Второстепенный: Плата
Шрифт:
– Да, – ответил Корион и вышел из комнаты. – Я за тобой приду, Вадим.
– Да? Что «да»? – спросил Штольц.
В двери щёлкнул замок.
– Эй! Что да-то?! – надрывался мальчишка. – Эй, Хов!
– Сиди тихо, Вадим, а то пойдёшь первым.
– Я Вячеслав!
– Ненадолго-о… – пропел Корион и радостно расхохотался, выцарапав на стене ногтями пять глубоких полос.
В комнате испуганно икнули, и стало тихо. Кориона это привело в ещё больший восторг.
Этот праздник был хорош как никогда. В груди взрывались
Штольц вышел к ним разгорячённым и пьяным от солнцестояния и крови, и Корион не счёл необходимым сдерживаться, хорошенько его потискав. Парень смешно крякнул, выпучил глаза и вцепился в плечи мёртвой хваткой, как залюбленный кот.
– Какой хорошенький экземпляр! – Эрида обошла его по кругу, шлёпнула по пятой точке и прижала к пышной груди. – Мне даже убивать не хочется. Давайте лучше оставим его себе! Ты точно взрослый? Сколько тебе лет?
– Во-восемнадцать… – промямлил вконец обалдевший парень.
Эрида ещё разок прижала его к себе, облапала за все места напоследок и отпустила.
– Действительно, взрослый. Удачки тебе. Не волнуйся. Если попадёшься, то я убью так нежно, что тебе даже понравится!
Судя по выражению лица, Штольц был заинтригован и явно захотел «умереть нежно» от рук поддатой красавицы. Альвах вручил ему зеркало, нарисовал на руке карту и пояснил, куда конкретно нужно бежать и на что смотреть. Верховный Судья скрыл истинный облик под личиной и остался единственным более-менее трезвым. Штольц нервно кивнул, сжал осколок зеркала, и эльты расступились, открыв ему путь.
– Форы тебе – пять минут, – хищно оскалилась Эрида и демонстративно сверкнула острыми ногтями.
Штольц рассмотрел на её пальцах алую кайму от крови предыдущей жертвы и рванул в лес так, что пятки засверкали. Корион качнулся следом. Хищник в нём потребовал сию секунду догнать и закусать до криков и слёз. Но нельзя, пока нельзя, у человека должна быть фора, это правильно… Сам воздух наполнился жаждой, и Корион тряхнул головой, чтобы немного прочистить разум. Коллективное начало давило сильно, а ему была нужна хотя бы крупица самоконтроля.
Альвах взмахнул рукой, и они полетели по следам их новой и такой молодой жертвы. Лес радостно расступился им навстречу, запел пронзительно и ярко. В крови закипел азарт погони. Эльты так увлеклись, что не заметили, как пошли по следу на второй круг. Корион расплылся в довольной улыбке. Мальчишка потратил подаренный день не зря и хорошенько затоптал ближайший километр леса. Следов было так много, что выследить правильный путь оказалось чертовски сложной задачей. Корион посмотрел, как кружили сородичи в угаре, и тихо пошёл дальше. Конечно, надолго эльтов такой уловкой не задержать, но ещё минуты три Штольц себе выиграл.
Они выскочили друг на друга внезапно, когда до капища оставалось совсем чуть-чуть. Штольц тяжело дышал, смахивал с лица пот и заметил Кориона только тогда, когда тот послал в него парализующее заклятье.
– Молодец, – одобрительно проворчал хищник внутри алхимика. – Запомнил, что зеркало – это твоя защита.
Парень не стал его слушать – он развернулся и бросился в кусты со всех ног. Чувствуя себя старым опытным вожаком, который учил щенка уходить от охоты, Корион побежал следом. Нужно было убедиться, что добраться мальчишке до капища никто не помешает, а потом он обязательно придумает, как вернуть Вадима в его эльтское сильное тело…
Вдруг прозвучали короткий вскрик боли, глухой удар и тишина. Корион выскочил на поляну и моментально протрезвел.
Штольц распластался на траве, неестественно вывернув шею. На пробитом виске влажно блестела кровь. Светлые глаза слепо уставились в небо, на лице разлился покой, рука всё ещё крепко сжимала осколок зеркала. Корион, кое-как переставляя непослушные ноги, подошёл ближе и увидел, что одной ногой, явно вывихнутой, мальчишка угодил на большую гранитную могилу. Он споткнулся, попытался сгруппироваться, но не успел – приложился виском об уголок плиты.
«Здесь лежит последний друид рода людского. Он был истинным целителем этих земель. Убит людской неблагодарностью», – всё так же гласила надпись на ней.
Корион взвыл. Штольц умер буквально за десять шагов до спасения, и в этом опять был виноват он. Ведь это по его вине мальчишка оказался на этом острове! Зачем, ну зачем он привёл его сюда? Почему не успокоил, не пошёл вместе с ним?!
Он уже сжал опустевшее тело, уткнулся в ещё тёплую шею, погладил короткие тёмные пряди и окунулся в горе, как вдруг в голове знакомо защекотал сигнал телепата.
– Здрастье, Корион! – до отвращения радостно гаркнул женский голос в голове. – Это Людка! Танцуйте! Наш мёртвый царевич в себя пришёл!
Корион сначала подумал, что это бред. Просто солнцестояние слишком сильно ударило по голове, слишком сильно пахла кровь Штольца – и вот результат. Крепкая эльтская психика всё-таки не выдержала.
– Что?
– Вадим, говорю, в себя пришёл! Глаза открыл, смотрит на меня, моргает! – повторила Люда.
– Пришёл… В себя?
Охота, солнцестояние, остывающий труп на руках – всё стало неважно. Корион запрокинул голову и с облегчением улыбнулся небу.
Потом будут попытки наладить диалог и разобраться с воспоминаниями, очень сложное объяснение с начальником той самой третьей тюрьмы и долгая-долгая реабилитация. Эрида вспомнит о статусе невесты истинного целителя, эльты снова выстроятся в очередь из больных, Блодвин и Мэдог попросят провести серию уроков для факультета друидов, Роза родит чудесную девочку, а лорд Бэрбоу всё-таки всучит внуку главенство над бруиденом со словами: «Те, кто переупрямили богов, точно справятся с одной семьёй».