Второй шанс дракону. Простить или прибить?

Антоник Татьяна

Нахмурившись, я пришла к мысли, что с Орионом Вторым надо правильно подбирать формулировки. Вот сколько мы с ним повязаны, столько я и попадаю в подобную ловушку. Названный в честь монарха котик предпочитал не подчиняться общеизвестным правилам. Напрямую нарушить мои приказы он не мог, зато с дотошностью любого стряпчего докапывался до неурядиц в договорах. Он никогда не лгал, но как талантливо недоговаривал.

Отвернувшись от питомца, я устроилась возле подруги. Она невозмутимо пялилась в нитки, иголки и вышитый рисунок, отчаянно делала

вид, что меня не замечает.

Придвинулась поближе.

– Марго! – не выдержала я. – Ты же понимаешь, к чему я тебя склоняю!

– К даче ложных показаний, – спокойно отвечала вдовушка. – К нарушению уголовного кодекса и подводишь меня к двухлетнему заключению в копях вместе с мятежными гномами.

– Да, – согласно закивала я. – Что ты на это скажешь?

Брюнетка ненамного старше меня отодвинула рукоделие. Воззрилась с нескрываемым скепсисом и произнесла:

– Что мужика тебе надо, Харпер. Хорошего. Чтобы он всю дурь из тебя выбил. Ну и полосатая роба мне не пойдет.

– Какого мужика? – изумилась я. – Это говоришь мне ты? Ведьма, которую я некогда отмазывала?

Леди Маргарите Финрен не повезло. Давным-давно ее выдали замуж за дракона. Чешуйчатый мерзавец издевался над ней, бил, держал в бедности, изменял, пока ее терпению не подошел конец. Колдунья подлила ему ослабляющего зелья, сковывающего ипостась, отходила подонка чугунной сковородой, на которой жарила картофель, и была отдана под стражу.

Так и началась наша дружба, создавшая несколько прецедентов.

Во-первых, зелье, сковывавшее ипостась, строго настрого запретили. Во-вторых, ящеры остерегались брать в жены ведьм, а в-третьих, добившись победы и снятия всех обвинений с девушки, я уверилась в собственных силах и принялась сеять справедливость направо и налево, даже если этой справедливости никто и не хотел. По слухам, меня побивался сам его величество, чем я отчаянно гордилась.

Вдовой, между прочим, Марго стала во время суда. Зловредного мужа убили не несколько ударов горячим железом, а любовь к собственной тушке. Любовь всех убивает. Не смог ящер смириться с позором, нанесенным слабой женщиной. Захворал, лежал несколько лет, а потом просто не проснулся. Ни я, ни леди Финрен не испытывали по этому поводу никаких сожалений.

– Хорошего, говорю же, – закатила глаза Марго.

И словно вилку уронила, наколдовала, накаркала. В дверь кто-то постучался.

– Именем короля, откройте! – затребовали снаружи.

Я на цыпочках подошла к окну и отодвинула занавеску. На нашем крыльце стоял враг, который был похуже и десятка мужей Маргариты – лорд Александр Графтон. Канцлер, дядя ответчика по последнему делу и некогда мой бывший жених, бросивший меня у алтаря.

– Почему за тобой пришел канцлер? – шепотом спросила подруга, тоже подошедшая выяснить неожиданного гостя.

– Понятия не имею.

– Да не отнекивайся. Что ты опять натворила? Вытащила из тюрьмы маньячку? Посадила в застенки известного банкира? Всегда должна быть причина, – хмурилась Марго.

– О, причин масса, – я зло усмехнулась. – Просто я искренне не понимаю, какая именно.

В целом, подозревала, что пришел Алекс по душу своего нерадивого племянничка, из-за которого я писала прошение королю с просьбой вернуть молодого человека в столицу.

Дом снова сотрясся от стука. Стекла задребезжали в рамах, позади нас улепетывал Орион Второй.

– Именем короля, – громко провозгласил страж. – Откройте! Это приказ!

– Простите, но мы не открываем дверь незнакомцам, – ехидно отозвалась я. – Это неприлично.

За стеной раздалось шуршание и тяжелые шаги.

– Хотел бы я не знать тебя Харпер, – обреченно отвечал высокопоставленный чиновник. – Открывай, или я раскурочу дверь.

– Засужу, – смиренно пошла я отпирать замок.

И не поспоришь. Попробуй не открыть известному проходимцу.

– Какими судьбами? – участливо поинтересовалась я, заговаривая ручку двери.

Проверю, так сказать, внимательность канцлера.

– Будто ты не знаешь, – Вошел Алекс и снял котелок, оставляя его в прихожей. – Твои письма дошли до глаз его величества. Неужели мы не могли решить вопрос полюбовно?

– Полюбовно? – прокрался белый кот, игнорируя гостя и обращаясь к Марго. – Он сказал полюбовно?

– Смертник, – мечтательно ответила вдовушка, проверяя замки на своих террариумах.

Зря. За пять секунд я бы не успела выпустить на Графтона всех пауков, содержащихся в нашем доме. Максимум одного, но я и сама боялась разведенных членистоногих.

– Присаживайся, – фыркнула я мужчине. – Если хочешь обсудить перспективы Нэйтана, то готовь свадебные колокола. Он женится.

– За этим я и пришел, – сдвинул брови канцлер. – Маркиз Асторг, увы, вскоре будет помолвлен. Полагаю ни я, ни ты, Харпер, не жаждешь скандала.

– Ой, – сложила ладошки на груди, – ты хочешь нам то-то предложить?

Доводы у меня были убийственные. Буквально. Я старалась, обивала пороги всех возможных библиотек, изучая магическое право драконов. Вход во дворец мне давно закрыт, но не в нем едином хранились древние письмена. Многие женщины, которым я помогла, с радостью позволили порыться в хранилищах их мужей, так я и отыскала лазейку.

– Хочу, – вальяжно развалился на кушетке Алекс. – Что за идиотская задумка? Твоя серая мышка осилит выстрел из лука?

В городе, где служил отец Джейн Пирсон, до сих пор действовало право «одного выстрела». Нам оно не должно было понадобиться, у меня уже было два свидетеля, готовых подтвердить связь юного маркиза и девушки, но если его дядя заартачится, то милая и прелестная барышня в назначенный день, в полдень натянет тетиву, нацеленную на Нэйтана. Молодой ящер либо признается, либо мужественно встретится с наконечником стрелы. Попала Джейн в яблочко на голове – она права , промахнулась, дракон или выживет, или нет. Доспехами и оборотом в ипостась пользоваться запрещено.