту работу дважды награжден орденом Боевого Красного Знамени, который тогда просто так не давали. В декабре 1931 года переходит на партийную работу, вскоре став первым секретарем Заккрайкома. Вносит большой вклад в развитие промышленности и сельского хозяйства Закавказья.