Второй концерт
Шрифт:
– Королева 44 круче поет, чем Вы.
– Через неделю репетиция отчетного концерта, жду от вас обоих эту песню в идеальном состоянии! Надеюсь, вам известно, что такое идеально?! Если все хорошо сделаете, инцидент исчерпан.
– Небось, опять кто-то важный приедет, а она им хочет показать, как мне тут хорошо. Не выйдет!
†
– Знаешь, Ванья, когда она танцевала, нам хотелось играть не так, как в партитуре, а так, как заряжала нас она. Нужный
44
«Bicycle race» – Queen (1978).
– Баба Яга?
– Кто, прости?
– Фрида Мальмстрём?
– Да-да. Увы, вся эта самодеятельность вызывала шквал эмоций у Фриды: «Какое право вы имеете отклоняться от партитуры Фреда? Ведь он завещал нам то, что веками складывалось до него! Либо так, либо никак вообще!» – и так далее, и тому подобное. Спорить с ней бесполезно. Раньше Фрида любила нас записывать до и после, ее вариант всегда побеждал наши предложения, а теперь я записал одну и ту же музыку с танцем этой девушки и без. Когда я слушал без танца, то ничего не испытывал, а когда с танцем – все вокруг наполнялось сочными красками. Я дал послушать Фриде, та ничего не ответила, но постепенно расширила границы свободы. Что за природный гений нас посетил?
– Природных гениев полно.
– А вот господин Пушкин с тобой не согласен. Он считает, что талант редок.
†
– Проблемы у меня.
– Что случилось?
– Они мне давали и вкалывали что-то, теперь меня периодически штырит 45 . А еще я часто теряю ориентир во времени и в пространстве.
– Это как?
– Например, просыпаюсь и не понимаю, что происходит. Тело ватное, земля уходит из-под ног, мозг путает сон и реальность. Вчера снилось, как отец Лари бил. Очнулась и сразу к нему, перепутав тахту с детской кроватью. Мне показалось на миг, что я дома, я даже не заметила соседей. А Лари такой, мол, харе 46 меня будить, папа и мама мертвы давно!
45
Штырит (сл.) – состояние сильнейшего эмоционального переживания, когда человек находится под феерией, кайфом.
46
Харе (сл.) – хватит, перестань.
– Слушай, не попадай больше в эту психушку.
– А я то тут причем?! Я никогда первая не нападаю!
– А еще какие были глюки?
– На Одиллии вчера меня облепили тараканы, и я крутилась, как можно быстрее, чтобы от них избавиться. Мне хотелось кричать, но все остальные смотрели на меня без паники, и я поняла – галлюцинация.
– Слушай, но твои вращения вчера были просто бесподобны! А от крымских медуз у тебя такого не было?
– Когда те придурки в меня швырялись? Не, те медузы безобидные были. Это последний раза психушки, сто процентов! Мне кажется, они мне там что-то совсем дикое вкалывали. Самые сильные и частые галлюцинации начинаются под музыку. Патрон был бы рад.
– Что за патрон?
– Мы так с Лари прозвали деда, который к нам приезжает. Он и его жена хотели нас усыновить, но передумали. До сих пор навещают зачем-то, наверное, хотят казаться благодетелями. Игнорирую их, а Лари боготворит.
– Почему?
– Потому что они какие-то прославленные, знаменитые, короче.
– М-м, ясно. Что будешь делать?
– Надо найти какие-то лекарства…. я, короче, купила вчера портвейн и пью понемногу, он меня бодрит.
– Как и где тебе алкоголь продали?!
– Ха, меня Герыч научил. Говоришь, что для родителей, делаешь несчастный вид, запугиваешь, что тебя побьют, если не принесешь, и бутылка твоя. Раньше вообще просто так давали, сейчас, типа, их контролируют, и стало формально строже.
– Не спейся, смотри.
– Некогда мне спиваться! Вдруг завтра помру?
– Да чё ты несешь?!
– А то, что умереть я хочу за делом, а не за бутылкой! Слушай, ведь эти препараты в больницах можно довести до такой степени, чтобы контролировать сознание людей! Вот, представь, введут пациентам какие-нибудь вакцины против гриппа, а там – сюрпра-а-айз!
– Лара, а ты точно наркотики не употребляла? Учителя ведь о тебе такое говорят!
– Одно трепло кругом! Клянусь честью – нет! Я бы и тем врачам себя колоть не позволила, но они мне какой-то газ прыснули, я пыталась не дышать и убежать, но потом ничего не помню. Очнулась в палате. Плывущий белый потолок. Дурацкие воспоминания, короче.
†
– Как преподы старой закалки муштруют детишек зубрежкой, так и Фрида делает из вас роботов партии Фреда. Вот, откуда ваш гениальный оркестр!
– Отчасти. Нет, далеко не всегда плохо следовать старому образцу, но я чувствую, что мы совсем застряли на месте вместо того, чтобы развиваться. Мне кажется, Фрида запуталась в самой себе. Если бы не та девочка, мы б вообще вряд ли отыграли саундтреки в нашей обработке. Для Фриды это забавы уровня «детского сада». Она не принимает того, что современная публика уже не так охотно чувствует шаблонную классику.
– Когда эта новенькая стала танцевать у вас на постоянной основе? После случая с Кармен?
– Сразу же! А уж когда она стала создавать образы под нашу музыку.… мы гоготали от смеха, плакали, страдали, и как будто новый свет зарождался внутри! И нас преисполняла гордость за самих себя вместе с ней!
– Никогда не понимал тех, кто зарабатывает на зрелищах.
– Неофициальный гений так и не был оформлен к нам, Ваня. Хм, забавно, что Фрида в корне изменила некоторым своим привычкам после ее появления. Впрочем, не мое дело.
Кисти поворачивают машину. Серебристый хребет змеиной дороги изгибается между мозаичными кусочками леса. Ни одного заброшенного или грязного дома, все дышит чистотой.
– Мое, значит. Как изменила?
– Ну, – бессильная усмешка, – как-то раз я случайно увидел их в любимом ресторане Фреда, рядом с их едой стоял алкоголь. Чтоб ты понимал, наше «холодное сердце» вообще не пьет алкоголь из-за своего отца.
– Господи, это ж до какой степени надо окультуриться, чтобы вообще не пить алкоголь? А на какие деньги проживало в Швеции это ваше новое чудо в искусстве?