Вторжение
Шрифт:
На пятьдесят километров вокруг Даниил единственный человек – и тот старается держаться подальше. Первую неделю после того, как меня вынесли из камеры, я провел на Амазонской базе, целители и ментаты пытались понять, что со мной произошло. Бесполезно. В конце концов приехал Даниил, забрал мое бесчувственное тело и затребовал у Сергачева «тихого местечка совсем без людей». Не помню, что он со мной делал, но вот уже четыре дня, как я стал с ним разговаривать. Постепенно выхожу из апатии, охватившей меня после разрыва связи с Хозяином, и даже немного рад прибывающим гостям. Даниил думает, что сумеет
Физически я абсолютно здоров. Аура повреждена, оставленные чужаком следы разрослись, но сейчас постепенно исчезают. Все это мелочи. По-настоящему Даниила беспокоит моя психика. Ментаты, исследовавшие мой разум, не смогли прикоснуться к моим воспоминаниям, даже взяв под контроль энергетику тела. Мысли псиона можно прочитать только одним способом: проломить все его щиты и объединить разумы, – задача, в одиночку невыполнимая. Для сканирования собираются команды, десятикратно превосходящие объект по силам и мастерству, пленника стараются изнурить перед допросом…
Мои воспоминания пытались прочесть все ментаты, бывшие в распоряжении Паладина. Человек сорок, не меньше. Защиту им снять удалось – в остальном вышла промашка. Не осталось у меня мыслей. Совсем. Только серая пустота.
Забавно, что я слышал, как они в меня ломились. Грубо, напролом. Возникни такое желание – я сам прочел бы их, всех разом. Но в тот момент мне хотелось одного: чтобы меня оставили в покое. Поэтому я спрятался в глубине себя – до тех пор, пока мною не занялся Даниил. Интересно, каким образом он сумел меня вытащить?
– Данил… – Целитель немедленно подошел ко мне. – Как ты меня вытаскивал?
– Ну, как тебе сказать… – Он задумчиво запустил руку в волосы.
В его голове возникли разрозненные воспоминания о методике лечения. Исцеление ауры, привязка к внешним источникам энергии, понимание, что проблема в психике, и безумное, дерзкое решение – прямой контакт с информационным полем планеты. Ее душой. Раны, нанесенные Хозяином, исцелить не в человеческих силах. Зато целое всегда может исправить частицу себя, если захочет. Главное – объяснить миру, в чем нуждаются его дети, и он щедро одарит просящих. Гордость за принятое решение, радость от хорошо выполненной работы, счастье, когда в моих глазах появилось осмысленное выражение.
– Я понял. Спасибо.
Не понимаю, почему раньше я считал, что считать мысли псионов сложно. Не бывает идеальной защиты: теперь я в мельчайших подробностях видел оставленные в ауре следы гнева, страха, боли, ненависти. Все это каналы, через которые ментат легко способен прочесть любого. Любого – не обязательно обычного человека. У меня теперь это получалось рефлекторно, независимо от желания. Прощальный подарок Хозяина, надо полагать.
Краем сознания я ощутил появление трех человеческих аур. Светланка, Злобный, Студент. Даниил ждал их позже – видимо, не вытерпели. Я уловил внутри себя нечто похожее на радость. Вероятно, надо сказать об этом Даниилу: его волнует моя слабая эмоциональность – пусть тоже порадуется.
У Светы мыслей не было. Чистые эмоции – надежда и страх потери, сменившиеся при виде меня радостью и обожанием. Настолько сильные, что я оказался не готов к захлестнувшему меня валу счастья и поддался ему, улыбнувшись в ответ. Девочка всхлипнула, уткнулась мне в живот, крепко обхватив руками, и заревела.
Злобный и Студент более сдержанно демонстрировали свои чувства. Я знал, что они рады меня видеть, но в их эмоциях присутствовали и настороженность, и озабоченность. Судя по косым взглядам, которые они кидали в сторону Даниила, уверенности в моем полном выздоровлении у них не было.
– Вроде, нормальный, – думал Злобный. – Ряшка каменная, а глазенки живые. Откачал Данила мужика.
– Будем надеяться, внешний вид нас не обманывает. – Мысли Студента вились короткими четкими отрезками, последовательно переходя от утверждения к утверждению, выстраивая логичную и правильную картину мира. – Аура почти пришла в норму, эмоциональный фон изменяется. Выражение лица малочитаемое, но это его обычное состояние. Прогресс очевиден – значит, скоро Даниил окончательно приведет Аскета в порядок.
Я с удивлением уловил искреннюю заботу, направленную на меня. Одно дело знать, что ты кому-то дорог, и совсем другое – получить столь очевидное подтверждение. Почувствовав нечто вроде стыда, я счел нужным предупредить:
– Я теперь способен читать ваши мысли. Думайте потише.
– Ага. Придется тебе, Аскет, еще немного полежать.
– Доказательства? – Первую реакцию, недоверие, Студент быстро подавил. Я почувствовал, как в его голове замелькали предположения, выстраивались стройные цепочки теорий, тренированный разум затребовал новых фактов.
– Какие доказательства тебе нужны?
Прошло некоторое время, прежде чем присутствующие убедились, что сказанное мной не глупая шутка. После первого шока взрослые быстро начали пытаться защититься от моего сканирования, попутно вспоминая свои многочисленные грешки. Даже странно, какие мелочи скрывают люди, возводя их чуть ли не в ранг первородного греха. Больше всего сокрушалась отревевшаяся Светланка, хотя как раз ей волноваться было не о чем – обо всех ее хулиганствах я узнавал и раньше, без чтения мыслей. Или успела что-то натворить, пока меня лечили?
В конце концов я нашел способ убрать чужие голоса из своей головы. Что-то вроде стенки между мной и окружающим миром, которую приходилось постоянно держать в сознании. Было забавно наблюдать за возникшим на лицах друзей облегчением. Впрочем, я не сомневался, что вскоре Студент найдет способ глушить мысли самостоятельно – если не сам, то с помощью Мисюрина точно. И других ему научит.
– Мы ждали минут пять. – Злобный рассказывал эмоционально, заново переживая последний день штурма. – Потом я плюнул и пошел. Представляешь, ты вошел, прошел коридор, и вдруг секунд через двадцать – раз, и нет излучения, как будто королева сдохла. Что делать, не ясно, Гнездо трещит, Паладин кричит: «Всем стоять». Ну, я внутрь и сунулся – посмотреть, что да как. Вхожу – внутри никого, ты на полу лежишь, в комок свернулся. Я сначала думал – все, отбегался Аскет, потом смотрю – нет, живой, дышит. Выглядел ты… плохо. Очень плохо.