Вторжение
Шрифт:
Кейн, ты случайно не принц?
— Угадала, милая, — хмыкнул негодяй. — Только в нашей империи монархия абсолютная, а не как у британцев — лишь вывеска в честь традиций.
— То есть мне надо ещё больше бояться?
— Тебе вообще не надо бояться. Ложись, поспи ещё пару часиков.
Я ненадолго замолчала, глядя на остывавшее кофе. Конечно, можно было бы вежливо соврать, убедить Кейна, что у меня всё хорошо и всё под контролем… но я почему — то не могла этого сделать.
— Вряд ли у меня уже получится заснуть, — после промедления.
— Угу, — хмыкнул Кейн. — Ты можешь сейчас выйти к главному входу?
Могу, — протянула я, гадая, что он ещё придумал. Наверняка, какой — то очередной посыльный: с завтраком или цветами. Лучше бы с цветами — нервничая, я не могла и думать сейчас о еде.
— Давай, тогда до связи, — сказал Кейн и выключил телефон.
Отставив кофе, я подумала: переодевать ли футболку или нет. Пятно небольшое, а на улице тепло… в последний момент, всё же полезла в шкаф и напялила на себя первую попавшуюся футболку — с танцующими помидорками на груди — шедевр, который мама откопала где — то на рынке в Смоленске.
Футболка смотрелась, конечно, дико — особенно её ядовитая фиолетовая расцветка, но я махнула рукой, решив, что выйти на пять минут — и эта сгодиться.
Главное — что не грязная.
Собрала волосы на макушке, взяла ключи, телефон — и нацепив у выхода уличные шлепки, вышла из комнаты.
Возле главного входа, не заглушая мотор, стоял красный феррари с открытой дверцей.
Увидев меня, опешившую у дверей общаги, Кейн улыбнулся и весело крикнул:
— Запрыгивай скорее, Алёнка, здесь нельзя долго стоять.
Я «запрыгнула» — и машина тотчас рванула в сторону от общаги.
— А… — я вопросительно посмотрела на Кейна. — Что ты здесь делаешь?
— Пытаюсь тебя усыпить, — честно признался мой парень. — Ты же, наверняка, так себя накрутила, что вряд ли нормально спала эту ночь.
— Почти не спала…
— Вот поэтому ты сейчас забудешь все свои тревоги и волнения, и просто немного отдохнёшь.
— Прямо здесь, в машине?
— А что? — пожал плечами Кейн. — Сидения здесь удобные, тепло, уютно, комары не кусают. Сейчас доедем до парка — и вообще получится отдых на природе.
Я, было, открыла рот, чтобы возмутиться, но Кейн, повернувшись ко мне, одарил меня таким долгим и пронзительным взглядом, что…
Глядя в его сверкающие глаза, я вдруг подумала, а ведь это, в сущности, хорошая идея — немножко подремать на природе. И птички вокруг поют.
— Просыпайся, родная, — мои губы захватили в плен, заставляя их раскрыться и впустить внутрь чужой язык… И так было сладко, так было приятно, что мне хотелось испытывать это чувство вечно, не отпуская от себя захватчика. Но он уже отстранился, вынуждая и меня покинуть мир грёз.
Открыв глаза, я увидела нависающего надо мной Кейна.
— Выспалась? — спросил парень. Я… прислушавшись к себе, удивлённо кивнула.
— Да. Кажется… А долго
— Сейчас половина восьмого. Беги в общежитие, я заеду за тобой через полчаса.
Только сейчас я обратила внимание, что феррари стоит на парковке возле нашей общаги.
— Полчаса? — выдавила я из себя. — Полчаса???
— Уверен, ты уложишься, — подмигнул Кейн, заводя мотор. Я же… выскочив из машины, я тут же бегом кинулась к задней двери здания — так было ближе до моей комнаты. Бегом поднялась по лестнице, отперла дверь и принялась судорожно метаться по комнате, собираясь так быстро, как только могла.
Удивительно, но я всё — таки уложилась в несчастные полчаса. Мне, конечно, очень помогло то обстоятельство, что, по словам Джессики, в их семье не приветствуется косметика (в моей, если честно, тоже — не то, что не приветствуется, просто никто из нас, кроме Юльки, ей не пользуется), так вот, мачеха Кейна посоветовала мне использовать днём разве что легкую пудру и какой — нибудь ненавязчивый блеск для губ.
— Можно ещё подкрасить ресницы, но они у тебя и так черные, так что не имеет смысла, — добавила Джессика, ещё раз повторив:- но никакого вычурного макияжа, никакой яркой помады.
Я тогда не удержалась, поинтересовалась насчет Агаты. Ведь её дочка косметикой ещё как пользовалась — и помады яркие наносила, и накладные ресницы разных размеров и даже цветов.
— Не при отце Кейна, — просто ответила женщина, как будто одно присутствие этого мужчины меня всё в их доме.
Спускаясь по лестнице в выбранном Джессикой дымчато — сером платье, я не смогла не удержаться от ехидного смешка: спасибо папе Кейна и его строгим патриархальным взглядам. Благодаря этому, я успела как раз вовремя — и не сейчас не несусь сломя голову по коридору, а аккуратно вышагиваю по ступенькам в своих крутых — неимоверно дорогих босоножках.
На парковке меня ждал не привычный феррари Кейна. а целая вереница представительских «с — класса» автомобилей. Заметив меня, водитель одного из Мерседесов тут же выскочил из машины, и ‚ склонившись в почтительном поклоне, открыл пассажирскую дверь справа.
— Леди, — только и произнес он.
Я неуверенно подошла к машине и заглянула в салон.
— Здравствуй, радость моя, — хмыкнул Кейн, затягивая меня внутрь салона. — Моя красавица.
— Это всё платье, — ответила я, скромно потупив глазки. Кейн же, хмыкнув, странно заявил:
— Знаешь, ни одно платье в мире не сумеет скрыть отвратительный запах или неприглядную душу.
Ммм, — я подняла голову, и встретила сверкающий взгляд неимоверно светлых, но таких же неимоверно прекрасных мужских глаз.
Хлопнула дверца — это водитель вернулся на своё место.
— Прикажите отправляться? — посмотрев через зеркало на Кейна, спросил водитель.
— Да, — строго кивнул Кейн. — Пора.
И только тогда я заметила, насколько этот Кейн отличается от привычного, «моего» Кейна.