Вторжение
Шрифт:
Карта тут же замигала, уточняя параметры пункта назначения. Затаив дыхание, я указала Ниагара Фолс небольшой городок на территории США. Вообще то, городов с таким названием два — но второй уже за канадской границей.
Туда, куда я как раз и стремилась всё это время.
После вторжения, когда мне удалось улизнуть на улице от первых захватчиков, я ещё не понимая толком, что происходит, вернулась в общежитие колледжа, где случайно, буквально на лестнице, встретила двух наших соотечественников: Димку с Ильей, и их приятеля Кевина — из Канады. Ребята,
— Смывайся, пока можешь, — рыкнул Димка, попутно разворачивая какую — то карту…
— Нам нечего им противопоставить.
И ребята, более не теряя времени на разговоры, помчались по лестнице вниз. Я же просто стояла и смотрела им вслед… в полной растерянности, что же делать мне. Бежать? Но куда…
— А, блин, — рыкнул вернувшийся за мной Илья. И, ухмыльнувшись, добавил фразу из Брата — Русские своих на войне не бросают. Давай, Алёна, смываемся…
И мы побежали все четвером.
План ребята был прост: перекладными путями добраться до канадской границы, откуда до Аляски — а уже там и до Чукотки недалеко…
— Вы можете остаться у меня, — каждый раз добавлял Кевин, когда речь заходила о наших планах. — В Эдмонтоне.
Мы, трое, кивали и упорно мечтали о доме.
Только путь из Денвера, где находился наш колледж, до Аляски оказался непреодолим. Нас сцапали уже через пару дней.
Зажмурившись, я запретила себе вспоминать то, что происходило в плену. Мужчин отсеивали на сильных особей — тех, кто мог быть полезен захватчиком, и тех, на кого не стоило тратить ресурсы. Впрочем… захватчики что-то делали с людьми… мужчины — после процедур, они становились абсолютно послушными воле инопланетян, этакими биороботами — не больше, не меньше…
С женщинами было примерно тоже самое. Единственное — захватчики не тратили время на обработку женских мозгов, предпочитая действовать по старинке — наручниками (электронными браслетами) и железной — дисциплиной.
Сельскохозяйственные (вроде бы) работы, жилье в общих бараках, и постоянное наблюдение… Смены в полях, накрытых тентами, длились по восемь часов в сутки — просто таки нормированный рабочий день. Зато после…
Девчонки быстро заметили: захватчики отбирали для своих вечеринок только женщин, у кого на руке браслет мигал зеленым. Их либо пускали по кругу сами пришельцы, либо отдавали на потеху «биороботам», наблюдая за изнасилованием девушек и женщин как за интересным кино..
У кого браслет мигал красным, уже не трогали — наоборот, определяли на легкие работы и давали усиленное питание. Рабы должны воспроизводить рабов.
Ужасно, но со временем многие девчонки сами старались попасть на «вечеринки» захватчиков.
Я устало потерла лицо, вспомнив, как несколько первых недель в плену специально мазала вещи… собственными фекалиями. Приметила, что инопланетяне — те ещё чистюли, и была уверена — меня насиловать не будут.
Либо пустят в расход, либо станут сторонится… Так и вышло.
Только когда девчонки уже стали сами вешаться на врагов, я вздохнула с облегчением и отправилась после отбоя в душевую… Дура была, не знала, что у них и там наблюдение имеется. Устроила шоу. Из душевой меня выволокли за волосы…
Я до сих пор помню, как они измывались надо девчонками передо мной… Как уродовали кожу молоденькой блондинке, которая посмела закричать от боли… А когда эти ублюдки стали надвигаться на меня…
Кейн, ворвавшись в помещение, скупыми, будто бы ленивыми движениями, убил всё отделение своих же воинов.
Я тогда единственный раз была по настоящему рада его видеть. Если, конечно, не считать того времени, когда я, наивная идиотка, встречалась с мальчиком — мажором.
Впрочем…тогда, в плену, он меня действительно спас. Чтобы не говорила потом Агата — или Агарет.
Тогда же я впервые увидела, как они умеют изменяться — Кейн раскидывал своих воинов отнюдь не человеческими руками — это было страшное, непередаваемое зрелище. Казалось, пришелец сошёл с ума, не реагируя и не отвечая своим же… В зал дЛя «развлечений» ворвалась новая группа военных инопланетян — и они были тут же растерзаны Кейном, затем последовала вторая, третья…
Наконец, один из командиров лагеря — судя по голосу, этот был тот, кто следил за браслетами, через стоны умирающих, что-то прокричал Кейну на их родном языке.
«Мой пришелец» услышал это далеко не сразу — к тому времени пострадало ещё несколько захватчиков. И всё же…
Внезапно склонив голову на бок, Кейн как — то резко прекратил убийства, пристально посмотрев на меня. Затем с шумом втянул в себя воздух.
Из — за двери опять послышался всё тот же голос. Кейн, обернувшись, что-то сердито рыкнул, направляясь в мою сторону.
Я. полностью голая (из душевой же вытащили!), жалась к ножке каменного стола, со страхом взирая на надвигающегося нелюдя.
Резко схватив меня на руки, Кейн ткнулся носом куда — то в область моей шеи — между шеей и ключицей и тяжело задышал.
— Если тронули — всех до последнего уничтожу, — прохрипел он на английском. И тут же произнёс что-то на своём, добавив снова по английски. — Каждого… каждый род. До последнего колена… Всех.
Однако, продолжая меня обнюхивать, Кейн словно успокаивался.
Пока из — за двери опять не послышался всё тот же голос. Кейн матюгнулся и… перевернул меня вверх тормашками.
Я, которая из — за подвигов своей старшей сестрички, даже невинные ласки — то только в кино и видела, оказалась в одной из самых глупых и нелепых поз. Голая, с влажными, уже испачканными в крови, волосами, я стала болтать ногами, пытаясь вырваться из рук Кейна. Захватчик рыкнул и. осторожно разведя мои ноги в сторону, уткнулся носом… туда…
Казалось бы — чушь несусветная; после всего, что происходило в «лагере» надо было напрочь забыть о стеснении и стыде — пачкала же я свою одежду, чтобы остаться целой.