Второе убийство Сталина
Шрифт:
Тесть и друг Сталина Аллилуев, который знал эту историю более досконально, рассказывал, что Иосиф совершил два побега, но первый оказался неудачным – он чуть не замерз, решившись отправиться в тридцатиградусный мороз в своем легком кавказском одеянии, и принужден был вернуться в Новую Уду. Однако на второй раз все получилось. Накануне Крещения, то есть 5 декабря по старому стилю, с расчетом на то, что стражники в честь праздника перепьются и ссыльных проверять не будут, Иосиф отправился в Балаганск. Тамошние ссыльные укрыли его на некоторое время и, поскольку он так и оставался в пальто и ботинках, дали тулуп, валенки и теплую шапку и отправили дальше, через Ангару к станции Зима. Стражники в праздник хоть и пили, однако контингент проверили, и в тот же день сообщили куда следует, так что к тому моменту, когда Иосиф собрался выехать из Балаганска, приметы беглеца уже были разосланы повсюду. Ему
В этом побеге много неясного. Самая главная неясность – откуда он взял деньги. Бежать из ссылки – недешевое удовольствие. Одна дорога, даже в третьем классе – а в третьем классе ехать опаснее всего, – стоила более 50 рублей. Плюс к тому надо было достать документы, а в дороге еще и чем-то питаться. Должно быть, этим и объясняется то, что он сначала направился в Иркутск, где было много ссыльных и поселенцев и где можно было рассчитывать достать денег и документы, а дорога до Иркутска стоила всего около трех рублей. Но откуда у молодого пропагандиста связи, позволяющие найти в совершенно незнакомом сибирском городе товарищей по партии? Об этом можно только гадать. Может быть, товарищи по ссылке поделились знакомствами, а может быть, и из-за границы помогли. К тому времени Иосиф уже не был никому не известным пропагандистом, он был связан с эмиграцией, где имел друзей, и с заграничным руководством РСДРП.
…Примерно в то же время он завел себе новую партийную кличку – Коба, по имени одного из главных героев широко известного в то время романа Казбеги «Отцеубийца». Коба – один из грузинских Робин Гудов. Время действия романа – 1845 год, восстание имама Шамиля, который вступил в бой с русским экспедиционным корпусом, сюжет до крайности прост. Главные герои – трое молодых людей: влюбленные друг в друга Иаго и Нуну и их верный друг Коба. По навету сотрудничающего с русскими односельчанина Гирголы Иаго попадает в тюрьму, а Нуну похищена. Коба освобождает друга и вместе с ним становится разбойником. Друзья помогают крестьянам, сражаются с русскими, но тогда, когда они собираются присоединиться к Шамилю, попадают в западню. В итоге юноша и девушка гибнут, и в живых остается лишь Коба. Последним эпизодом романа становится смерть убитого им предателя.
Иремашвили вспоминает, что Иосиф «хотел бы стать вторым Кобой, борцом и героем, знаменитым, как этот последний. В нем Коба должен был воскреснуть. С этого момента Сосо начал именовать себя Кобой и настаивать, чтобы мы именовали его только так. Лицо Сосо сияло от гордости и радости, когда мы звали его Кобой» [26] .
Неудивительно, что этот герой так понравился Сталину. Коба – самый активный и деятельный персонаж повести, как сказали бы теперь, пассионарный. Положительные герои в основном стонут и жалуются на судьбу, при этом покоряясь ей, и лишь Коба, не задумываясь ни на секунду, вступает в борьбу. При этом он не заботится не только о соотношении сил, но и о самой возможности сделать то, что он делает. Кто бы еще додумался пробить стену тюрьмы, чтобы освободить друга? И что интересно – ему все удается! Понятно, что многие грузинские юноши, в том числе и Иосиф Джугашвили, мечтали стать таким. А вот удавалось это немногим. Ему удалось…
26
Иремашвили И. Сталин и трагедия Грузии. Берлин, 1931. Цит. по: Гусляров Е. Сталин в жизни. М., 2003.
Партийная карьера Кобы (Борьба и политика)
Уже как бы стало общепризнанным мнением, что возвышение Сталина в партии связано не с конкретной работой, а с умением вести интриги. Но если проследить источник этого мнения, мы придем все к тому же Троцкому, старому и упорному врагу Сталина. Именно Троцкий назвал его «самой выдающейся посредственностью». Ну, а потом это мнение уже пошло «в народ» и, оторвавшись от своего источника, стало той истиной, которую «все знают».
Итак, суммируем первые годы партийной работы Иосифа Джугашвили. Он – один из первых профессиональных революционеров в Закавказье, если вообще не первый. Участвовал в организации демонстраций, стачек и работы нелегальной типографии в Тифлисе, затем, уже самостоятельно, поставил на ноги организацию в Батуме. К моменту своего ареста весной 1903 года он имел уже солидный практический опыт и был известным в Грузии деятелем Социал-демократической партии.
Теперь
27
Д.А. Волкогонов. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В. Сталина. М., 1994. С. 49–50.
Так складывались партийные карьеры Троцкого и Кобы. Слово «карьера» и имя романтического героя, взятое в качестве псевдонима, плохо сочетаются между собой. Еще меньше сочетаются это слово и членство в радикальной партии, хотя ученые – историки, политологи и прочие – без малейшего содрогания применяют его даже к тем, кто стоял у самого начала РСДРП. Люди, думающие о карьере, не становятся членами радикальной партии. В целях карьеры идут в партии умеренно-либеральные, которые в перспективе могут иметь хорошее представительство в парламенте – ну будет же когда-нибудь парламент в России! А еще лучше куда-нибудь в администрацию, в чиновники – с талантами и работоспособностью Иосифа он мог достичь чинов очень высоких. Да что говорить – перед ним расстилалась ровной дорогой церковная карьера. Правда, тут требовалось монашество, так что Иосифа это вряд ли устроило бы – женщин он любил… Но, как бы то ни было, радикальная революционная партия – последнее место, куда идут люди, думающие о карьере. Это прибежище романтиков, мечтателей, а то, что большевики получат возможность реализовать свои мечты, ни одна гадалка бы не рискнула предсказать. Да и сам Сталин до последнего момента не верил в то, что такое возможно, – до тех пор, наверное, пока сам не занял место у штурвала новой империи…
Когда молодой пропагандист Иосиф Джугашвили отбывал в свою первую ссылку, он был уже далеко не «шестеркой» в большевистской колоде. В том же 1903 году состоялось его заочное знакомство с Лениным. До того Иосиф знал Ленина по «Искре» и давно им восхищался, ему нравилось умение этого человека писать о самых сложных вопросах просто и ясно. Не то незадолго до ареста, не то уже из тюрьмы он послал письмо одному из своих друзей за границей, и результат превзошел все его ожидания.
«Будучи уже в ссылке в Сибири… я получил восторженный ответ моего друга и простое, но глубоко содержательное письмо Ленина, которого, как оказалось, познакомил мой друг с моим письмом. Письмецо Ленина было сравнительно небольшое, но оно давало смелую, бесстрашную критику практики нашей партии и замечательно ясное и сжатое изложение всего плана работы партии на ближайший период. Только Ленин умел писать о самых запутанных вещах так просто и ясно, сжато и смело – когда каждая фраза не говорит, а стреляет…» Это письмо не сохранилось – Иосиф сжег его, о чем потом очень сожалел…
…Ленинское письмо грело душу, тем более что в Грузии после побега возникли серьезные проблемы. В Тифлис Иосиф приехал в самое неподходящее время – одна за одной шли волны арестов, старые знакомые находились кто в ссылке, кто в тюрьме. Появились, правда, некоторые новые знакомства. Один из этих людей впоследствии станет близким другом Иосифа – это тифлисский рабочий-механик С.Я. Аллилуев. С другим отношения будут сложные и кончатся трагически – это Лев Розенфельд, который позднее, под псевдонимом Каменев, станет одним из руководителей партии большевиков.