Второй шанс
Шрифт:
— Позёр для кого? Для кого-то, кому нравятся выкрики озлобленных стариков?
Это заставило его губы растянуться в настоящую улыбку, и он взглянул на меня.
— Видишь? Я знал, что они тебе не нравятся.
Я закатила глаза, что заставило его засмеяться, и сказала себе, что это не имеет значения. Моё взаимодействие с Ником Старком наверняка не имеет отношения к моему плану по исправлению дня. Поэтому я сказала то, что было у меня на уме.
— Ты всегда придираешься к людям, когда они просто пытаются завести разговор?
— Я бы не назвал это «придираться
Я фыркнула.
— Я просто была вежливой. Ты когда-нибудь слышал о таком?
— Я бы не стал называть бессмысленное вранье «вежливостью».
— Да ладно, это не было враньём, — я покачала головой. — Я упомянула об этом ради разговора. Вот что делают незнакомцы, когда пытаются быть милыми.
— Но мы не незнакомцы. — Он ухмыльнулся мне. Снова. — Ты сказала, что ты моя напарница по химии.
— Я и есть твоя напарница по химии!
У него появилась ещё более широкая ухмылка. — Тогда почему ты сказала, что мы незнакомцы?
Я вздохнула. — Понятия не имею.
Несколько минут было ужасно тихо, пока его старый грузовик ехал в направлении нашей школы. Было неловко и некомфортно, но лучше, чем когда он говорил. И конечно, он всё испортил, когда сказал:
— Подожди-ка секунду — теперь я знаю где я тебя видел. Это не ты та девчонка…
— Которая сидит рядом с тобой на химии? Да, — перебила я.
— … которая задыхалась в столовой?
Господи, я никогда от этого не отделаюсь.
— Я не задыхалась, — я прочистила горло. — Просто что-то застряло в горле.
Это заставило его отвести взгляд от дороги, чтобы поднять на меня бровь.
— Разве это не было бы буквальным определением удушья?
— Нет, не было, — фыркнула я, зная, что фыркаю, но не в силах остановиться. — Удушье — это когда еда застревает в трахее, и ты не можешь дышать. А я дышала, просто еда застряла в моём пищеводе.
Он сжал губы и сузил глаза. — Ты уверена, что это так?
— Конечно, я уверена — это произошло со мной.
Он издал како-то звук.
— Я просто никогда не слышал об этом… Я не знаю, бывает ли такое.
— Я говорю тебе, что это произошло, чтобы ты знал, что такое бывает, — я слышала, как мой голос повышается, но парень был просто раздражающим. — Некоторые люди страдают от состояния, при котором еда может застревать в горле. Мне приходится принимать омепразол каждое утро, чтобы этого больше не случилось. Так что такое определённо бывает.
Он подъехал к светофору, и когда грузовик полностью остановился, Ник повернул голову и посмотрел на меня.
Его рот не улыбался, но в глазах было что-то дразнящее, когда он сказал:
— Ты уверена, что ты моя напарница по химии?
Я застонала. — Конечно, уверена.
— Та девушка очень тихая, в то время как ты кажешься довольно болтливой.
—
— На самом деле, ты кажешься чрезмерно болтливой.
— Ну, это не так. — По правде, я была тихой. Блин.
— Ага, ладно.
Мы больше не разговаривали до самой школы, где я поблагодарила его за то, что он меня подвёз, и чуть не швырнула в него его же куртку. Он грациозно поймал её, и когда я отвернулась, я могла поклясться, что он улыбается.
***
Мне пришлось заставить себя сделать глубокий вдох и сосредоточиться. Не важно, что Ник Старк намеревался разрушить мои шансы исправить этот день — у меня была работа.
Когда из офиса прислали пропуск, я схватила рюкзак и направилась в указанном направлении. Но вместо того, чтобы повернуть в административную зону, я прошла весь обратный путь до самой отдалённой уборной в здании, находящейся за библиотекой.
У меня не было хорошего плана, как сохранить своё место в летней программе, но часть меня задалась вопросом: если они не смогут меня найти, может, они подумают о том, чтобы просто принять меня, чтобы избавить нас всех от неловкости из-за их ошибки?
В конце концов, что такого в том, чтобы добавить ещё одно место?
Это была лучшая идея, которая пришла мне в голову в тот момент, поэтому я решила спрятаться в туалете. Я огляделась, прежде чем толкнуть дверь туалета и зайти внутрь. Пахло вишней — напоминание о любителях покурить вейп между уроками, — но я была одна.
Фух.
Я положила рюкзак у раковины и вытащила косметичку, потратив несколько минут на подкрашивание губ и щёк. У меня были противоречивые чувства к Джошу после того, как я увидела его поцелуй-но-не-совсем-в-реальной-жизни с Мэйси, но заставляла себя забыть об этом.
В конце концов она поцеловала его, и если бы я осталась, то увидела бы, как он отстраняется? Я считаю, что да.
Подарки, стихи и «Я люблю тебя» — эти пункты будут выполнены. Я была полностью уверена в своих теориях об отношениях и любви, и я не собиралась позволить крошечному поцелую всё испортить. Сегодня всё пройдёт безупречно, и завтра наступит 15 февраля.
К сожалению, освежение макияжа не заняло много времени и после этого я не знала, чем себя занять. Я могла бы полистать телефон, чтобы убить время, но меня напрягала нервозность и неловкость, когда я стояла у раковины.
Я слышала, как кто-то приближается? Кто это был? Учитель или учащийся? Добрый или злой? Я должна была притвориться, что крашу губы, если они войдут, или… что? Минуты шли как в замедленной съёмке.
Наконец-то я решила зайти в кабинку. Сидеть на унитазе — в очередной раз — полностью одетой казалось отвратительным, но по крайней мере я могла расслабиться. Закинув рюкзак в первую кабинку и закрыв дверь, я принялась застилать сиденье туалетной бумагой в два слоя. Когда он наконец стал достаточно плотным, чтобы можно было сесть, я вытащила телефон из переднего кармана и написала Джошу.