Вторжение
Шрифт:
В зал для случек.
Именно там пришельцы устраивали сегодня показательную казнь для тех. кто посмел ослушаться приказа Наследника.
Мне было нелегко войти в то помещение…
По правде сказать, я боялась, что воспоминания окажутся ещё слишком сильными — и я не смогу через всё это пройти. Однако мои чувства, мои воспоминания были как — будто припорошены собственной правотой и законной яростью.
Я знала, что имею моральное право присутствовать на казни тех, кто издевался над землянами — а потому хватило лишь доли
В зале оказалось многолюдно. В центре, где ещё несколько дней назад жались друг к другу обнажённые девушки, теперь на коленях стояли сразу около двадцати пришельцев. Среди них я узнала и «начальника лагеря».
После нашего прибытия в зале наступила мёртвая тишина.
Скривив губы. Кейн рыкнул что-то на весь зал. впрочем, тут же перейдя на английский.
— Оскорбление, нанесённое правящему роду, должно быть смыто кровью, — оповестил о своём решении Кейн. — Приступайте.
«Начальник лагеря», стоявший на коленях, принялся что-то жалобно причитать. но никто не обратил на него внимания
— Он просит пощадить его дочь, — прошептал неподалёку от меня знакомый голос.
Обернувшись, я увидела за своей спиной Джессику. — Его дочь будет отдана выходцу из нижних родов, тому, кто успел проявить себя в сражениях на благо империи.
Вспомнив, как легко эта женщина убивала наших военных, я вздрогнула… но мачеха Кейна(если она на самом деле была его мачехой) мягко улыбнувшись. пояснила:
— Я буду помогать тебе на первых порах, — сказала она. — Наследник определил меня в твой двор.
Воспринимая всё как… сумеречную зону, а не настоящую реальность. я просто кивнула, поинтересовавшись насчёт Агаты.
— Она тоже здесь? Тоже теперь мой двор?
— Разумеется, она здесь, — ответила после заминки Джессика. — Но она не может быть частью твоего двора.
Отведя взгляд — словно смутившись — Джессика пояснила:
— Её статус пока не изменён, поэтому она имеет право занимать своё положение.
Джессика аккуратно указала на толпу военных, окружавших одетую в синее платье Агату. Высокомерно подняв бровь, молодая блондинка с нескрываемым призрением наблюдала за мной.
Её длинное — по их моде — платье сидело на идеальной фигуре Агаты как влитое, оттеняя пылающую голубым цветом брошь — близнеца той броши, что нацепил на меня перед выходом из флипа на корабль Кейн.
Впрочем… её синее платье на самом деле только оттеняло голубой камень броши, в то время как на моём сером наряде брошь была самым ярким пятном, а потому выделялась куда сильнее.
Броши определённо что-то обозначали — но я даже не успела подумать что именно, поскольку в зале началось движение.
По команде Кейна из толпы вышел какой — то изуродованный гигант. Тогда я ещё ничего не знала об их регенерации, а потому даже не могла себе представить, через что пришлось пройти этому солдату, чтобы заполучить такие увечья.
Впрочем, может быть не у всех захватчиков регенерация проходит одинаково.
Ухмыляясь, солдат подошёл к «начальнику лагеря» и, отрастив на руке длинные когти, легко распорол тому горло, продолжая какое-то время удерживать свою руку в порванных артериях.
— Это замедлит восстановление, — объяснила мне Джессика. — Хотя в конце казни всем осужденным всё — равно свернут голову.
Упавший на залитый кровью пол начальник лагеря продолжал находиться в сознании, когда солдат, всё также ухмыляясь, схватил стоявшую неподалёку девушку и. перекинув через плечо, потащил её из зала.
— Теперь она принадлежит Райггрэру, — вздохнула Джессика. — Его Дому.
— Так просто? — не поняла я.
Женщина пожала плечами.
— Нет, но… У нас нет вашего понятия свадеб. Каждый отец мечтает отдать дочь в Дом Рода, который будет Выше его собственного… за невест Высоких Родов постоянно идёт торг и борьба — ведь они тоже в силах улучшить положение Дома…
Арггану только что отдали… — Джессика запнулась, подбирая подходящее слово, — простолюдину. Ужасное унижение.
Вслед за огромным воином, к осужденным стали подходить и другие инопланетяне — так же вспарывая горло обездвиженным жертвам. При этом, иногда это делали пожилые люди, иногда — явно очень молодые.
— Когда родственник в присутствии Правящего выпускает кровь своего Рода, он отрекается от провинившегося, лишая его Дома, — пояснила для меня Джессика. — Обычно это делают отцы или сыновья. Отцы в качестве наказания — что не смогли правильно воспитать своих детей, сыновья — в качестве назидания: дети должны учесть ошибки отцов и благодарить Правящего за то, что их Род не был обескровлен полностью.
Кивнув, я спросила:
— А почему первого казнил не родственник?
— У Аргрра была только дочь… Наша раса не размножается так же легко, как люди, — Джессика было поджала губы, выказывая этим своё отношение к плодовитым землянам, но потом, видимо вспомнив, в качестве кого она была приставлена к моей особе, заявила:
— Вообще — то, его мог обескровить брат или кузен, но Наследник специально выбрал будущего мужа Аргганы. Простолюдин, казнящий одного из представителей Высших родов — такого давно не было… теперь их род ещё долго не отмоется от грязи.
Джессика хмыкнула, поделившись и остальными слухами, ходившими в их обществе.
Кроме этой — прилюдной казни была ещё одна, закрытая. Говорят, вырезали весь род — а за что именно, никто не знает.
— Но это не был Дом Высокого Рода — они все на виду. — поделилась со мной Джессика, — и всё равно интересно, что же такого сделал простой надзиратель за переселенцами?
И её внимательные глаза остановились на мне.
Не знаю как, но я смогла равнодушно пожать плечами, уже догадывалась, кого именно наследник казнил без суда и следствия.