Вторжение. Неизвестные страницы необъявленной войны
Шрифт:
Спустя полчаса подощли танки. Он открыл люк.
Его окружили и смотрели на него так, как смотрят на явившегося с того света. Рядом ударила мина. Все присели, а кое-кто и упал, хоронясь от осколков. Один он остался стоять. «Ты чего, Вася?» — дернул его за рукав лейтенант. Он не ответил. Он пошел к шоссе — прямиком через минное поле. Он знал, что теперь до самого последнего дня его службы в Афганистане с ним ничего не случится. Ни-че-го.
Так и было.
Герой под номером «один»
Если
В Афганистан он попал в январе 80-го в должности командира роты. До этого, еще мальчишкой, определил выбор будущей профессии: армия, служба в воздушно-десантных войсках. Чтобы на избранном пути избежать подножек судьбы, стал упорно и всесторонне готовить себя к жизни офицера-десантника, выковывать характер таким, какой по его представлениям должен иметь настоящий воин.
А дальше — учеба в Московском суворовском училище (поступил, выдержав огромный конкурс — десятки человек на одно место), в Рязанском училище десантных войск, служба в одном из самых отдаленных гарнизонов (попросился туда сам, чтобы провериться на прочность).
Взвод, которым он командовал, был лучшим в роте. Его рота стала передовой в батальоне. А став комбатом, Козлов мог похвастаться (если бы умел), что в его батальоне больше всего награжденных орденами и медалями. Но это было уже потом, в Афганистане.
… 12 февраля 1980 года, тогда еще ротный, Сергей выслушал приказ дополучить боеприпасы и быть готовым к рейду. Придали ему еще взвод гранатометчиков и два десятка десантников. Показали на карте мост в районе населенного пункта Коджагар, это к северо-востоку от Кундуза, в 12 километрах от советской границы. Мост соединял берега горной реки Кокча, впадающей в Пяндж. Задача была такой: путем десантирования с вертолетов Ми-8 двумя группами высадиться на берегах реки, отбить у моджахедов мост, ни в коем случае не допустив его подрыва. Мост, объяснили Козлову, имеет стратегическое значение, он связывает две важных провинции. По нему на северо-восток проследует наша бронегруппа — надо обеспечить ее проход и ждать обратного возвращения.
Что еще? Если верить карте, длина моста 25 метров, ширина— 3 метра, грузоподъемность — 2,5 тонны. Если верить разведке, охраняли его «духи» числом до 150 человек.
Их— 150, наших— 135, нормальное соотношение, прикинул ротный и, козырнув, попросил разрешения «убыть».
В 9.10 Козлов с первой группой из 60 десантников высадился на левом берегу, в полукилометре от моста. Уже при высадке их обстрелял крупнокалиберный пулемет, а с гор по ним «работала» пушка.
Через полчаса на противоположном берегу вертолеты оставили вторую часть роты. По команде Козлова десантники развернулись в цепь и короткими перебежками стали продвигаться к мосту.
Тут обнаружились некоторые «неувязочки». Мост на самом деле оказался гораздо больше, чем следовало по карте. Бетонный, почти новый, он тянул в длину метров на сто, не меньше. И шириной отличался приличной. Словом, это был не какой-нибудь там деревенский мосточек, а самый что ни на есть стратегический объект, потеря которого сильно усложнила бы будущие наступательные операции.
Ну, ладно, карта ошиблась — какой с нее спрос. Однако вторая «неувязочка» была посущественнее. Обнаружив ее, Козлов крепко выругался, не стесняясь близкого соседства рядовых бойцов, а надо сказать, обычно он себе этого не позволял. Выйдя к самой воде, осмотревшись и выслушав по радио доклады командиров взводов, он понял: их бросили на группировку численностью никак не меньше полка (позже выяснилось, что мост и прилегающую к нему территорию обороняло формирование из полутора тысяч моджахедов).
Теперь наступило время принимать решение. Лежа за валуном, на присыпанной легким снегом земле, Сергей вдруг остро понял: от того, какое решение он сейчас примет, зависит и жизнь вот этих ребят, и его собственная.
Рота против полка? Да к тому же «духи» в обороне, у себя дома… Будут драться, как дьяволы. А у него — необстрелянный молодняк.
Валун надежно скрывал его от пуль. Он смотрел на мост и противоположный берег. Под пролетами моста копошились люди в чалмах, тянули провода, закладывали взрывчатку.
Одним своим концом, там, на противоположном берегу, мост почти упирался в довольно высокую глиняную башню, превращенную теперь в дот: из каждого окна — по вспышкам было видно — оттуда стреляли пулеметы и «Калашниковы».
Он смотрел. Пули ковыряли валун рядом с его головой. Он смотрел и жадно пропускал через себя все увиденное. Он впервые наблюдал противника так близко. А противник и не думал ретироваться при столкновении с советским подразделением, решив дать бой. Сейчас ничто не должно было от Сергея ускользнуть, любая мелочь могла решить исход будущего боя.
На том берегу, как стало теперь ясно, существовала подготовленная по всем правилам система обороны — с окопами, ходами сообщений, дотами. На этом берегу основной очаг сопротивления обнаружился в бывшем автопарке, слева от моста. Через 40 минут штурма, сделав гранатами проходы в саманном заборе, автопарк взяли, об этом Козлову сообщили по рации.
И тут же — плохая весть: в группе, десантировавшейся на правом берегу, убит се командир взводный Евгений Любин. Ах, Женя, Женя… Только училище окончил… Правдоискатель, упрямец… В первом же бою…
Новое сообщение, опять оттуда же: наша атака захлебнулась. Есть раненые. Пора было на что-то решаться. От него ждали приказа. Действия.
Идти на мост цепью — значит оставить убитыми и ранеными не один десяток человек. Да и поднять ли их в цепь? Страшно даже чуть-чуть высунуть голову из-за камня: так густо летит свинец. И будет ли оправданной победа, добытая путем таких жертв.
Ключ к мосту — это теперь абсолютно ясно — трехэтажная башня — дот, из которого ведется интенсивный огонь. Значит…