Второй шанс
Шрифт:
– Сейчас, - вскочив, он побежал на кухню, а его место заняла плачущая Лина и папа, сам вытирающий слёзы, пересел посередине нас и, обняв за плечи, счастливо сказал:
– Мы снова вместе! Девочки мои, любимые!
– Вместееее, - согласилась Лина, шмыгая носом.
– А ты, как осталоп, не верил мнееее…. Столько мучить Эву… ик… Ой, и я разикалась… ик… Этого ещё не хватало к соплям и слезам… ик…
Слушая недовольное бормотание Лины, я рассмеялась, и к моменту, когда вернулся Матвей, мы втроём уже смеялись, икая с сестричкой почти в унисон.
Матвей, с подносом в руках, окинул нас взглядом, а потом
– Дамы, воды не желаете?
– Желаем… ик… - ответила Лина и прикрыла рот рукой, корча смешные рожицы.
Налив в стаканы воды, он протянул их нам, а потом сел рядом со мной и ободряюще пожал руку. Ответив ему, я начала пить мелкими глотками воду, чувствуя, как на сердце снисходит умиротворение. “Совершенно точно могу сказать, сейчас я абсолютно счастлива!” - подумала я, испытывая опьяняющую эйфорию от того, что снова в кругу семьи, что папа верит мне, сестричка рядом, а любимый держит меня за руку.
– Эээ, так что там с лентой и непонятным Ванечкой?
– спросила Лина, в перерывах между глотками.
– Папа колись!
– Лента… - с задумчивой улыбкой произнёс он.
– В тот вечер, когда ваша мама стала моей, на ней было надето голубое платье, а волосы повязаны голубой атласной лентой. В постели я стянул её с волос и, начав наматывать на палец, давал обещания вашей маме. Один виток - одно обещание. Их получилось немало, и эта ленту я поклялся хранить, пока не исполню все… Если честно, так и не исполнил все… мы не дожили с ней до глубокой старости, не нянчили внуков… не отпраздновали золотой свадьбы… Но раз Сонечка считает, что всё исполнено, я верну ленту.
– А какое было самое первое обещание?
– с любопытством спросила я.
– Как какое? Что я сделаю вашу маму самой счастливой женщиной на свете, - ответил он с нежностью.
– Папусик, а ты у нас романтик, - проворковала Лина и, обняв его за шею, поцеловала в щёку.
– Есть немного, - согласился он.
– Но это только с вашей мамой, и этого точно никто ни знать, ни подсмотреть, ни подслушать не мог. В то время я вообще вряд ли кого-то интересовал, потому что был простым, бедным студентом с грандиозными планами, амбициями и желанием просто осчастливить вашу маму.
– А кто такой Ванечка?
– спросила Лина.
– Ванечка… - папа тяжело вздохнул и нахмурился.
– Мы никогда вам про это не рассказывали… Это вообще всегда была болезненная тема и мы даже с мамой не касались её после выписки из больницы… В общем, через два месяца после того, как мы начали жить с вашей мамой, она забеременела. Так как мы оба являлись студентами, и в общежитии комнаты для совместного проживания нам никто естественно не дал, пришлось снять недорогую халупу на окраине города. Со смешной стипендией и подработками, нам всё равно на многое денег не хватало, и в том числе на нормальное отопление… В общем, на третьем месяце мама застудилась и у неё случился выкидыш… Никогда себе этого не прощу… Но то время, что мы знали о беременности и до несчастья, мы, наверное, были самыми счастливыми… Тогда ещё не могли рано определять пол ребёнка, но ваша мама испытывала твёрдую уверенность, что носит под сердцем мальчика и даже имя ему дала, Ванечка. Но ребёнок так и не родился… - папа замолчал, переводя дух, и я почувствовала, как на глазах опять выступают слёзы и жалко уже и папу с мамой и нашего не рождённого братика. Но папа быстро взял себя в руки, не давая нам расплакаться и продолжил: - Знаю, что медкарты сохранились, и будь Эва проходимкой, она бы знала про выкидыш. Но мы никому не рассказывали про предполагаемый пол ребёнка и имя… Сначала боялись сглазить, а потом больно было об этом говорить…
– Как грустно, - прошептала Лина.
– У нас мог быть старший братик Ванечка…
– Мог, - кивнул отец.
– Но сейчас он с вашей мамой, а мы здесь… Обещайте, что родите мне кучу внуков!
– Обещаем, - с улыбкой заверила я и покосилась на Матвея.
– Так, а теперь я хочу услышать и продолжение истории! Как ты жила после воскресения, как встретила Матвея… В общем, всё!
– бодро произнёс папа, крепко прижимая нас к себе.
– Как эту неуважительную негодницу убедила, что Эва.
– Ох, пап, это наши с ней девичьи секреты и, пожалуй, я оставлю их при нас, а вот остальное расскажу, - ответила я, подмигнув Лине.
– Папуль, слушай, понимаю, что тебе хочется всё узнать, но давай уже завтра, - произнесла сестра.
– Эва едва говорит, а история тоже не короткая, поверь. Эва теперь с нами и обязательно всё расскажет, но позже.
– Да-да, сегодня надо отдохнуть, - согласился папа и с любовью посмотрел на меня.
– Ты уже хрипишь, и лучше отдохнуть, а завтра с новыми силами примешься за рассказ. Только у меня просьба, посидите ещё немного со мной. Заодно и поужинаем, как раньше, в кругу семьи.
– А давайте я, за ужином, немного расскажу начало истории, чтобы Эве было легче, - предложил Матвей.
– Ещё лучший вариант, - папа улыбнулся Матвею.
– Как я понимаю, ты сыграл немалую роль в этой истории.
– Не малую, - я кивнула, подмигнув Матвею.
– И даже продумал многое наперёд, чтобы в дальнейшем не возникло проблем. А чуть позже я познакомлю тебя со своим спасителем Арсением. Без его помощи я вообще неизвестно, сколько бы болталась в мире духов, или куда бы пошла, узнав, что вы уехали. Только у меня сразу будет просьба. Пока Арсений спасал меня, его велосипед увели, и я хотела бы подарить ему новый.
– Подаришь, - весело пообещал папа.
– А от меня парень получит отдельный подарок. Но это чуть позже. Сейчас отдам распоряжение насчёт ужина и хочу послушать Матвея.
– Хорошо, - кивнув, я не удержалась и, прижавшись к нему, расцеловала в обе щёки, радуясь возвращению отца и тому, что он наконец-то принял меня.
А спустя двадцать минут мы уже сидели в столовой и ужиная, слушали Матвея. Периодически вставляя слова, я чувствовала, как меня переполняет счастье, что я снова дома, снова сижу с родными за одним столом и могу свободно с ними общаться, а не молча витать над столом, зная, что меня никто не слышит.
Сначала Матвей рассказывал, как мы встретились впервые, как разговаривали, а потом и как разыскивал меня и как узнал правду. А после перешёл и к будущему, поведав, что специально начал представлять меня не как Эвелину, а как Эвелану, и высказал свои предложения о будущей смене имени, фамилии и отчества в паспорте. Папа с одобрением смотрел на парня и кивал головой, согласившись, что план хороший, а также обещал предпринять всё возможное, чтобы и по паспорту я быстрее стала не Раисой Ивановной, а Эвеланой Борисовной.