Вторжение
Шрифт:
Несмотря на весь снобизм и неприятное отношение, хозяйка расплатилась со мной более чем щедро, объявив в конце, что «дом теперь выглядит довольно сносно» и она не против, если я приду ещё раз — через неделю.
Я молча кивнула, решив отложить этот вопрос на потом: деньги — деньгами, но вся ситуация в доме напоминала редкостный гадюшник: непонятно, кем друг другу приходились парень в машине и блондинистая молодая девица, но, судя по тому, что девица очень похожа на хозяйку дома (может, и не очень, но редкий цвет глаз явно указывал на
Запутавшись, я решила, что у богатых свои причуды и каждый, в принципе, живёт так, как хочет — только подобные свободные нравы были явно слишком для моего пуританского воспитания: родители, после того, как «упустили старшую дочку» с меня вообще не слазили, лишая даже невинных свиданий. А тут такое…
В общем, я уже почти отказалась от шикарного предложения надменной блондинки убираться у них и дальше, решив, что многодетная мамочка куда больше подойдет моей карме. Да и домик у неё поменьше — не так устанешь.
Однако, как известно, человек только предполагает о своём будущем…
Тем же вечером, встретившись с девчонками в читальном зале библиотеки
{который мы использовали, в основном, для подготовки к занятиям — там и тихо, и интернет бесплатный), мои мексиканские подружки поинтересовались насчет дома «белых вампиров».
Хихикая и подначивая друг друга, мы каждая сравнивали свой опыт работы у странной семейки… Выяснив, что Кейн (кажется, так звали водителя дорогой машины) вовсе не бойфренд дочери хозяйки дома, и даже не её муж, а… брат.
Скривившись, я тогда точно решила, что никогда больше не вернусь в этот дом.
Девчонки посидели в библиотеке ещё около получаса — не знаю, что за это время можно успеть, но они никогда дольше домашки не делали, я же провозилась со своим эссе до восьми вечера. В библиотеке уже было довольно пусто — поэтому, отлучившись на минуту в туалет, я оставила свои вещи на столе, не беспокоясь за пустой кошелек — кроме завалявшихся пары долларов, денег там всё — равно не было — соответственно, и брать у меня было нечего… Когда же вернулась, кошелек так и остался нетронутым лежать в рюкзаке. А вот ноутбука и след простыл.
Помню, как меня тогда затрясло: моментально забыв английский язык, я бросилась к сидевшим за столиком администраторам — библиотекарям и стала им лепетать что-то несвязное о том, что случилось.
Женщины, переглянувшись друг с другом, тяжело вздохнули и стали меня успокаивать, предложив налить воды и вызывать полицию.
— К сожалению, такое случается нередко, — сообщила одна из администраторов. — Поэтому у нас в каждом зале и даже в туалете висит объявление не оставлять свои вещи без присмотра. Вы ведь видели объявление?
Я машинально кивнула, подтвердив: да, видела… но ведь это библиотека!
Администраторы пожали плечами, не понимая моего удивления: да, библиотека — популярное, посещаемое разными людьми место — поэтому здесь. как нигде, надо держать ухо востро.
А я… я, проглотив слезы и умыв лицо в злополучном туалете, поплелась в общежитие, понимая, что теперь надо урезать себя по новой… чтобы купить хоть какой — нибудь, пригодный для учебы, ноутбук.
Понятно, что теперь отказаться от уборки дома надменной блондинки я не могла.
Так полетели мои дни. Я училась в колледже, подрабатывала на уборках, иногда выбираясь с подружками в ближайшую кофейню поболтать и развеяться Из — за разницы во времени, поговорить с родителями и Юлькой по скайпу удавалось только на выходных: родители, узнав, что я убираю дома, недовольно скривились — мол, меня за океан посылали учиться, а не чужие сортиры мыть; сестра же полностью одобрила моё решение, сказав, что на другой работе — более чистенькой — платить мне будут куда меньше, да и часы сразу же сократятся — иностранным студентам, находящимся в стране по студенческой визе, можно работать всего лишь несколько часов в неделю — а не так, как выходило у меня.
— Не переживай, сестрёнка, и на твоей улице будет праздник, — подмигнула мне Юлька. — Найдешь себе богатого, красивого американца, который станет тебя носить на руках — и уборки эти забудешь как страшный сон.
Я тогда глупая, рассмеялась, попросив сестру не выдумывать.
Если бы я тогда знала, как всё обернётся… наверное, сразу бы домой драпанула.
На плоту, через океан…
Накаркала Юлька.
В тот день всё было как обычно: отдраив кухню и весь первый этаж, я переместилась на третий. чтобы убраться в спальнях и других пустующих комнатах на этом этаже. Хозяйка, кажется, стала мне немного доверять — по крайней мере, уже не ходила за мной по пятам, проверяя каждую мелочь.
Помню, меня в очередной раз удивило, насколько нежилым кажется дом и все эти спальни… Тщательно пропылесосив весь третий этаж, я доделала уборку, сложила все щеточки и флакончики с моющими средствами в ведро и пошла переодеваться в пустую ванную комнату. Переодеваться — сильно сказано, просто сменить шорты и футболку на более приличные джинсы и белую кофточку. Я как раз нагнулась, чтобы вытащить вещи из рюкзака, когда кто-то, одним ударом снёс тяжелую дверь с петель.
Меня подняли в воздух — я даже не успела пикнуть — и кто-то сильный принялся по- звериному обнюхивать мою шею.
Испугавшись, я замерла.
— Прости, — я мужской голос. Меня повернули — и теперь я оказалась прижата спереди к… накаченному мужскому телу.
Его обладатель, буравя меня самыми светлыми глазами, которые я когда — либо видела в своей жизни, мягко мне улыбнулся.
— Здравствуй.
— Здравствуй, — ошалело повторила я.
— А ты когда прилетела? — допытывался мужчина. — Из кого ты рода?… А, черт, тут неудобно разговаривать: Джесси наняла прислугу, девчонка сейчас где — то в доме.