Второй шанс

Крапицкая Влада

– Что?
– осипнув, выдавил папа, а через мгновение попытался вскочить на ноги, но Лину тут дёрнула его назад в кресло и, придавив локтём к спинке, затараторила:

– Папочка, это на самом деле она! Понимаю, что звучит сказочно! И я не сразу поверила, но это без сомнения Эва! И у неё имелся очень веский повод вернуться! Если ты выслушаешь всю историю, то поймёшь, что мы чуть не попали в огромную беду! Дай ей всё рассказать и не смотри на внешность! Ей не из чего было выбирать, и она вселилась в первое попавшееся тело, только чтобы спасти нас!

– Борис Анатольевич, поверьте, это Эва, - вставил Матвей.
– Просто сейчас

она очень волнуется и боится, что вы не узнаете её, но если дадите шанс, она очень подробно расскажет обо всём, и вы сможете задать любые вопросы, чтобы лично убедиться, что это ваша дочь.

– Папа, прошу, не прогоняй так сразу. Я очень по тебе соскучилась, - прошептала я, с мольбой глядя на него.

– Да вы, что, белены все объелись?
– зло спросил он, избегая взглядов в мою сторону.
– Какой возврат с того света? Это за гранью реального! Даже слушать ничего не хочу!
– а потом повернулся к Лине.
– Это явно мошенница, окрутившая тебя и воспользовавшаяся твоим горем!

– Да, папа! Я полностью сошла с ума, поэтому цепляюсь за любую возможность вернуть Эву, и готова с открытым ртом слушать всякие россказни!
– сестричка тоже начала кипятиться.
– А ещё я хожу в туалет под себя, пальцем вытираю попу и размазываю всё об стену, пью воду из унитаза, капаю слюной на пол, в саду собираю червяков и ем их на обед! Я рехнулась и нужно срочно вызвать врача! Эва, конечно же, мошенница, а Матвей, или её соучастник, или такой же идиот, как я! Нужное подчеркнуть! Один ты у нас вменяемый и трезво смотрящий на жизнь!

– Лина, я не говорю, что ты рехнулась. Просто ты принимаешь желаемое за действительное, - папа начал немного успокаиваться.
– А Матвей… Не хочу разбираться в причинах его поведения, а просто не желаю его больше видеть.

– Если ты не выслушаешь её, я уйду из дома!
– угрожающе произнесла Лина, а потом хитро добавила: - Если перед нами мошенница, выслушай её и разоблачи! Открой мне, глупой, глаза. Слови её на вранье! И клянусь, я первая выцарапаю ей глаза, а потом погоню пинками из дома!

– Ну, хорошо, выслушаю, - ответил папа, пристально посмотрев на меня, а потом презрительно произнёс: - Итак, внимательно вас слушаю!

– Спасиббо, - запинаясь, сказала я и, сжав ладонь Матвея, тихо спросила: - С какого момента начинать - как умерла, или как вы с Кириллом, Андреем и Линой приехали в морг?

– С каково посчитаете нужным, - холодно процедил он и равнодушно посмотрел на меня, показывая, что не поверит ни единому слову.

Глубоко вздохнув, я начала рассказ с момента смерти, но сейчас, в отличие от разговора с Линой, старалась излагать лишь факты, а все эмоции опускала, чтобы отец не обвинил меня ещё и в моральном давлении на чувства. Давалось это очень тяжело, потому что хотелось рассказать, как я переживала, как чувствовала их боль, как беспомощно металась по дому, стараясь их успокоить.

Папа слушал меня молча, не задавая вопросов, и прервал лишь раз, только чтобы отдать распоряжение Кириллу и отменить совещание.

После этого, поняв, что он всё же заинтересован выслушать историю, я немного приободрилась, и рассказывать стало чуть легче.

– Вот собственно и всё, - спустя три часа, уже охрипнув, произнесла я.
– Остальное уже не касается похорон и смерти. Узнав, что вы уехали, мне оставалось лишь дождаться вас. Мой спаситель любезно предложил мне крышу над головой, а потом я встретила Матвея на кладбище, и мы… В общем, я переехала к нему.

Замолчав, я ожидала вердикта отца и повисшая в комнате тишина угнетала, но я старалась не дёргаться, а сидеть спокойно. Наконец-то папа подал голос.

– Складно звонишь. Вот только неувязка - если так просто вернуться, почему массово с того света все не валят в мир живых?
– презрительно спросил он.

– Вернуться совсем не просто. Это очень тяжело!
– заверила я.
– Мне можно сказать повезло. Во-первых, единицы духов знают о возможности возвращения. Во-вторых - тело, пригодное для вселения найти ой как не просто! Не каждый самоубийца подходит. Лишь тот, чьё тело можно вернуть к жизни! У меня на поиски месяц ушёл. Да и эту девушку, - я указала на себя.
– Я встретила совершенно случайно. А если бы ещё в этот момент Арсений рядом не проезжал, неизвестно сколько бы я ещё пыталась вернуться. В-третьих - даже те, кто хочет просто остаться в этом мире, в виде духа, и могли бы искать тело, как правило, на сороковой день уходят, потому что манящий свет обещает только радость и счастье, что в тот момент меньше всего хочется вернуться в мир живых. Я сама чуть не ушла в свет. Лишь страх за вас и боязнь, что случится непоправимое, заставили меня остаться и найти способ уберечь вас. Ну, а самая главная причина - среди живых должны иметься те, кто искренне горюет о смерти. Это душу держит. Мне помогло, что ты, Лина и Матвей скорбели обо мне. Но и то, я не сразу смогла зацепиться в теле. Да и потом управляться с ним было совсем непросто.

Папа опять задумался, изучающе глядя на меня, а потом сказал:

– Вот вроде и знаешь ты многое, и в голосе чувствуются интонации Эвы, и даже жесты её копируешь, - он кивнул на мои пальцы, которыми я сейчас поочерёдно тёрла о подушечку большого пальца.
– Но для всего этого есть и логические объяснения. Если я признаю в тебе свою дочь, соответственно и состояние поделю между тобой и Линой, а ради таких денег не то, чтобы досконально изучат всю мою жизнь и нашей семьи, а и операцию даже пластическую сделают, пытаясь внешность нужную придать, и говорить научат, и жестам специфическим.

– Борис Анатольевич, вы совершенно можете не волновать за деньги. Я Эву обеспечу абсолютно всем, - с достоинством произнёс Матвей.
– И мне без разницы, будет у моей жены приданное или она без копейки в кармане придёт ко мне.

– Вот-вот, папа! Если бы Эва всё это провернула ради денег, она могла бы успокоиться, встретив Матвея. У него денег достаточно!
– поддакнула Лина.
– Да и я, поверь, если бы хоть каплю сомнений имела на её счёт, разве бы приводила в наш дом, понимая, что придётся делить состояние с какой-нибудь проходимкой?

– Задайте ей любой вопрос, и Эва ответит, - предложил Матвей.
– Что-то такое, что знала бы только она.

– Кстати, по поводу знаний, - произнесла я и поднялась.
– Хочу кое-что показать, только нужно пройти в кабинет.

– В мой кабинет?
– скептически спросил папа.
– Ну что ж, даже интересно. Пройдём.

– Матвей, посиди, пожалуйста, здесь, хорошо?
– попросила я, и когда он кивнул, вышла из гостиной, а отец с Линой пошли следом за мной.

Снова оказавшись в родном доме, вспоминая, как всего месяц назад летала здесь и, волнуясь, что мне не поверят, я забылась, и когда мы подошли к двери отцовского кабинета, по привычке, попыталась пройти сквозь неё.